парочка каких-то смутно знакомых ему амазонок.
— Это ещё что за безобразие? — потрясённо выдохнул из себя воздух Корней.
От невиданного зрелища у него даже перехватило дыхание. Здесь и сейчас такого быть просто не могло. На озёрах — пожалуйста. Здесь и сейчас — нет.
Амазонки, помимо своих мощных луков, небрежно закинутых за спину в сагайдаках, были вооружены ещё и дальнобойными духовыми винтовками, на которые они с важным видом опирались, явно демонстрируя всем своё невиданное богатство.
Оптические прицелы, являющиеся штатной частью этого оружия, видимо для сохранности были отвинчены, на что указывали аккуратные, рыжие кожаные чехольчики, висящие на поясе с правой стороны у амазонок и бывшие истинной гордостью мастерских оптического цеха Берлога.
Но сам факт наличия прицелов у девиц, не вызывал у Корнея ни малейшего сомнения, поскольку он сам, ещё до поездки за обозом готовил конкретно эти пенальчики для передачи персональной группе охраны самой Кары Господне, их командиру. Но!
По его мнению, эти амазонки должны были сейчас находиться не здесь, а за сотни вёрст отсюда, на озёрах. Они должны были не красоваться сейчас перед всеми, а отстреливать закрепившихся в горах одиночек из людоедов, во множестве уже проникших обратно на покинутые ранее ими территории предгорий, вдоль всего Озёрного Пути.
Вместо всего этого, амазонки Кары сейчас небольшими группами кучковались возле въездных ворот сидоровой землянки, явно контролируя всё пространство улицы, а заодно и ящеров, с которыми они о чём- то весело зубоскалили.
Впрочем, последние сами не остались в долгу, расположившись так, чтоб в случае какой-либо заварухи, амазонки сразу же оказывались в плотном их кольце.
— 'Что-то тут происходит!' — проскочил у него в мозгах озадаченная мысль.
'Блин! — чуть не хлопнул он себя кулаком по лбу. — Забыл. Совсем забыл! Совещание по итогам летней компании! То самое, с которого он заранее свинтил, не желая слушать хвалебные словеса.
Раздача слонов и обещание будущих пряников, как говорит Маша. Нет! Это не для меня, — хмыкнул он раздражённо. — Этим пусть девочки наши занимаются. Оно им нравится, да и получается не в пример лучше, чем, если бы с этими воинственными бабами разговаривал я'.
Причина нежелания Корнея идти на это Совещание, проста была до безобразия. На нём предстояло разделить нежданную добычу, свалившуюся им буквально снег на голову в последние дни.
В самом конце, когда, казалось, все предусмотренные первоначальным планом задачи были ими выполнены, случайно свернувшим в какую-то долину амазонкам, уже далеко за пределами зоны боевых действий, неожиданно открылось обширное поселение ящеров, которого до того не было ни у кого на картах и о котором никто не знал.
Это оказалось несколько разрозненных, враждующих между собой поселений, занятых разработкой неизвестного никому богатого месторождения меди.
Добываемая в долине руда отправлялась потом ящерами куда-то на юг и там сбывалась. Ни в Старом Ключе, ни в Империи ящеров, об этом довольно богатом и активно разрабатываемом месторождении, по- видимому, никто не имел ни малейшего представления. Поскольку никакой охраны у рудников, разбросанных на значительном расстоянии друг от друга по довольно просторной долине, вроде какого- нибудь инвалидного имперского легиона, обычного в таких случаях, на месте не нашлось. Каждый из тех кланов ящеров, что добывали здесь руду, не мог оказать достаточно серьёзного сопротивления, и амазонками было быстро подавлено. Старые хозяева в скоротечных боях поочерёдно были разбиты, а потом неожиданно выяснилось, что месторождение ничьё. Оно находилось вне оговоренной зоны деятельности амазонок, и они теоретически имели, как бы возможность на него претендовать. Чем те незамедлительно и воспользовались, заявив свои права. Довольно сомнительные, как они и сами прекрасно понимали.
