будут стремиться достичь этих целей в сотрудничестве с профсоюзами, кооперативами, другими присоединившимися организациями, а также с добровольными объединениями, группами потребителей и другими представительными организациями.
Даже из сокращенного изложения нового текста статьи можно сделать вывод, что речь в нем идет о попытке всерьез сформулировать саму обновленную философию движения и определить приоритеты, которые не лишили бы его оригинальности и в то же время выглядели бы достаточно привлекательными.
На первый взгляд и слово 'социализм', и акцент на коллективистские солидаристские начала могут выглядеть как дань прошлому, и не более. Однако в действительности это далеко не так. Исследователи, всерьез изучающие эволюцию массового сознания и общественного мнения англичан, в том числе наиболее авторитетный и компетентный из них -упомянутый выше профессор Кру, пришли в конце 80-х - начале 90-х годов к выводу, что, несмотря на все усилия Тэтчер и тэтчеристов, им не удалось изменить преобладающую ментальность англичан. На серию вопросов, призванную выяснить приверженность к 'тэтчеристским' или 'социалистическим' (а точнее, социал- демократическим. -Авт.) ценностям, в подавляющем большинстве случаев опрошенные рядом независимых друг от друга организаций однозначно отдали предпочтение последним. Как подытоживает Кру, 'после десятилетия тэтчеризма публика осталась приверженной к коллективистской этике и этике государства благосостояния - так она считает сама'[451].
Вряд ли А. Кру прав на все сто процентов, ибо, как следует из многих и многих эмпирических наблюдений и откровений самих англичан, тэтчеристское просперити не прошло для их ценностных ориентаций так уж бесследно. Едва ли не общим местом стали утверждения и сетования на то, что народ стал более эгоцентричным, повысилась склонность к противозаконным действиям, нарушению этических норм, а общество в целом теперь более равнодушно относится к бедным, инвалидам, тем, кто по той или иной причине оказался на 'дне'. На этой же почве появился тезис о 'моральном кризисе' британского общества, от которого вряд ли можно просто так отмахнуться.
Судя по всему, опросы, на которые ссылается А. Кру, отражают не столько состояние умов и ментальности, сколько степень удовлетворенности или неудовлетворенности существующим положением дел, не то, какие англичане есть, а какими бы они хотели быть и какими они хотели бы видеть приоритеты правительственной политики.
Видимо, именно на эти, отнюдь не мимолетные настроения, а также на подсознательный 'идеализм' среднего англичанина и ориентирована та система ценностей, которая представлена в проекте новой статьи четвертой. В этом контексте и понятия 'социализм', которое там фигурирует, уже не столько дань прошлому или уступка левым, сколько квинтэссенция нового понимания 'идеала'. Ибо это уже не 'государственный социализм' недавнего прошлого, а чистой воды этический социализм, ориентированный прежде всего на взаимное обогащение индивида и 'коммьюнити', оптимальное их взаимодействие.
Хотя новая программная статья - это плод коллективного творчества, ее ведущий автор - новый лидер партии, которому и принадлежат наиболее ответственные формулировки в ней.
Согласно биографу Т. Блэра - Дж. Сопелу, акцент на ценности 'коммьюнити' и этического (христианского) социализма тот начал делать еще будучи студентом в Оксфорде. Впоследствии он сформулировал свою позицию как нацеленную на 'восстановление единства этического кодекса христианства и основополагающих ценностей демократического социализма'[452].
Конечно же, в полной мере политические и мировоззренческие позиции нового лидера и возглавляемого им партийного руководства проявятся лишь со временем, в ходе его практической деятельности на посту лидера оппозиции и особенно премьер- министра, если ему, конечно же, удастся стать таковым. Главный вопрос, который остается открытым, - это то конкретное соотношение, которое будет установлено между ориентацией на упомянутый выше новый консенсус и на реализацию 'солидаристской' философии, о которой речь шла выше. Однако в любом случае возврата к прошлому уже не будет, и отказ от старой ст. 4 - лишь наиболее наглядное тому подтверждение.
Эволюция, которую проделала лейбористская партия и ее руководство за истекшее десятилетие, а точнее, с 1983 г., - это не только результат чисто прагматической адаптации партии к новым реалиям и все усиливавшегося стремления занять положение правящей партии, но и результат настойчивых и целеустремленных усилий интеллектуальной и политической элиты партии осмыслить заново процессы, идущие в экономике и обществе, и, не ограничиваясь извлечением сугубо практических выводов во всех основных направлениях своей политики, переформулировать и само кредо партии.
