каким-либо причинам, не получалось, жутко нервничала, доходя порой до откровенно истерического состояния.
Как не любила Маня княжну, но почему-то именно это ей нравилось, заставляя порой невольно провоцировать такие ситуации.
Неизвестно, чем бы всё это закончилось, но эти непростые отношения прервало появление на реке нового города.
Видимо сама судьба сжалилась над бедной княжной, послав ей невольный подарок в виде этого неказистого места.
Земли, что простирались вокруг, по реке, были на удивление дики и безлюдны.
— Вересковые пустоши, — задумчиво заметил Сидор, с наслаждением вдыхая густой терпкий аромат цветущего вереска.
— Уже, наверное, месяц плывём, а кругом всё одно, пустота, — мечтательно заметил он Корнею в одну из редких минут отдыха.
— Здесь давно уже никто не живёт, — задумчиво кивнул тот на правый берег. — На левом то, в Северном Герцогстве и так народу всего ничего, а на Правобережье, и днём с огнём никого не встретишь.
— И чего так? — спросил, подошедший Димон. — Опять бабы всех распугали?
— Они, родимые, — согласно кивнул головой Корней. — Мало кто хочет жить под управлением людей, которые меняют свои требования и налоги, чуть ли не по два раза на дню.
— Как же они сами то живут? — удивлённо посмотрел на него Сидор.
— У самих у них весьма жёсткая и разумная внутренняя организация, — усмехнулся Корней. — И весьма толковое управление. Но свои земли они окружили полосой земель, на которых никому не дают селиться. Напрямую никого не убивают и никого не гонят. Но стоит только немного приподняться. Стоит только землю распахать, дом построить, дело своё наладить, кузню, мастерскую какую-нибудь, как они появляются, тут, как тут, и требуют, как они говорят, своё.
— И много требуют? — зевнул, душераздирающе Димон, рассматривая проплывающий мимо пейзаж.
— Всё, — кратко ответил Корней. — А иногда, если возражать попытаешься, и больше.
— А больше, это как? — с любопытством посмотрел на него Сидор.
— Больше, это значит, что могут и тебя самого с собой забрать, а потом в рабство продать. Или жену твою забрать, якобы в своё войско, а потом она окажется на рабском рынке где-нибудь на юге. Или детей твоих взять к себе на воспитание. Это у них легко.
— Поэтому и не селится никто на правом берегу, — закончил Корней, развернувшись и скрываясь в их каюту.
— Может, на правом берегу и нет никого, — хмыкнул Сидор, продолжая наблюдать за рекой, — а вот на левобережье городишко то какой-то наблюдается.
— Капитан! — окликнул он смурного капитана, который за прошедшее время так и не вернулся к тому жизнерадостному состоянию, в котором застал его Сидор более месяца назад. — Скажите, капитан, что это за городок у нас по левому борту?
— А пёс его знает, — безразлично пожал тот плечами. — Считаются, чуть ли не речными воротами всего Северного герцогства, а название не знаю. Который раз мимо хожу, а выяснить, так и не удосужился. Да и зачем. Какой-то он проходной, этот город. Никто не останавливается, ничем особо не торгуют, власти практически никакой нет. Среди речных капитанов он так и носит это название — Проходной.
— Да и один он тут вообще то, — хмыкнул капитан, — не ошибёшься. Здесь мы остановимся на пол дня. Надо одно разгрузить, а другое взять на борт, — довольно оскалился он, невольно напомнив самого себя месячной давности.
Оживившийся капитан принялся резво командовать, отдавая распоряжения направо и налево и очень скоро, их лодья причалила в углу одной из многочисленных пристаней, густо усеивающих этот берег. Быстро скинув сходни, капитан, весело насвистывая какой-то мотивчик, сбежал по ним на причал и скрылся среди большого числа полу развалившихся сараев и амбаров, густо усеивающих берег.
— А что? — спросил Димон вновь вышедшего на палубу Корнея. — Таможня здесь не предусмотрена?
