Первые же слова об одалисках сразу развернули мысли на Димона с его любвеобильностью и многочисленными жёнами.
— 'Где эта сволочь, — раздражённо подумал он. — Белые мухи уже полетели. Первый снег пал, а этой гадины всё нет и нет. Завтра шуга появится и лёд на реке встанет. И что? Где его искать?
Убью, как только увижу'.
— А вот ещё, — вещал меж тем мастер, — образец номер два. Сборно-разборный фургон для перевозки лёгких материалов: шерсти или хлопка. Или того же сена, как ты и просил. Не одним же зерном кормить лошадей зимой. Надо и запасец сенца иметь с собой. А то на дальних маршрутах траву то из-под снега нет времени добывать, торопиться надо. Время — деньги.
Сидор недоумённо покосился в сторону мастера. Ишь, разговорился, боян, доморощенный. Вот что значит, любимый труд делает с человеком. Прям расцвёл, мастер-каретник.
— В отличие от платформы для гарема, — улыбнулся мастер, — здесь несколько иная защита от зажигательных стрел. Не ткани. Здесь особая конструкция для покатой, высокой кровли из облегчённой вдвое негорючей фанеры и возможность её лёгкой установки с демонтажём, — вещал далее с восторгом мастер. — Высота — хоть до двух сажень, хоть до трёх. Главное — чтоб не опрокинулась. И если готов такое чудо везти — вези. Конструкция сборно-разборного защитного щита из дощатой фанеры с направляющими по типу заплота, позволяет за относительно небольшое время превращать открытую платформу в несгораемый, наглухо закрытый фургон.
Прекрасно приспособлена для перевозки любых легко воспламеняемых товаров, требующих защиты от зажигательных стрел. Чем, как ты знаешь, очень любят поразвлечься многочисленные разбойники в юго-восточной части лесостепи Приморья.
По принципу: 'Ни себе, ни людям'.
Практически эти две конструкции для эксплуатации готовы и в мастерских идёт лишь мелкая доводка и правка отдельных деталей, которые необходимо привести к идеальному виду.
— 'Ну да, — с оттенком лёгкого раздражения подумал Сидор. — Неистребимое естество мастера — сделать всё идеально. А мне только плати и плати. Словно у меня карман резиновый. Не остановишь — так и будет всё улучшать и улучшать, пока заказчика окончательно не разорит'.
— Ну а где главное? — повернулся он всем телом к мастеру, словно угрожающе нависая над ним. — Где мои цистерны для перевозки жидкостей: нефти, спирта, водки, пива?
— Нет, — запнулся он, улыбнувшись. — Для пива — пожалуй, не надо. Пиво возить будем в дубовых бочках, как обычно. Там оно лучше вызревает, чем в твоих клееных фанерных цистернах.
— Будет, — улыбнулся понимающе тот. — Всё тебе будет и будет прямо сейчас.
— Вуаля, — изобразил он нечто замысловатое кистями рук, в лёгком шутливом поклоне указывая куда-то в сторону.
— 'Ещё один француз на мою голову', — чуть не выругался матом Сидор. И тут же забыл про своё недовольство.
Не смотря на всё изящное махание кистями рук, ничего ниоткуда не появилось. Фокус факира, похоже, не удался.
— Ну и? — с ехидцей глянул он на мастера, с гордым видом показывающего на пустую стену амбара прямо перед ними.
— Ну и что? — непонимающе повернулся к нему тот.
— Ну и где? Где обещанная цистерна? — ехидно поинтересовался Сидор. — Не успели? Или опять не получилось?
— Обижаешь, начальник, — негромко жеманясь, мастер раздражённо махнул как-то странно вывернутой рукой, словно паяц-арлекин.
— Упс, — с лица Сидора медленно сползла ехидная ухмылка.
Из-за угла соседнего амбара медленно и не торопясь, влекомая парой тяжеловозов не выехала, а буквально выплыла… Цистерна!
Длиной метров шесть-семь, шириной и высотой — под три, круглый цилиндр, словно надломленный посередине с уклоном днища в серёд, она покоилась на мощной и толстой клееной балке, установленной на два широких и мощных станка по концам цистерны, с двумя парами низких и широких колёс каждый.