Как понимали и то, что оставлять это в собственности одних только амазонок, наткнувшихся на долину, никто и не подумает, поскольку они как бы были наёмницами, и по закону, вся их добыча во время найма должна была принадлежать работодателю. То есть, конкретно клану землян.
Но и уступать за просто так столь жирный кусок, амазонки не собирались, и поскольку рудная долина находилась как бы далеко за официальными пределами отведённого им для работы участка, у них появилась маленькая зацепка, по которой они могли бы потребовать себе какую-то долю.
Конечно, всё это было сильно притянуто за уши. Да амазонки и сами это прекрасно понимали, что права их птичьи, что никто им просто так ничего не отдаст. И что одни они сами с этими рудниками никак не справятся. Да и не собирались они этим владеть, по большому счёту.
Эксплуатация рудных шахт требовала определённых знаний и опыта. Чего и в помине у них не было. Может, если бы за ними стояло их государство, их Амазония, то они ещё бы и посопротивлялись. Но это были собранные в один отряд одиночки, оторванные от своего дома, и потому полностью зависели от нанимателей. Но на какую-то часть они надеялись твёрдо, поскольку понимали, что без них этот край не удержать.
Другим претендентом на нежданно свалившееся богатство были городские ящеры. Формально и они не имели никаких прав, но поскольку долина попала как бы на границу ничейных территорий, и охрану её легче было осуществлять силами ящеров, поселившихся по правому берегу реки Малая Лонгара, то и они предъявили требования на свою часть добычи.
Ну а права людей из компании землян, затеявших всё это предприятие и полностью финансировавших войну в тех краях, никто и не оспаривал, поскольку это была именно их затея со всей этой катавасией.
Мнением же бывших ранее многочисленных владельцев медного месторождения в той долине никто из собравшихся в этот день на данном совещании даже и не подумал поинтересоваться. Немногих выживших загнали в концлагеря и оставили там до времени, в надежде использовать в дальнейшем как дешёвую рабочую силу.
А потом ящеры надеялись как-то примириться со своими соотечественниками, попытавшись постепенно отучить от людоедства и тем изменив психологию. Тем более что самых прытких, самых бойких и активных, попытавшихся было сопротивляться, подчистую выбили амазонки.
— 'Ну-ну, — скептически подумал Корней, как только мысли его свернули на ящеров. — Блажен, кто верует'.
Теперь в той долине стоял гарнизон из сотни амазонок, плотно контролировавших все входы и выходы из долины, а добыча руды всё набирала и набирала темп, увеличиваясь прямо на глазах.
Прекрасно понимая ценность добываемой руды, амазонки согнали в шахты практически всё ставшееся население долины, оставив на свободе лишь малую часть бывших местных жителей, достаточную лишь для обеспечения минимального пропитания безвылазно работающих в шахтах, оставшихся ещё в живых ящеров.
Это было откровенное, ничем не прикрытое рабство. Но пока вопрос с дальнейшей судьбой месторождения не был решён, никто вмешиваться в то, что там творилось, не собирался. И уж тем более жалости к людоедам никто не испытывал.
Другая причина, не менее важная, чем первая, по которой Корней не хотел присутствовать на этом совещании, была та, что переговорив на днях с Сидором, он уже имел ясное представление, чем всё закончится.
Фактически решение могло быть лишь одно. Это неравное распределение прибыли от совместной эксплуатации месторождения. Причём своей компании Сидор собирался отжать не менее двух третей, оставив жалкий остаток на делёжку поровну между ящерами и амазонками. Что реально в итоге получат девицы, учитывая стремление ящеров получить прямой доступ на рудники, можно было лишь догадываться. Хорошо если процентов пять, шесть. Весовые категории сторон были уж слишком разные.
А вот то, что амазонки получали сущую мелочь, их компания собиралась компенсировать поставками новейшего вооружения, до которого те были весьма охочи.
Что те любили больше всего в жизни, кроме самих себя, так это оружие. Именно с этой целью, заранее задобрить возможное недовольство амазонок, Сидор, и вручил им пару недель назад пробную партию мощных пневматических винтовок с оптическими прицелами, с которыми они теперь красовались у ворот.