— Нет, — покачал он головой. — Они так заинтересованы в торговле, что не берут с проезжающих купцов никакого налога, а раз денег не берут, то и таможня ни к чему.
— Разумный они здесь народ, — ехидно хмыкнул Сидор. — По крайней мере, для нас, с нашими капиталами, это здорово.
— Может, попробовать продать немного жемчуга здесь? — поинтересовался он у Корнея. — Хоть какие-то деньги будут.
— Нет, — отрицательно покачал тот головой. — Настоящей цены не дадут, а бандитов снова привлечёте. Потерпите до устья Лонгары. Деньги у Вас кое-какие есть. Туда проезд не дорог, особенно по здешним местам. А, не привлекая ничьего внимания, оно спокойнее будет. Да и вечер скоро, кого тут найдёшь, — кивнул он на пустынный причал.
Так они и простояли у пустынного причала чуть ли не до глубокой ночи, пока на судно не вернулся пропадавший невесть где, капитан.
— Что это ты такой невесёлый, капитан, — поинтересовался у него Димон, дожидавшийся его у трапа. — Никак не получилось продать, что хотел?
— А, — раздражённо отмахнулся от него капитан. — Обещали фрахт до устья, а теперь говорят, что не получилось. Теперь, кроме вас и везти нечего.
— Да ты не расстраивайся, — спокойно заметил Димон. — Ещё что-нибудь попадётся. Может, завтра с утра у тебя заказов целая куча появится, а ты расстраиваешься.
— Какое завтра, — сразу помрачнел капитан. — Нынче же и отправляемся.
И не отвечая больше на расспросы Димона, и не вступая с ним в разговор, он полностью переключился на подготовку судна к отходу. Даже, несмотря на то, что им явно не хватало кое-чего из продуктов, о чём ему тут же заявили недовольные матросы, он отдал приказ отправляться.
Не обращая больше никакого внимания на чуть ли не взбунтовавшийся экипаж, он мрачно стоял у рулевого весла и не ушёл к себе в каюту до тех пор, пока неказистый проходной городок не скрылся за излучиной реки.
Димон, заинтересовавшись странным поведением капитана, до похода в этот город весьма оживлённого и весёлого, особенно после того, как они отбились от пиратов, решил постоять на палубе и понаблюдать за его поведением. И к себе в каюту он собрался идти только после того, как капитан скрылся у себя.
— Не нравится мне поведение нашего капитана, — задумчиво заметил он тихо подошедшему сзади Сидору. — Больно уж похоже на то, как он себя вёл перед нападением бандитов.
— Вот и мне показалось нечто подобное, — заметил Сидор, бросив взгляд на матросов, в последнее время, постоянно драивших и так уже до безобразия чистую палубу. — Значит, сегодня опять не спим, думаем о вечном, — оптимистически заметил он.
— Значит так, — флегматично откликнулся Димон. — Чур, моя стража первая.
Согласовав порядок дежурства на ближайшую ночь, они разошлись каждый по своим делам.
Первую ночь выпало дежурить Кондрату, но ничего примечательного за всю ночь так и не случилось. Создавалось такое впечатление, что капитан залёг на дно и, по крайней мере, в ближайшие дни, ничего предпринимать был не намерен.
Как они и предполагали, ничего в эти дни не произошло. Не произошло и в последующие, так что они немного успокоились и решили, что уж до конца пути, до столичного города Когнака, ничего не случится.
Утром какого-то из длинной череды последующих, медленно тянущихся дней, Димон сидел на корме лодьи и задумчивым взглядом провожал глазами снующие по реке суда.
— Сколько же здесь лодок шмыгает вверх и вниз по реке, — задумчиво проговорил Димон, внимательно рассматривая узкую лодочку с двумя гребцами, прошмыгнувшую мимо них вниз по реке. — Ты смотри, — покачал он головой, — как быстро они прошмыгнули мимо нас. А мы ведь идём полным ходом
