ли не в один голос заговорили чуть позднее.
В первые же недели и месяцы работы нового парламента правительство провело через него законы, резко снижающие налоги с высоких доходов и прибылей, добилось отмены контроля над ценами и дивидендами. Было положено начало мерам по приватизации некоторых находящихся в ведении государства компаний и корпораций. В целях борьбы с инфляцией был введен режим жесткой экономии государственных средств на социально-экономические цели. Несмотря на глубокий экономический спад, бюджеты, предложенные парламенту летом 1979 и особенно весной 1980, 1981 гг., носили ярко выраженный монетаристский характер. Традиция искусственного стимулирования потребительского спроса и инвестиций в промышленность путем снижения учетной ставки и увеличения государственных расходов была решительным образом отвергнута.
Как мы увидим ниже, Тэтчэр не удалось выдержать на все 100% выработанные в оппозиции подходы, и в ряде существенных моментов она вынуждена была от них отступить. Тем не менее ориентация на жесткую экономию государственных средств, на минимальное вмешательство в социально- экономические процессы упорно сохранялась, и это, естественно, не могло не вызвать соответствующей реакции со стороны тех, кто так или иначе чувствовал себя ущемленным.
Несмотря на спад рабочего и профсоюзного движения после 'горячей зимы' 1979 г. и отсутствие активных действий с его стороны, социальная напряженность в стране нарастала. Все чаще появлявшиеся в печати, по радио и телевидению репортажи о безысходном, отчаянном положении лиц, оказавшихся без работы, особенно из числа здоровых и сильных молодых людей, были лишь одним из наиболее очевидных симптомов растущего социального неблагополучия и быстро накапливавшегося недовольства, которое в той или иной форме должно было прорваться наружу. Правда, случилось это не сразу, и в течение целых двух лет после выборов страна жила внешне спокойной жизнью. Зато события, которые произошли летом 1981 г., отпечатались в памяти многих англичан не с меньшей силой, чем события 'жаркой зимы' 1979 г.
Эпицентром протеста стали упомянутые выше бедняцкие городские кварталы крупных городов, включая Лондон, Манчестер, Бирмингем, Ливерпуль и некоторые другие. Внезапно, словно по какому-то сигналу, их буквально захлестнула волна необузданных молодежных бунтов, особенностью которых явилось полное отсутствие какого-либо организованного начала. Хотя главным объектом атак молодых бунтарей явилась полиция, происходило это не потому, что участники выступлений (в основном это была безработная и полубезработная молодежь) сознательно стремилась к подрыву основ существующих порядков, но прежде всего потому, что в силу своих обязанностей полиция пыталась остановить волну погромов, грабежей, поджогов и восстановить порядок. Основной потерпевшей стороной были владельцы расположенных в этих кварталах лавочек и магазинов, а также оказавшихся на улицах автомашин, другого имущества. Но опять- таки не в силу какой-то особой ненависти к ним, а по той простой причине, что имущество это оказывалось наиболее доступным для агрессивных действий и на нем можно было как-то вымещать обуревавшие толпу страсти.
Поскольку среди 'бунтарей' было немало цветной молодежи, некоторые органы печати пытались вначале квалифицировать эти вспышки насилия как чисто расовые. Однако участие значительного числа белой молодежи побудило вскоре практически всех наблюдателей признать преимущественно социальной характер протеста.
Бунты 1981 г. нанесли серьезнейший удар по престижу правительства и его главы. Но одновременно они продемонстрировали и весьма низкий потенциал активного общественного противодействия политике правительства. Никакой цепной реакции они не вызвали. Напротив, дикий, необузданный, нецивилизованный характер поведения их участников вызывал у большинства англичан осуждение, симпатии же скорее оказывались на стороне стремившейся навести порядок полиции и владельцев разгромленного или разграбленного имущества. Становилось очевидным, что цивилизованные формы протеста, по крайней мере на этапе кризисного развития 70-х - начала 80-х годов, исчерпали себя и что опасность 'больших волнений' правительству не угрожает.
