При дворе халифа было много знатных людей, ненавидевших Абу Нуваса. Однажды они подговорили младшего сына халифа передать отцу, что берутся перехитрить поэта. Думали завистники, гадали, как это лучше сделать, и решили: пусть назавтра каждый принесет по яйцу. Наутро принц во всеуслышание заявил, что придворная знать умнее Абу Нуваса: они могут нести яйца, а он — нет.
— Хочу посмотреть, как это у вас получается,— сказал халиф,— повелеваю каждому в этой комнате сейчас же снести яйцо.
Приближенные тотчас протянули ему по яйцу. Халиф обернулся к своему поэту.
— Где же твоя обычная смекалка? — укорил он Абу Нуваса.— Почему ты не несешь яйца, как все прочие?
— Господин мой, они — несушки, а я — петух,— ответил поэт.
Придворные нет чтоб поумнеть, получив такой урок, разозлились еще больше и придумали новую уловку. Пришли они к халифу и говорят:
— Государь, Абу Нувас снова похваляется, что ему все под силу.
Подсказали они халифу, какой наказ дать поэту на сей раз. Халиф любил позабавиться и потому согласился. Как только Абу Нувас явился ко двору, халиф приказал:
— Сшей-ка мой мельничный жернов. Он раскололся пополам.
К изумлению всех присутствующих, Абу Нувас ответил:
— Ничего нет легче, мой повелитель, пусть обе части принесут на веранду, а я схожу за нитками и сошью их.
— Неужели можно сшить камень? — дивились придворные.
Вскоре Абу Нувас явился с корзиной гальки. Он подошел к принцу и, склонившись перед ним в поклоне, попросил:
— Я пойду за каменной иглой, а вы, сделайте милость, спрядите пока нитку из этой каменной пряжи.
Абу Нувас явился с камнем, в котором была дырка, и снова обратился к принцу:
— Как спрядете нитку, вставьте ее в мою иголку, а я сошью жернов. Глазами стал слаб, вот беда.
Человек, живший в племени своей жены
Говорят, некогда был один человек, который жил в племени своей жены. Однажды он сказал жене:
— Предупреди соплеменников, что мы уходим. Женщина так и поступила. Родичи, как того требует обычай, преподнесли ему подарки и вернули часть добра, в свое время полученного за невесту.
Скарб погрузили на верблюдов, семья тронулась в путь. В полдень путники остановились на привал. И тут муж сказал:
— Женщина, я забыл кое-что выяснить у людей, которых мы покинули, а потому возвращаюсь, ты же собери животных и дожидайся меня.
С этими словами он удалился. Добравшись поздно вечером до деревни, он притаился в темноте за хижинами и стал прислушиваться к разговорам, которые, как обычно, вели его бывшие соплеменники перед вечерним костром. Люди судачили как раз о нем.
— Что вы думаете о человеке, который так долго жил среди нас? — спросил кто-то.
— Он был хорошим человеком,— сказал один.
— Клянусь богом, и смелым к тому же,— поддержал другой.
— Клянусь богом, и щедрым.
— Клянусь богом, и рачительным хозяином.
— Клянусь богом, ума ему было не занимать.
Все хвалили его. Человек слушал и радовался. Но вдруг одна девушка, такая молоденькая, что ей даже не сбрили волосы на макушке, как полагается совершеннолетним, воскликнула:
— А я знаю, какой недостаток у него был!
— Какой же?
— Он по нужде ленился уходить подальше от деревни. Взрыв хохота заглушил слова девочки. Человек же, подслушивавший за хижинами, не мог сдержать возмущения и, к изумлению присутствующих, выкрикнул:
— Клянусь богом, теперь-то я ушел достаточно далеко!
Женщина и птица
Жила на свете женщина, не любившая птиц. Однажды пошла она в банановую рощу и стала рубить дерево. Все время, пока она его рубила, над ее головой металась птица, она словно хотела сказать: «Не руби это дерево, на нем мое гнездо, ты разоришь его».
Женщина отогнала птицу и повалила банан. Гнездо упало на землю, находившиеся в нем яйца разбились. И вдруг птица заговорила человеческим голосом:
— Ты не пощадила моих детей. Придет день, я отомщу тебе за твою жестокость.
Женщина лишь презрительно рассмеялась, взвалила на спину большую гроздь бананов и пошла домой.
Жили они вдвоем с мужем. Им очень хотелось иметь детей, но у них никого не было. Вскоре, однако, женщина понесла. В положенный срок у нее родился мальчик. То-то было радости! Муж зарезал самого жирного барана и созвал всех родственников на пиршество. По обычаю, воду для омовения новорожденного должны были принести из чистого источника двое маленьких детей: мальчик и девочка. Рано утром, до рассвета, дети вождя Нжоки и Ваигваини, прихватив раскрашенные белой и красной глиной кувшины, отправились к источнику, чтобы набрать там незамутненной воды.
Узнав об этом, птица, у которой мать новорожденного некогда разорила гнездо, подумала: «Вот теперь-то я и отомщу злой женщине». Она прилетела к источнику и села на низко склонившуюся над водой ветку. И была она такая красивая, что Нжоки и Ваигваини, увидев ее, уже не могли оторвать от нее взгляд. А тут еще птица запела. Мальчик и девочка побросали на траву кувшины и, забыв обо всем на свете, слушали ее пение.
Прошло много времени, Ваигваини и Нжоки все не возвращались в деревню. Люди, собравшиеся на пиршество, встревожились. Они послали еще одного мальчика к ручью — узнать, не случилось ли какой беды с детьми вождя. Мальчик пришел к источнику и остался там, зачарованный голосом волшебной птицы. Затем туда отправился взрослый мужчина. Но и с ним приключилась та же история. Кто бы ни приходил к ручью, уже не мог уйти оттуда. Последней к источнику, оставив младенца, пошла мать. Птица тотчас перестала петь и полетела к ее хижине. Все люди разом очнулись, набрали воды в кувшины и поспешили в деревню. Когда мать увидела, что на крыше ее хижины сидит птица и держит младенца, сердце у нее
