чубушник, вишня, а за ними жёлтые ирисы, привезённые с низовых болот.
— А потом цвет облетает, облетает, облетает…, - грустно проговорила она, глядя прямо перед собой чуть прикрытми глазами. — И ты всю весну ходишь по толстому ковру цветочных лепестков… И они едва слышно шелестят у тебя под ногами. И этот тихий шорох собственных шагов у тебя потом весь год стоит в ушах.
— Вам неприменно надо будет как-нибудь попасть в это время в мой город. Имперские сады в эти дни прекрасны, — тихо проговорила она медленно возвращаясь в реальность. — А сейчас уже поздно. Цвет уж облетел.
— Большая империя, большие дома, большие деньги, — многозначительно посмотрела она на княжну, резко возвращаясь к реальности.
— Большие деньги — большие возможности, — добавила она чуть погодя, медленно отворачиваясь.
— Большие долги, тяжёлые обязанности и серьёзные обязательства, — сухо продолжила княжна, поворачиваясь к ней.
— Безпокойные подданные… Упорные…
Княжна демонстративно повернулась в сторону едва о виднеющегося отсюда речного порта. Там на фоне ярко освещённых первими лучами белокаменных торговых пакгаузов подымались высоко в небо толстые клубы чёрного, жирного дыма. Периодически оттуда доносились глухие, плохо слышимые издалека взрывы.
— Не без того…., - чуть помедлив, нехотя согласилась императрица. — Не без того.
— 'Ба!' — проскочила в голове княжны интересная мысль. — 'Да наша Императрица выходит поэтическая натура?' — с долей откровенного сарказма подумалось ей. — 'Что это она, милочка, о высоком заговорила? Никак государственные обязанности утомили?'
— 'Надоело резать своих подданных? Или надоело что они сопротивляются?'
— 'Неужто в поэтессы потянуло', — усмехнулась она про себя.
— 'Хотя, одно другому не мешает', — вынужденно признала она.
Её отец, самый умный и хитрый политик, которого она до сих пор знала, и сам был не чужд искусству высокого слога. Его стихи, эпиграммы и целые поэмы, широко известные в княжестве под псевдонимом Роббер Шаир, по праву занимали первые места на ежегодных поэтических конкурсах.
Правда, что там было больше, искреннего признания его таланта или преклонения перед правящим князем, она не знала. Поскольку в то, что никто не знает кто же именно скрыватся под данным псевдонимом, она бы не поручилась.
Княжна про себя поморщилась. Невольное сравнение этой серо-зелёно-буро-синеватой пучеглазой ящерицы со своим безвременно почившим красавцем отцом было крайне неприятно.
— Вы знаете, княжна, — Императрица меделенно повернула к ней свою чудовищную голову. — У нас в империи есть такая милая старая традиция.
— Чтобы какой-то новый клан мог попасть в Сенат на Высокий Холм, ему должен уступить своё место старый. Вы наверняка это знаете.
— Но что вы также наверняка не знаете…, - вдруг неожиданно сердито проговорила она. — То что имущество старых принадлежит новым. Если они успеют его перехватить, конечно, — усмехнулась она.
— Старый, новый, — мрачно улыбнулась она, — какая разница. Кто-то должен уступить своё место другому. И этот кто-то, как правило этого упорно не желает.
— От того и такое, — небрежно повела она рукой в сторону дымов, поднимающихся над городом.
— Но это Наша традиция, — тихо проговорила она, голосом выделяя слово 'наша'. — И у Нас. — выделила она обращение, — очень не любят, когда кто-то посторонний вмешивается в этот процесс.
— До меня дошли слухи…, - тихий, едва слышный голос Императрицы мгновенно донёсся до тонкого слуха княжны. — Что Вы, княжна, приняли самое непосредственное и активное участие в последнем переделе собственности, здесь у меня в столице.
Замолчав, она бросила на княжну холодный, буравящий взгляд и буквально воткнула его прямо в глаза княжны.
— Завод придётся вернуть. — тихо проговорила она. — Не стоило мешать молодому клану поживиться за счёт старого. Мы, — едва заметно замялась она. — Я этого не поняла, — жёстким голосом, холодно поставила она точку.
— Поэтому нам с вами стоит решить. Посылать ли гонцов вдогонку, или же всё же не стоит.
— Ого? — удивлённо подняла точёную бровь княжна. Подобная постановка вопроса подразумевала различные варианты ответов.
— И от чего же зависит выбор? — вяло поинтересовалась она.
Княжна еле сдерживалась. Мало того что эта вонючая, тупая рептилия не дала ей сегодня ночью нормально выспаться, заставила посреди ночи жрать какую-то гадость. Потом долго выслушивать её занудные поэтические экзорцисы. А теперь вдруг вылезли ещё и наглые, дурацкие претензии.
В конце концов эта ящерица ещё имеет наглость предъявлять претензии на её сделку? На ЕЁ сделку!
Её великолепную сделку!
ЕЁ СДЕЛКА ВЕКА ПРОВАЛИЛАСЬ!
Тупая ящерица! Тварь!
Еле хватало сил чтобы сдержать нахлынувшее на княжну бешенство.
— Все ваши законы, — тонко улыбнулась княжна, — позволяют это. Сначала поменяйте законы — потом предъявляйте претензии. И то, только по новым эпизодам.
— Закон можно издать и задним числом, — невозмутимо отозвалась Императрица.
— Можно, — безразлично пожала плечами княжна. — Только это ведь не вернёт того что только что уплыло из-под носа.
— А далеко ли? — насмешливо хмыкнула Импрератрица. — Ведь и догнать можно.
— Догонишь — тогда и поговорим, — в тон ей жёстко отрезала княжна.
Разговаривать в таком тоне с существом, которое может доставить тебе крупные неприятности категорически не стоило. Но княжна пошла ва-банк. Понимая что терять ей теперь уже нечего, поскольку как оказалось она всё это время находилась под плотным колпаком имперской безопасности, княжна решила показать что убить её можно, а вот сломать — не получится. Становиться пешкой в этих играх она не собиралась.
И похоже ей это удалось. По крайней мере, Императрица тут же сдала назад.
— Ну что ж, — глухо проговорила она. — Империя при определённых условиях может пойти Подгорному княжеству на определённые уступки.
— И по дополнительным поставкам вина в Империю, и вашего так называемого кофе…
Императрица прервавшись, с откровенной насмешкой смотрела в глаза княжны. По длительности выдерживаемой ею паузы было понятно что для Императрицы не составляет никакой тайны ни как истинный источник происхождения этого напитка, ни как истинный поставщик на континент грубо помолотого кофе.
— Империя может на многое пойти, если будут соблюдены кое-какие наши интересы, — тихо проговорила она. — Совсем для княжества необременительные, — ещё раз подчеркнула она. — И мы вполне можем предоставить княжеству так просимую вами возможность закупать потребные вам товары на внутреннем рынке Империи, — всё так же тихо и невыразительно проговорила Императрица.
— 'О! Давно бы так!' — чуть не ляпнула княжна вслух.
— 'Задёргалась, мерзкая ящерица, — удовлетворённо подумала она. — Видать тебе действительно что-то серьёзное от меня нужно. И это отнюдь не этот мерзкий заводик. По крайней мере не его возврат.
— А раз ты хотела что-то от меня получить, раз что-то тебе надо, то не стоило с самого начала начинать разговор с угроз'.
— 'Дура!', — вынесла она для себя окончательный вердикт, навсегда определивший в её сознании место для этой ящерицы.
