дальше как до жизни до такой докатился. Что у вас тут вообще происходит и почему ты валяешься в лесу?
— Почему один и почему раненый?
Вынырнувшй из кустов разведчик посмотрев на Пашу, отрицательно покачал головой.
— Кругом никого, — тихо проговорил он. — Следов разных много. Видно что этого долго искали. Не нашли.
— Плохо искали, — бросил он внимательный, настороженный взгляд на раненого. — Полное впечатление, что особо то и не старались.
— Всё страньше и страньше, — проследил за взглядом разведчика Сидор. — Непонятно это. То сходится, то не сходится, — задумчиво проговорил он.
— Грузим в телегу, а в замке разберёмся? — посмотрел он на атамана.
Не смотря на своё формальное лидерство, люди вокруг были Пашины. И как он скажет, так в конце концов и будет. Поэтому он особо и не высовывался.
— В замке амазонки, — подал голос раненый. — Туда нельзя. Убьют.
— Чего? — все разом развернувшись, настороженно уставились на раненого, притихшего от вдруг пристального всеобщего внимания.
— Рассказывай! — тихо и жёстко проговорил Сидор. — Пока не разберёмся, никуда не тронемся. Так что можешь не торопиться и начинай с самого начала.
— С начала…, - тихим голосом прошептал раненый. — Можно и с начала.
— Значит так. Прибыли мы в это сраное баронство на лодье Советника баронессы чуть ли не месяц тому назад. Было нас тогда две полные сотни, выделенных нашим начальником Корнеем баронессе Изабелле де Вехтор для помощи и наведения порядка в её делах.
— Первым делом, долги её оплатили.
— Да и было то долгов тех всего ничего, каких-то пара тысчонок. Но для баронессы, в сложившихся обстоятельствах, сумма абсолютно неподъёмная. И поначалу всё шло прекрасно, но потом…
Вот в этом потом, как следовало из его рассказа, и оказалась собака зарыта…
— Потом, неизвестно вдруг с чего, управляющие поместьями, вдруг все разом отказываются выплачивать положенные доходы с её поместий, и объявляют себя собственниками её земель. Всех земель, находившихся в их распоряжении.
— И нас оттуда погнали, — с горечью в голосе проговорил раненый.
Сидор бросил быстрый взгляд на Пашу.
Сразу ставшее настороженным, лицо атамана ясно показывало что последняя фраза не проскочила мимо его внимания. Также как и у них, амазонки 'неизвестно с чего', вдруг стали вмешиваться в чужие дела. В дела, которые их как бы не касались.
— Сизый! — Паша перебил рассказ раненого. — Берёшь Молчуна и мухой слетал к замку. Здесь уже недалеко, версты две, три будет.
— Понюхаете там что и как. Но осторожно, не высовываясь.
— А мы тут дальше сказку эту интересную послушаем, — вповернулся он опять к раненому. — Ты пой, пой, ласточка, — зловещим, тихим голосом проговорил он. Холодные стальные глаза его не отрывались от лица раненого. — Пока что твоя жизнь на кончике твоего языка.
Внимательно на него посмотрев, раненый продолжил.
— Управляющие объединились и объявили Рокош.
— Рокош — это у них тут что-то вроде официально разрешённого бунта вассалов против сюзерена, — тихим голосом пояснил курсант.
В то что это именно он, сомнений оставалось всё меньше и меньше.
— Ну а поскольку их непонятно вдруг с чего поддержали амазонки, то нашу баронессу вышибли из её замка, как пробку из бутылки. И нас заодно с ней. И теперь она заперта в своём баронском городе Вехи, в последнем оставшемся у неё доме.
— Войско её всё побито. Наших тоже осталось немного, чуть менее сотни.
— Как вернулись в город, нас тут же прогнали. Баронесса, сказала что нас мало и мы уже ничего не решим. Жалко если всех убьют. Поэтому отпустила и сказала чтоб убирались обратно.
— Ну и последнее что мы слышали, и в городе её достали.