— Великолепно проходима. Способна легко пойти по любому местному бездорожью, — с гордостью первым делом указал на широкие колёса мастер. — Высота — сажень, ширина — полторы, длина — три сажени. Люк сверху, как видишь, тоже квадратный с заваленными краями, для удобства обслуживания, с запираемой на засов крышкой. Снизу — кран, для слива жидкости. Внутри — лесенка для обслуживания. Внутреннее пространство разделено на секции для предотвращения общего взбалтывания.
— 'Два, на три, на шесть, — Сидор привычно перевёл местные размеры в привычные для себя. — Где он тут три тонны видел?' — уже в откровенной панике подумал он.
— Принимай, — махнул мастер рукой куда-то в сторону.
— Теперь можешь возить что хошь. Что нефть свою, что водку. Древесина совершенно нейтральная и перевозить можно всё что угодно.
— Кроме кислоты и растворителей, конечно, — всё же поправился он.
— Хотя, — полез он чесать затылок. — С этим я что-то не то сказал. Откуда здесь столько кислоты может взяться. Да и зачем? Кому она нужна, — отмахнулся он от Сидора.
— Это всё твои парни, будь они неладны, сталевары, — сердито проворчал он. — Сбили с панталыку, несчастного меня, со своими кислотами. Всё-то им что-то постоянно надо. То одно, то другое, то третье.
— Два на три на шесть — это будет около тридцати шести тонн, — злым тихим голосом оборвал рассуждения мастера Сидор. — Ты что, сбрендил? Где я тебе тут такой тягач найду, чтоб потащил такую махину? А лошадьми — с места не сдвинешь.
— Разъедини, — невозмутимо пожал плечами мастер. — Возьми одну секцию, поставь на отдельную платформу, есть у нас в запасе и такая, — вот тебе и секция на три тонны будет. Она же составная, разделяй, а потом соединяй, как хочешь, — небрежно пояснил он.
— А лучше, воспользуйся этой, — опять махнул он рукой куда-то в сторону амбара, из-за которого влекомая одной лишь маленькой мохноногой горской лошадкой медленно выплывала небольшая, какая-то вся из себя ладная и аккуратная платформа с установленной на ней небольшой, округлой цистерной.
— Ого! Хай-тек, начала двадцатого века, блин. Для начала — неплохо, — тихо проговорил Сидор сам себе. — Очень даже неплохо.
— А чего она вся такая квадратная и такая низкая. В ширину больше, чем в высоту.
Чтоб не опрокинулась, и ты же сам хотел её по туннелям своим таскать, подгорным, — пожал плечами мастер. — Сам же и габариты прохода задавал. Вот я её и сделал такой: вёрткой, неширокой и плоской. А длинная, потому как старался уложиться в заданный тобой объём, в три тонны, под одну пару тяжеловозов. Хотя, — пожал он плечами, — не такая уж она и длинная. В самый раз будет.
Высотой чуть больше полуметра, шириной — два, и длиной — в три метра, маленькая цистерна была удивительно соразмерна.
— Это тебе уж точно на твои три тонны, — ухмыльнулся мастер. — Впрягай своих волов, — презрительно покосился он на пару элитных тяжеловозов, медленно, не спеша как раз подтягивающих в это время большую цистерну к ним поближе. — И вози свою нефть, сколько хочешь и где только хочешь. Хоть по местному бездорожью, хоть по подземным пустотам, хоть где.
— Такая малютка, где угодно пройдёт. Даже в пещерах, даже в болотах, не говоря уж про каменистые дороги Приморья.
— А для открытых, равнинных дорог — будь любезен…
На манер небезызвестного Ильича на постаменте, мастер протянул руку вперёд, указывая на своего монстра.
— 'Ну, щас, — Сидор невесело ухмыльнулся про себя. — Монстру твоему мы иное применение найдём. Будем использовать под временное передвижное хранилище. Ты хоть и хороший мастер, от Бога, а придурок придурком. Ещё один Адольф Алоизович с гипертрофировано развитой гигантоманией.
Нет в этом мире пока тягачей, способных тянуть такую тяжесть. Даже наши элитные тяжеловозы такое не потянут. Если только не впрячь в упряжку восемнадцать пар голов. А оно такое мне надо?
