Только тогда мы сможем переломить хреновую для нас тенденцию.
Но людей у нас для этого нет. А амазонки с ящерами и немногие наши егеря уже не справляются. Мы медленно, но неуклонно проигрываем.
Совет нам своих людей не даст. Они будут только рады, когда нас вышибут и с озёр, и с предгорий. А если даст людей, то с такими помощниками вся наша монополия на озёрный путь затрещит по всем швам, и все наши усилия кончатся большим грандиозным пшиком.
— Значит, вывод однозначен. Придётся принимать предложение атамана, на его условиях, — поднял на него хмурый взгляд Сидор. — Честно говоря, мне его расклад не нравится. Проще заплатить и не возиться с плантацией для них. Расходы те же, а возни не в пример больше. Да и кто у нас этим будет заниматься? Опять я, что ли?
— Ты конечно, — мрачно ухмыльнулся Корней. — Больше некому.
Ещё и условия их…, - Сидор в сильнейшем раздражении сердито хлопнул ладонью по столу.
Из соседней комнаты тут же послышалось сердитое шипенье Маши, чтоб вели себя потише, дочка спит.
Оглянувшись на закрытую дверь, Сидор уже значительно тише продолжил:
— Где мы им возьмём за столь короткое время столько броников? Ответ один. Если только закажем их в кузницах у Стальнова, где уже есть вся налаженная оснастка для их производства, и они регулярно их клепают по нашим заказам. А это тройная цена противу нашей.
И мы сами, своими собственными руками взращиваем себе из Стального конкурента. Серьёзного конкурента, — сердито сверкнул глазами Сидор.
Кондрат словно на дрожжах подымается на наших военных заказах, а мы что? Так и останемся, с маленькой мастерской братьев Трошиных сидеть, отдавая такие жирные куски на сторону? Братья и так уже ворчат, что мы эту гадину вскармливаем в ущерб себе. Сколько можно? — сердито проворчал он.
Да и с пулемётами та же история. То не было никого-никого, ни одного заказчика, а тут прям обвал какой-то. Для того же Демьяна Богата мы не позже середины зимы должны большой заказ выполнить. А тут ещё атаман со своим заказом влезает.
Другие без работы сидят, плачут, а мы плачем, что работой завалены по самую маковку, — раздражённо фыркнул Корней. — Но с Демьяном ты не прав. Он может и подождать. Да, не может, а подождёт, — сердито поправился Кондрат, — никуда он от нас не денется. Деньги взяты, а вот сроки поставок, между прочим, не оговорены. Так что он-то как раз и подождёт. А вот от предложения атамана придётся отказываться, как бы ни хотелось обратного.
— О? — изумлённо поднял брови Сидор. — Хитро излагаешь, заковыристо. Не понял, — расплылся он в насмешливой ухмылке. — Обоснуй, пожалуйста, свою гибкую мысль, а то я что-то за ней не поспеваю.
Настороженно покосившись на насмешливо глядящего на него Сидора, Корней немного нервничая, явно ожидая с той стороны подвоха, продолжил:
— Мы тут с профессором давно думаем над той проблемой, которую нам подкинули вернувшиеся в предгорья ящеры. И поверь мне, нам его, то ли сто, то ли пятьдесят, то ли триста человек погоды не сделают. Они что есть, что их нет. Проблемы наши не решат, а головной боли нам серьёзно добавят. Без них даже проще.
— Да и цену он заломил, несуразную, — нахмурился ещё больше Корней.
И если уж вести речь о привлечении людей, то людей у атамана должно быть не менее семи сотен, а лучше тысяча. А совсем хорошо — две.
Вот это было бы дело, атамана на пару тысяч бойцов раскрутить. Но тогда для наших скудных платёжных ресурсов, это уже будет нечто из запредельной области, — поморщился он.
— Забудь, — раздался из-за закрытой соседней двери сонный голос Маши. — Мы это уже точно не потянем.
— Так что, может быть кедровники атамана для нас действительно выход, — покосился в ту сторону Корней. — А тебе что сто гектар кедровника посадить, что двести, что тысячу — всё едино. Всё одно где-то надо брать саженцы, которых столько у нас нет. Так что, предлагаю обмен. Пусть атаман ищет ещё новых людей и возвращается к условиям обычного найма и оплаты наёмников, тогда и мы согласимся на его условия.