— К Вехам подступила объединённая армия управляющих и грозится сжечь сначала посад, а потом и весь оставшийся город, если им не выдадут баронессу на правёж. В общем, несут какую-то брехню и требуют её выдачи.
— И её безусловно выдадут, что самое мерзкое, — тихо проговорил раненый.
— Ещё пару деньков горожане покочевряжатся. Цену за голову баронессы подымут, до приемлемой для себя величины, и безусловно выдадут. Их интерес в том огромен.
— С расправой над баронессой, последней де Вехтор, город фактически становится вольным. Нет баронов де Вехтор — и говорить не о чем и не с кем. Что бы потом кто ни говорил, а сделанного не воротишь. Прямых наследников у Вехторов нет — и разговору о подчинении или о платежах в какую-либо баронскую казну теперь речи не идёт. Поэтому они и выдадут баронессу.
— И ничего-то мы сделать не сможем. Нас осталось то неполная сотня, — с горечью повторил он.
— Да и из дружины баронессы мало кто выжил. Или рассеялись по лесам, навроде меня, — скривился раненый, — или разбежались при штурме замка. А было у баронессы людей немало, человек шестьсот — семьсот. Да наших пара сотен.
— Крепкий гарнизон был, — тяжело вздохнул он. — Да практически все полегли потом на стенах. Сейчас при ней всего с полсотни ветеранов и осталось, не более. Из тех кто оставался до того в городе. Да и те, до окончания переговором городской стражей заперты в казармах.
— И куда с такими силами против целого города и особенно объединённого войска управляющих. Так что выдадут баронессу, как пить дать.
— Сходили, блин, прогулялись, — скривился он. — Никому, даже в страшном сне не могло присниться, что мы влипнем в такую передрягу. Даже оружия толком не взяли. Так, на пару минут боя. За что и поплатились. В первые же минуты расстреляли все болты, а потом сидели, лапу сосали. В замке баронессы не оказалось ни одного болта. Все кто-то тайком вывез, ещё до штурма. Говорили, что кастелян, предатель, всё продал, якобы в счёт своего задержанного жалованья.
— Сколько же сил у управляющих, что вы не смогли с ними справиться? — хмуро глядя на него поинтересовался Паша.
— Собственно у управляющих войска немного. Сотен пять, шесть — не более. Хуже, что с собой они туда привели несколько тысяч амазонок. Собственно именно они нас так потрепали. Стрелами засыпали. Никому не давали голову из-за зубцов высунуть, а потом двинули на штурм войска амазонок. Так по трупам баронской дружины в замок и вошли. Да там уже на стенах никого считай что уже и не было. Всех кто шевелился, амазонки стрелами побили. Только мы, да остатки гарнизона, подземным ходом и ушли.
— Как же ты тут-то очутился?
— Сотник наш Сила Демьяный послал меня и ещё Юрка Худого присмотреть за окрестностями баронского замка.
— Присмотрел, — скривился раненый. — В первый же день наткнулись на конный рыцарский разъезд.
— Но мы им и…, - курсант зло ощерился, вспоминая что-то приятное.
— Четырёх павлинов сходу в лоб уложили, — вяло шевельнул он рукой. — Но сразу ж потом пришлось дёру давать. Тут то Юрка и… завалили. Ну и меня… стрелой в бок. Еле ушёл.
— Бежал, пока мог. Потом заплутал.
— А ведь мы совсем рядом здесь были, — задумчиво протянул Сидор, с откровенным подозрением мрачно глядя на раненого. — Ещё сегодня с утра. И никакого войска нигде в округе не видели. Ни единого человечка. Да и в самом городе никто ничего подобного не слышал и не говорил.
— Постой ка, — остановил его Паша. — Когда, говоришь, вас из замка вышибли? — обратился он к настороженно смотрящему на них раненому.
— Три дня назад, — хмуро бросил тот. — День мы до города добирались. День, там сидели, раны зализывали. День я тут, по лесам скрываюсь. Сейчас вечер третьего дня. Так что прошло три дня.
