ведения боевых действий в местах заражённых радиацией.
-Почему такой нерешительный тон, генерал? Ты ведь сидишь за пультом управления
Ерохин поёрзал на кресле поудобнее устраивая массивное тело: –Сам чёрт не разберётся в этих приборах и переключателях.
С кряхтением добравшийся до пульта Пётр Сергеевич вынужден был признать правоту генерала. –Как же мы доехали на танке до красной площади?– удивился президент.
-Выжимаешь скорость и крутишь штурвал– простодушно отозвался Ерохин –Тут всё понятно и как стрелять и как ехать. Только вот с экспресс лабораторией путь профессор разбирается, не зря же мы его взяли с собой.
От гнева у Колмогорова затряслись пальцы: –Сначала дайте инструкцию!
-Вот она, в руках держишь.
-Нет, ты дай понятную, а не китайскую грамоту.
-Спокойствие– попросил Пётр Сергеевич чувствуя как начинают пульсировать болью виски. Его снова тянуло обернуться и посмотреть на ничем непримечательный угол. Президент спросил генерала: –Можно хотя бы включить внешний обзор?
Трое мужчин сгрудились у пульта вглядываясь в экраны. Со всех сторон танк окружал лес. Метров десять тянулась просека из поваленных деревьев и взрытой травы. Дальше снова продолжался лес. Причём самый обычный с виду лес, какой легко можно встретить под Москвой, в одном из относительно нетронутых уголков. Обрывок неба, проглядывающий сквозь переплетение листвы имел синий цвет. Земля была усыпана рыжей хвоей. И только там, где прошёл танк, тянулись две толстых коричневых полосы перепаханной почвы.
По бокам неподвижно, точно часовые, высились могучие сосны. В одну из них танк буквально упирался, поцарапав кору и разможив выступающие из земли корни.
-Мы точно в другом мире?– усомнился Ерохин: – По мне так это самая обычная сосна. На даче таких целый лес растёт.
-Куда ещё можно было попасть, пройдя врата?
-За таганьку?– предположил генерал.
Пётр Сергеевич удивился: –Какую ещё таганьку!
-Речка, на которой мы с женой когда-то отдыхали. Лес помнится там совершенно такой же– мечтательно протянул Ерохин.
Пётр Сергеевич собирался пожать плечами, но вместо этого обернулся и посмотрел в злополучный угол. Краем глаза уловил движение – и генерал и профессор повторили его жест.
-Господа– спросил Пётр Сергеевич –Кажется меня будто тянет куда-то.
-Вот именно!– Колмогоров победоносно выставил указательный палец едва не ткнув генералу в лицо: –Ещё одно подтверждение гипотезы, сколь бы невероятной так не выглядела поначалу. Меня тоже тянет, словно рыбак проглотившую наживку рыбу. И генерала, только он не признаётся.
-Какой гипотезы?– спросил Пётр Сергеевич.
-Объясняющий случившиеся феномены и дающей предсказания неочевидных явлений в будущем– важно заявил Колмогоров.
-Интересно было бы выслушать.
Профессор принял горделивый вид. Переступил с ноги на ногу, чуть было не поскользнувшись на банке консервированных персиков. Выпрямившись, Колмогоров ревниво оглядел слушателей и вместо того, чтобы начать объяснения, вдруг задал вопрос: –Чему мы с вами стали свидетелями?
-…– высказал мнение генерал.
-Эмоционально, но верно– согласился Колмогоров –Однако если взглянуть на события через призму научного мировоззрения то можно выделить следующие отличительные черты. Во первых невероятность. В течении нескольких часов забрать столь огромное количество людей, да ещё так, чтобы оставшиеся ничего не заметили – совершенно невозможно. Достаточно представить размеры транспорта, требующегося для перевозки. Совершенно невозможно!
-Николай Сергеевич, но мы же не спим?– с надеждой спросил президент.
Колмогоров пожал плечами: –Кто знает. Из гипотезы коллективного сна нельзя вывести никаких проверяемых следствий, а значит она полностью бесполезна. Этого требует научный метод, господа.
Ни генерал, ни президент не решились оспорить авторитет научного метода и Колмогоров продолжил: –Во вторых подумайте о вратах на красной площади. И, в частности, о пояснительной записке на современном русском языке. Мы видим уже два факта относящихся к области невозможного и что это значит?
-Всё таки сон?– предположил Пётр Сергеевич.
-Нет– отмёл возражения профессор: –Значит необходимо перенести рассуждения в область символизма. Так сказать в «над-область». Следите за мыслью?
-С трудом– признался Пётр Сергеевич против воли кося взглядом в намагниченный угол.
-На самом деле всё просто– сказал профессор: –В «над-области» правят символы действия, а не действия. Здесь нет вопроса «как». И наполняются новым смыслом вопросы «зачем» и «для чего». В области символов нет ничего невозможного.
-Пожалуйста продолжайте– слабым голосом попросил Пётр Сергеевич.
-Если говорить кратко– постарался перебороть собственную натуру Колмогоров: –То сам факт «воровства» предполагает возможность обратного действия. Вор не мог забрать, уничтожить или как-то иначе погубить нас – правителей украденной страны. Он не мог не оставить врат и всего необходимого, чтобы мы могли последовать за ним, найти и дать бой. Возможно он убеждает себя, что сам хочет этого. Может быть действительно желает биться. Но суть в том, что поступить иным образом он просто не мог.
-Не понимаю– сказал Пётр Сергеевич.
Выглядевший огромным, расплывшимся в кресле пироженным с начинкой из красной свёклы, Ерохин слабо махнул рукой.
-Что тут непонятно– сердился профессор: –Почти на пальцах объясняю.
Протерев очки и немного успокоившись, Колмогоров сказал: –Представьте сильное государство собирающееся подчинить другое, маленькое. Не смотря на многократно превосходящую военную мощь, для вторжения ему необходимо повод. Оно могло бы просто ввести войска без объявления войны, но никогда не сделает этого потому, что вокруг есть другие странны и такой зверь как международные отношения, теперь понятно?
Пётр Сергеевич задумчиво поскрёб подбородок: –Немного, но ваше понимание геополитики, Николай Сергеевич – у меня просто нет слов.
-Думаете легко упрощать сложные вещи, сохраняя хотя бы тень их смысловой нагрузки?– огрызнулся профессор.
-Выдумана гипотеза, что дальше– поинтересовался генерал.
-Дальше следует вывести следствия и на их основе сделать предсказания. И если предсказанные факты имеют место в действительности, то гипотеза может считаться рабочей, иначе она не более чем бесполезные умствования.
Не оглядываясь, профессор точно указал в центра намагниченного угла: –Что-то вроде компаса. В той стороне находится враг. Может быть он и не хочет, чтобы мы могли найти его, но поступить по другому просто не может. Как камень падающий с горы. Его можно столкнуть, а можно оставить на месте. Но если столкнул, то больше не можешь влиять на события и камень летит вниз самостоятельно, подчиняясь закону тяготения. Тоже самое с фактом воровства. Украв нашу страну, оно запустило механизм влиять на который способно лишь опосредовано и подчиняясь определённым правилам.
Профессор расправил худые плечи, победно оглядывая притихших слушателей.
-Разве это предсказанный факт?– спросил Пётр Сергеевич: –Гипотеза была высказана после того как компас засунули нам в головы.
-Но придумал я её до перехода!– возмутился профессор –Только не нашлось времени, чтобы рассказать.
-Есть ещё какие-нибудь предсказания?