Тем не менее сигнал тревоги прозвучал, причем не только с этой стороны. На фоне драматических событий лета 1981 г., а в какой-то мере и под их влиянием стала быстро расти и принимать угрожающие размеры для Тэтчэр и тэтчеристов и до того достаточно высокая волна общего недовольства политикой правительства и его главы. 1981 год стал годом рекордной непопулярности консервативного правительства и консервативной партии. До беспрецедентно низкой отметки упал и уровень популярности премьер-министра[226]. По уровню поддержки избирателей консервативная партия оказалась позади не только соперничавшей лейбористской партией, но и возникшей весной 1981 г. коалиции (Альянса) центристских партий, т.е. либералов и отколовшихся от лейбористов социал-демократов[227]. Партии Альянса одержали в 1981 г. Ряд сенсационных побед на дополнительных парламентских выборах, а их поддержка избирателями, судя по данным опросов, нередко превышала сорок процентов. И хотя инициаторы и создатели Альянса замышляли его как альтернативу ушедшим далеко влево лейбористам, его успехи на выборах и в обретении популярности одерживались, особенно в начальный период его существования, главным образом за счет консерваторов.
Недовольство политикой правительства Тэтчэр отнюдь не ограничивалось 'низами' общества и рядовыми избирателями. Чем дальше, тем нагляднее стали выражать свое неприятие правительственной политики собственники и менеджеры промышленных корпораций которых
явно не устраивала ориентация на свертывание государственной поддержки, отказ от стимулирования экономического роста. Оказавшиеся в затруднительном положении и уверенные в необходимости активной промышленной политики, они требовали снижения учетной ставки процента (для удешевления кредита и поощрения инвестиций),субсидий переживавшим трудности фирмам, поддержки приходящих в упадок регионов. Уже в июле 1989 г. руководство основной предпринимательской организации страны - Конфедерации британской промыщлености (КБП) - выступило с заявлением, в котором отмечалось что снижение помощи регионам ведет к уменьшению инвестиции и прибылей, росту безработицы[228]. Одобряя политику правительства, направленную на со кращение расходов на социальные цели, уменьшение пособий безра ботным, ограничение прав профсоюзов, КБП в то же время высказы валась против жесткого монетарного контроля, в результате которо го промышленность несет неоправданно большие потери. Bce чаще стали звучать и намеки на то, что КБП имеет большой опыт давле ния на правительство и что в случае нужды она может им воспользоваться
Своей кульминации накал антиправительственных настроений достиг на состоявшейся в ноябре 1980 г. ежегодной конференции КБП участники которой представляли около 300 тыс. входящих в конфе-дерацию компаний и ассоциаций бизнеса. Выражая преобладавщие в зале настроения, генеральный директор организации сэр Т. Бекетт в заключение своей речи заявил: 'Мы должны лучше осознать тот жестокий факт, что консервативная партия представляет собой узкую группу лиц. Многие ли из тех, кто заседает в парламенте и вошел правительство, имеют опыт предпринимателя?.. Они не принимаю вас всерьез... Мы можем выиграть битву против инфляции, но проиграть битву за процветание... Мы должны снять перчатки и вступить в настоящий кулачный бой - потому что мы должны иметь эффективную и процветающую промышленность'[229] .
Конечно же, говоря об узости партийного руководства и правительства и непонимании им интересов бизнеса, глава КБП явно сгущал краски. Представительство бизнеса в кабинете Тэтчер было ничуть не меньшим, чем в любом другом консервативном кабинете[230] , и дело было не в составе правительства, а в той общей идейно-политической ориентации деятелей, которые задавали в нем тон. Тот же К. Джозеф, назначенный Тэтчер на пост министра промышленности и являвшийся одним из главных архитекторов экономической политики правительства, являлся главой крупной строительной фирмы 'Бовис', да и сама Тэтчер, являясь супругой бизнесмена, была не так уж далека от интересов 'промышленности' (этим словом англичане часто обозначают не промышленность как таковую, а 'промышленников', т.е. когорту лиц, владеющих и управляющих ею). Другое дело, что среди членов кабинета не было профессиональных менеджеров, имевших опыт непосредственного управления компаниями и предприятиями. Но такого рода практиков не было и в предшествующих правительствах, исключая, быть может, одного-двух членов правительства Хита.
Тот факт, что внутри кабинета отсутствовало единство по кардинальным, стратегическим вопросам правительственной политики, естественно, не мог не осложнять положения Тэтчер и тэтчеристов. Тем более что несогласные с ней деятели могли опереться, как мы только что видели, на серьезную поддержку извне.
Хотя наклеенный на умеренных тори уничижительный ярлык, равно как и сама их реформистская, нацеленная на достижение общественного согласия 'консенсусная' психология, предполагали склонность к уступкам и компромиссам, это вовсе не означало, что они были изначально обречены на поражение и что с ними