При всем том успехе, который сопутствовал попыткам Блэра и его сторонников изменить и само кредо партии, и ее имидж, задачу эту отнюдь нельзя считать окончательно решенной. Ибо, во-первых, успех этот во многом был предопределен обстановкой приближающихся выборов и той сдержанностью, которую в этих условиях были вынуждены проявлять левое крыло и профсоюзы, далеко не во всем согласные с происшедшим и готовые при первом же удобном случае выдвинуть свои встречные планы и альтернативы. Во-вторых, и само новое кредо партии далеко не во всем достаточно четко сформулировано и подкреплено реальной программой действий, особенно если опять-таки принять во внимание обстановку кануна выборов, в которой они разрабатывались.
Проблемы, вставшие перед лейбористами накануне всеобщих парламентских выборов и в более отдаленной перспективе, начали довольно отчетливо проявляться еще весной 1995 г. и особенно в последующий период. Знаменательно, что если в ходе апрельской конференции 1995 г. за сохранение прежней ст. 4 было подано всего 3% голосов представителей индивидуальных членов партии, то процент не поддержавших инициативу Блэра посланцев профсоюзов составил свыше 40%[453]. Объясняется это в значительной мере существенной разницей между социальным составом индивидуальных членов, входящих в местные партийные организации, и коллективных членов, подавляющая часть которых входит в партию через профсоюзы. Согласно исследованию, проведенному в начале 90-х годов известными британскими политологами П. Сейдом и П. Уитли, основная часть индивидуальных членов партии (74%) принадлежит к представителям среднего класса и работникам нефизического труда и только 26% - к рабочему классу[454]. Примечательно, что обследования социального состава лейбористских избирателей дали существенно отличные результаты: на начало 90-х годов 57% от их общего числа принадлежало к рабочему классу и 43% - к среднему классу и 'белым воротничкам'[455].
Хотя политические позиции избирателей и членов партии далеко не напрямую корреспондируются с их принадлежностью к той или иной социальной категории, и среди членов лейбористской партии, и особенно ее активистов, принадлежащих к среднему классу, всегда были сильны левые и даже леворадикальные настроения, в течение последнего десятка лет эпицентр этих настроений сместился в сторону профсоюзного, преимущественно рабочего крыла партии (о чем, кстати, красноречиво свидетельствуют и приведенные выше результаты голосования по ст. 4 устава партии). Одним из симптомов недовольства значительной части профсоюзного членства и особенно актива эволюцией идейно-политических позиций партии стало создание в 1995 г. отколовшейся от лейбористской партии 'социалистической рабочей партии', которую возглавил широко известный своим радикализмом глава профсоюза угольщиков Артур Скаргилл.
Вряд ли есть основания считать совершившийся 'откол' серьезной угрозой для лейбористской партии и ее руководства. Даже в 30-х годах, когда социальная напряженность в стране была существенно выше, подобного рода инициативы постепенно оканчивались уходом отколовшихся партий в политическое небытие. О крайне слабой поддержке нового образования свидетельствует в частности тот факт, что на состоявшихся 1 февраля дополнительных выборах в парламент в одном из традиционно лейбористских округов выставленный им кандидат смогла набрать всего 5% голосов. Кандидат от лейбористов получил 72%, консервативный кандидат-9%[456]. Если учесть, что выборы проходили в шахтерском регионе, где позиции Скаргилла и его организации наиболее весомы, то полученная поддержка свидетельствует о крайне низких шансах новой группировки на завоевание сколько-нибудь существенного влияния.
Есть все основания полагать, что как и прежде основная борьба между различными течениями в лейбористском движении будет, как и в течение многих десятилетий до этого, развертываться внутри партии. И судя по всему вопрос об отношениях с профсоюзами, равно как и их собственная активность, займут в этой борьбе одно из центральных мест. Тот факт, что в последнее десятилетие позиции профсоюзов довольно резко ослабли, скорее всего будет побуждать их воспользоваться приходом лейбористов к власти для укрепления и этих позиций и защиты интересов лиц наемного труда в политической, да и не только в политической сфере. Согласно заключениям экспертов соотношение между размерами прибылей и заработной платы в национальном доходе за годы правления консерваторов резко изменилось в пользу первых, а доля заработной платы сейчас находится на самом низком уровне за последние 40 лет