Ему нужен кедровник, а нам нужны бойцы. Вот пусть он свою часть сделки и отрабатывает.
И второе! Нас не устраивает срок в полгода. За такой срок никакие вложения в эту тысячу, или две тысячи бойцов не окупятся. Ты сам посчитай, — Корней принялся загибать пальцы, подсчитывая затраты. — Полный комплект защитной брони — раз. Пулемёты, не менее десяти штук на такую толпу народа — два. Комплект защитного обмундирования — летний, зимний, осенний — три.
Плюс сюда же добавь ускоренный курс переподготовки и слаживания на полигоне — четыре. А без него в горы или на озёра нечего и соваться, убьют в первой же стычке, — тут же остановил он, собравшегося было возмутиться Сидора.
А ещё вира, отступное семье погибших и покалеченных, и прочая, прочая, прочая. Те ещё расходы.
Таким образом, одна только подготовка банды атамана к серьёзным боям, чтоб полностью зачистить все трассы проводки наших караванов, займёт не менее пары месяцев. А ещё надо учесть, что ящер нынче пошёл другой. Это раньше он зимой дома сидел сытый, добрый и ленивый. Теперь же он голодный, злой и бездомный. И к нам сюда ящера гонят не его интерес, а большие сильные кланы с лонгарской равнины, у которых их семьи в заложниках. И которым вся эта огромная масса бездомных ящеров, у себя под боком, совершенно не нужна. Так что деваться им некуда, кроме как вернуться обратно. Что они и делают.
Чем думали, когда планировали войну — непонятно, — раздражённо хлопнул он кулаком по столу. Стол явственно перекосило.
Что за мебель делают, — раздражённо покосился на свой кулак Корней.
Короче, — раздражённым тоном продолжил он — Иначе как идиотизмом нашу войну с подгорными и не назовёшь. Проср…ли мы её начало, надо прямо признать. Прос…ли!
По запросу профессора наши ребята прошерстили все найденные на озёрах места проживания подгорных людоедов. Посчитали их потери при изгнании на равнину и сколько их там ранее проживало.
Профессор детально исследовал их стоянки и поселения, и определил наконец-то количество ящеров, ранее проживавших на территории нашего Великого Озёрного Пути.
И вывод его крайне для нас неутешительный.
Лоханулись мы здорово. Даже не здорово, а очень серьёзно. Надо было их истреблять под корень пулемётами, пока они сидели запертыми за оградой своих поселений, газами травить тварей, а не выдавливать живьём на равнину.
Выдавили, на свою голову. Обрадовались, — Кондрат длинно замысловато выругался, выдав на гора свой богатый матерный запас. — Теперь, чтобы наличными у нас силами истребить всех тех, кто желает вернуться обратно, нам надо затратить не менее двух лет непрерывной войны! А учитывая их растущее прямо на глазах мастерство и вооружённость, за счёт тут же подсуетившейся Империи, так срок её окончания вообще теряется где-то в неведомом несветлом будущем…
И самый пик нагрузки на нас ляжет не на лето, как обычно, а на эту зиму, когда весь наш Озёрный Путь превратится в один огромный, протяжённый каток, на котором мы будем, как на ладони и наименее всего защищены. А наши редкие поселения амазонок возле мест добычи руды и угля — в осаждённые крепости.
И будь уверен, людоеды это прекрасно понимают и готовятся.
Нашими следопытами уже выявлены несколько схронов подгорных с оружием и запасами продовольствия неподалёку от наших трасс. А сколько не выявлено?
А у нас до ледостава в лучшем случае остался один месяц. И что делать? Неясно!
С чем вас и поздравляю, господа.
А по некоторым косвенным признакам, профессор уверенно пришёл к выводу, что в это дело уже влезла Империя. Она даёт ящерам продукты и оружие. Вашим кланам ящеров, переселившимся на Малую Лонгару, не досталось ни зёрнышка из того зерна, выделенного в столице для поддержки голодающих
