проправительственных сил. Однако никакого конкретного плана действий, кроме лозунга «Долой Временное правительство!», у тех, кто вышел на демонстрацию, не было. Действия демонстрантов были весьма эмоциональны, непоследовательны, даже хаотичны. Руководство ВЦИК заявило о недопустимости давления улицы на органы революционной власти. Моментально начинаются репрессии против большевиков. В ночь с 4 на 5 июля редакция газеты «Правда» была разгромлена юнкерами и активистами «Военной лиги» и «Союза инвалидов». В газете «Живое слово» появляются публикации о том, что Ленин — немецкий шпион, а партия большевиков субсидируется германским Генеральным штабом. Затем те части Петроградского гарнизона, которые принимали активное участие в демонстрациях
3 и 4 июля разоружаются и расформировываются. Ленин, отсутствовавший в это время в Петрограде (он находился с 29 июня по 3 июля в Финляндии на даче Бонч-Бруеви- ча), прибыл в Петроград рано утром 4 июля, а уже 5 июля утром был вынужден перейти на нелегальное положение из-за угрозы ареста. Он скрывается в Финляндии. 7 июля Временное правительство издает постановление об аресте Ленина. Известно, что Ленин был готов явиться на суд, но этот вопрос решался коллегиально руководством РСДРП (б), и в конечном итоге было принято решение, что Ленин не должен являться на суд из-за угрозы внесудебной физической расправы. Если верить мемуарным свидетельствам, такая угроза действительно существовала.
10 июля Ленин пишет тезисы «Политическое положение», в которых пытается проанализировать сложившуюся ситуацию. Ленин считал, что власть в стране перешла к силам контрреволюции, объединившим партию кадетов, командные верхи армии и буржуазию для подготовки разгона Советов. Вожди эсеров и меньшевиков предали революцию и, узаконив разоружение революционных полков, лишили себя всякой реальной власти. Они ничего не смогут противопоставить силам контрреволюции в случае разгона Советов, а потому России грозит военная диктатура. Отсюда Ленин делал вывод: «Всякие надежды на мирное развитие русской революции исчезли окончательно. Объективное положение: либо победа военной диктатуры до конца, либо победа вооруженного восстания рабочих, возможная лишь при совпадении его с глубоким массовым подъемом против правительства и против буржуазии на почве экономической разрухи и затягивания войны». Действительно, Временное правительство, почувствовав недовольство нарастающей анархией со стороны значительной части городского населения, решило начать процесс сворачивания «советской демократии». События 3–4 июля показали слабость организации левых, их перестали бояться. И самое главное: у тех, кто вышел на улицы, не было никакой конкретной политической цели, что просто бросается в глаза при детальном изучении этих событий. Обвинения большевиков в попытке захватить власть еще в июле противоречат фактам. Июльский кризис заканчивается крахом системы «двоевластия», к власти приходит Керенский (занявший пост министра- председателя) и стоящие за ним умеренные социалисты из числа оборонцев. Временное правительство откровенно апеллирует к буржуазии, показывая свою готовность выполнять именно ее волю, а не волю революционной толпы. Это явственно было видно по выступлениям членов правительства и ЦИК на Московском государственном совещании в середине августа 1917 года. Однако крупная буржуазия, уже явно разочаровавшаяся во Временном правительстве, предпочла поставить на генерала Корнилова.
Но не учла одного: в ситуации 1917 года даже популярный генерал, опирающийся на поддержку офицерского корпуса и щедро финансировавшийся буржуазными кругами, должен был быть еще и политиком. Корнилов им не был. Правительству в какой-то степени удалось стабилизировать ситуацию в столице, но в целом по стране власть продолжала находиться в руках Советов и органов местного самоуправления. Попытка военного переворота (казавшаяся многим попыткой реставрации монархии) противоречила логике развития событий и могла привести лишь к радикализации революционных настроений, что и произошло. Корниловское выступление изначально было обречено. Но именно корниловский мятеж расчистил большевикам путь к власти.
Между тем большевики в полулегальных условиях быстро подготовили и провели свой Шестой съезд. Он проходил в Петрограде и его окрестностях с 26 июля (8 августа) по 3 (16) августа. На съезде присутствовало 157 делегатов с решающим и 110— с совещательным голосом, представлявших 162 партийные организации. Однако общее количество членов партии было, скорее всего, неизвестно и самим руководителям, потому что на съезде звучали разные цифры — от 200 до 240 тысяч. Можно предположить, что по факту их на тот момент было еще меньше, ибо антибольшевистская кампания была в самом разгаре, и многие из тех, кто вступил в нее в марте-апреле, к этому времени ее уже покинули. Во всяком случае, мандатная комиссия подтвердила наличие 176 750 членов партии, и эта цифра кажется более реальной. Средний возраст участников съезда составил 29 лет, при минимальном возрасте в 18, и максимальном в 47 лет. 94 человека имели высшее и среднее образование, что составляло примерно треть от общего числа делегатов. Преобладали рабочие и профессиональные революционеры из числа интеллигентов. Бросалось в глаза отсутствие студентов и лиц интеллектуального труда. Володарский в своем выступлении был вынужден признать: «Наша партия страдает от отсутствия интеллигентных работников: студенчество от нас ушло и больше к нам не вернется. Остался единственный выход — подготовлять работников из рабочих»[350]. Было заявлено, что партия имеет 41 печатный орган с общим ежедневным тиражом в 235 000 экз., не считая «Правды», которая в этот период издавалась под другим названием.
Съезд признал и утвердил ленинское положение о том, что мирное развитие революции закончилось, и власть в стране перешла в руки буржуазии. Советы более не являются частью механизма власти, они превратились в простые клубы. Поэтому лозунг «Вся власть Советам!» был временно снят. По этому вопросу на съезде возникла дискуссия, так как часть делегатов (прежде всего Ногин, Сми- дович, Володарский и Ярославский) считала возможным продолжать мирную борьбу за влияние в Советах, а любое обострение обстановки находила выгодным лишь контрреволюции. Съезд, однако, принял лозунг вооруженного восстания и завоевания власти пролетариатом при опоре на беднейшее крестьянство, но никаких сроков, как и плана конкретных мероприятий по подготовке восстания заявлено не было. Была обсуждена и утверждена экономическая программа партии, заключавшаяся в национализации банков и крупной промышленности, конфискации помещичьих земель, установлении рабочего контроля над производством и потреблением. По сути, это была программа внедрения основ государственного капитализма, но лишь с той разницей, что власть предполагалось передать вооруженному народу.
Как раз в это время Ленин работает над своим основным трудом 1917 года — «Государство и революция», который многие исследователи называют самым утопическим произведением Ленина из всего, что было им написано. Действительно, отдельные постулаты этой книги поражают крайней степенью упрощения вопросов государственного управления. Государство после революции, по Ленину, — это вооруженные рабочие, а все остальные граждане превращаются в служащих по найму у этого «государства». Политическая структура такого государства совершенно не определена. С экономической точки зрения такое государство должно представлять собой «один всенародный, государственный «синдикат». Но вопросы руководства таким синдикатом остаются за скобками, главное для Ленина — равенство участников производственного процесса по отношению к владению средствами производства: «Все дело в том, чтобы они работали поровну, правильно соблюдая меру работы, и получали поровну. Учет этого, контроль за этим
Т.е. можно предположить, что Ленин мыслил себе этот период «государства-синдиката» как весьма непродолжительный по времени, предполагая использовать организационный потенциал буржуазии под
