Действительно, вокруг немного выступавшей из стены чаши алтаря, виднелись высеченные в камне шесть знакомых по Рубикону эльфийских символа, а под ней, танцующая в пламени Саламандра. Повинуясь внутреннему чувству, до конца не осознавая, что делает и к чему это приведет, Леон вдавил чашу вглубь.
О чудо! На голову не посыпались камни, не провалился пол - часть стены беззвучно отошла в сторону. Вот он - путь к свободе.
Дверь открылась в небольшую пещеру. Десяток шагов, и над головой засияли звезды, выглянула почти полная Тая. Где-то рядом заухала ночная птица, рогатый жук, ударившись о факел - недовольно загудел, намекая, что их здесь не особенно ждали.
- Выбрались! - выдохнул Филипп, а Власт счастливо рассмеялся.
Переночевать решили здесь же, а утром, осмотревшись, двинуться дальше. Куда? Об пока никто не думал. Дети устраивались на ночлег, а
Леон трудился в поте лица - переносил сокровища из лодки в пещеру.
Потом, Барель еще добрый час ворочался, никак не мог уснуть.
Вспомнив о браслете, вынул его из кармана. Сейчас он больше напоминал ухватившего себя за хвост дракончика с маленькими кроваво-красными рубиновыми глазами. Тихонько щелкнул механизм - и дракончик, разжал зубы, предлагая вставить руку. Леон даже не понял, как браслет захлопнулся на запястье. Попытался было снять. Да куда там! Дракончик и не собирался отпускать нового хозяина… Или раба?
Золотистый свет отразился от бронированной чешуи кровавыми бликами. Черный, словно обсидиановый, дракон вытянул шею, и, оскалив пасть, недовольно заревел, выпустив из носа две струи дыма. От его рыка застонала земля, а крылья породили ветер, поднявший в воздух тучи пыли и мелких камней. Запахло серой.
- Вот он! Смотрите, дети! Их с каждым днем все меньше. С ними уйдет и наша раса. Но пока он полон сил, так что время у вас еще есть. Повезет - мудрейшие откроют Межзвездную щель…
Отец крепко, до боли, сжал плечо, а сестренка всем хрупким тельцем повисла на руке, впившись взглядом в редкого представителя некогда великого племени. Ее бирюзовые глаза сияли, а кончики слегка заостренных ушей, раздвинув золотистые кудри, вздрагивали…
Неужели это последний? И с его смертью угаснет так ярко сияющая на небе эльфийская звезда?
Дракон, опустившись на скалу, впился в камни когтями, из-под них так и брызнули искры.
Отец, неожиданно покинув укрытие, сделал несколько шагов в сторону, вскочил на валун и замер. Сейчас он походил на мраморную статую.
Дракон повернул в его сторону рогатую голову, впился рубинами глаз. Грудь чудовища вздулась, готовясь выбросить огненный протуберанец.
Отец вкинул вверх правую руку, на которой узкой полоской сверкнул браслет повелителя драконов.
Черный исполин замер, потом послушно склонил голову, приветствуя старшину рода…
Барель резко сел. В пещере стало светлее. Восходящий Оризис известил мир о рождении нового дня.
Сердце раненой птицей трепыхалось в груди, словно ему там было мало места, рвалось на свободу. Воздух, казавшийся после подземелья сладким и свежим, несмотря на свою прохладу, не мог остудить бушевавшего в ней пламени.
Леону раньше никогда не снились столь яркие сны. Он ощущал, что сам был там, в те древние времена, сжимал руку сестры и видел последнего дракона. Слышал его дыхание и дивился смирению перед браслетом отца.
Леон посмотрел на руку. Да! Это именно тот браслет 'Повелитель драконов'.
Попытался, было, его снять. Но не тут то было. Хвостатый дракончик, насмешливо поблескивая рубином глаз, буквально врос в тело. И похоже, сменит владельца только после его смерти.
'Наверное, зря я взял его. Ох, зря. Не даст он мне покоя'. Барель тяжело вздохнул, и, полусогнувшись, разминая на ходу затекшие суставы, двинулся к выходу.
Слепящий червонным золотом диск Оризиса величаво выплывал из-за горизонта. Розовые лучи пронзали по-утреннему бодрящий воздух, наполнив мир почти тем же сиянием, что и в дивном ночном видении.
Веселый щебет птиц небесных обещал погожий день.
Невдалеке, буквально в сотне шагов, рос жиденький лес, за которым на невысоких, поросших травой холмах пасся небольшой табун лошадей.
А за холмами, до самого неба, насколько хватало взгляда, громоздились горы. Самые высокие вершины скрылись за красноватыми с серебристой каймой, как это часто бывает ранним утром, облаками.
Между ними виднелась черная точка - это парил дракон.
'Да нет же! Какой там дракон! - Одернул себя Барель. - Орлан!
Гигантский лотширский орлан. И так, мы на другой стороне гряды, в
Дактонии'.
Если замок Гюстава сгорел, а он явственно слышал запах дыма и гари, то даже зная, где беглецы выйдут на поверхность, преследователям понадобится добрых две недели, а то и больше, чтобы их догнать. В общем, все не так уж плохо, особенно если учесть, что
Дактония и ее союзник, южный сосед Фракия до сих пор не признали правления Ригвина. И все дипломатические усилия Первого советника юного Императора Рея Лориди так ни к чему и не привели. Говорят, ему очень не просто сдержать Ригвина, подстрекаемого фавориткой Таис, от карательного похода. Ну а Фергюст, - законопослушный герцог, и потому, недруг Даниеля Дактонского. Об официальной выдаче речь не идет. Пока, следует опасаться лишь наемных убийц.
Невольно вспоминались прежние похождения, отчего на душе Леона стало и вовсе мерзко. Усилием воли, отогнал дурные мысли и занялся делом. Разбудил ребят. Наскоро перекусили. После чего вернул чашу-очаг на прежнее место и дверь в подземелье исчезла.
Разрезав бурдюки, сделал из них подобие дорожных мешков. Загрузил туда провиант, спрятал в поясе два увесистых кожаных мешочка с золотыми монетами и два с драгоценными камнями. Остальное богатство оставили в пещере. Перекрыли лаз двумя большими камнями, сверху накидали кучу мелких. Приметив место, двинулись в путь. Из-за постоянно отстающего Власта двигались медленно.
- Барель, что у тебя на руке? - неожиданно спросил Филипп.
- Где? - Леон посмотрел на сверкающий драгоценный драконий браслет.
- Подарок Рубикона. Кстати, о том, что мы там видели, нужно навсегда забыть. Слышите, Филипп? Власт? Никому об этом не говорите.
Старший, недовольно надув губы, нехотя кивнул.
- Барель, почему нельзя? - спросил младший.
- Во-первых, нам не поверят. А если поверят, - еще хуже.
Попытаются выведать, где находятся сокровища. А они, со временем, нам очень понадобятся, чтобы вернуть Лотширию. А во-вторых…
- Я буду маркграфом? - не удержавшись, перебил Филипп. Но поняв всю неуместность вопроса, залился краской и только сильнее закусил губу.
Барель на реакцию мальчика особого внимания не обратил. Сейчас его больше волновало иное, что говорить встретившимся на пути людям.
