разговор…
Венчая горную вершину, пронзая остроконечными башнями замков небо, разрывая плоть стремительно бегущих облаков, словно мираж или волшебная сказка, у края вечности замер Геликон… Последний эльфийский город-крепость. Камень, превращенный в мелодию arfe.
Стремительный и воздушный, гордый и неприступный, как и вся уходящая раса. Прекрасный цветок среди серой зловонной плесени gne'zze…
Последнее, самое последнее пристанище…
Ветер, пригнавший на смертельный пир многомерные, переливающиеся желто-красно-сине- фиолетовым пламенем, облака… Вдруг ставшее багряным небо… Небесный Дракон, хлестнал хвостом потемневший от гнева O'ziriz… Павшая наземь тень, брызги огня, стремительно несущиеся вниз слепящие яркие дуги молний, слившийся воедино рокот грома…
Выжившие эльфы покидали некогда родную, а теперь враждебную, планету. Ходом, глубоко скрытым во чреве гор, шли в подземный
Rubikon. Оставшиеся на стенах города стражи бросали вниз серебристые сферы. Разбившись, они извергали эльфийский огонь. Слившись в пылающую реку, он приостановил напиравших gne'zze. Когда уйдут последние защитники, в жертву будет принесен и сам город. Никогда!
Никогда грязная нога gne'zze не ступит на его мраморные мостовые, а жадная рука не коснется святынь!
Лишь немного посветлел горизонт, а Корнелиус уже тормошил Бареля.
Еще не понимая, что видение-сон позади, он резко сел в постели.
Полыхающее заревом небо, остроконечные башни, серебристые сферы, река эльфийского огня еще стояли перед глазами, а в ушах звенели вопли заживо горящих gne'zze.
Леон тупо уставился на Кума. Гном-алхимик, радуясь, что не одному ему не дают спать, плотоядно ухмыльнулся.
- Вставай, Странник, пора. Барон велел с рассветом быть на Тракте.
Сразу вспомнились вчерашние напутствия Ягура:
- Чуда от тебя не жду… Но постарайся припугнуть их хорошенько.
Чтобы не сразу сунулись в Дактонию. Понимаю, силенок маловато. Но думаю, что с 'бешеными баронами' полтыщи все же наберется. Сам то ты, Странник, в бою хорош - видел. А вот войском командовать приходилось?
- Таким - нет, - нахмурился Леон.
Честно говоря, он никак не ожидал подобного развития событий.
Вчерашний беглец слишком быстро стал тысячником. Да и поручение - ни много, ни мало - спасать целое герцогство. Раз его туда посылают, то дела видать совсем плохи. Своих жалеют. А так - пришлый. Не велика потеря.
- Верю, сможешь, - продолжал Ягур. - У тебя, после показательной резни авторитета с избытком. Да и указ Даниеля будет.
- Как же без клятвы?..
- Ну, это не долго… Клятву примем.
Леон непонимающе взглянул на барона.
- Твой бывший сюзерен - покойник. А скоро, в след за ним, отправится и Фергюст. Трехглавый потащил его за Лаврой в урочище
Саламандр. Стало быть - от старой присяги ты свободен…
Перед глазами Леона мелькнуло осунувшееся лицо Гюстава, таким, как он его видел в последний раз, когда дал непосильную клятву, от которой освободит, наверное, лишь сама владычица Смерть.
- …да и огненные горшки испытаешь в бою.
Уже осмысленно глянув на Корнелиуса, окончательно проснувшийся
Леон, спросил:
- А что, Кум? Если начинить 'твоим просветлением' не глиняные, а железные шары? Их разорвет? Тогда осколки станут не сечь, а убивать…
Теперь уже алхимик напряжено глянул на Странника. Но, быстро уразумев суть сказанного, пораженно ахнул:
- Да как это Вы,.. Ваша светлость? Откуда? Не иначе - Трехглавый надоумил? А говорят, рыцарь Создателя… Но как такую сферу закупорить? - Что-то, шепча себе в бороду, совершенно забыв о
Бареле, он побрел к выходу.
Вскоре, тяжелогруженый, шестиколесный фургон семижильные муфы тянули к Имперскому тракту. Здесь, в двух литах от поворота к
'владениям Корнелиуса' они должны встретиться с уехавшим еще вечером бароном Френсисом де Мо.
Не успел слепящий диск Оризиса явить миру полную красу, как Леон увидел на Тракте всадников. Шло обещанное Ягуром 'войско'.
Возглавлял его сам барон.
Барель прикинул численность. Все, как и обещал - две сотни драгун, еще две из войск Ягура, под командованием Люсьена и Бармина.
Кроме того, к ним пристали наемники и вольные искатели богатства и славы.
- Вон тем бездельником я заплатил выигранным на спор золотом, - кивнул в сторону вольницы де Мо. - На вид хоть и неказисты, но в бою хороши. А не приведи Создатель, учуют запах добычи - что твои ворки.
Даниель разрешил добирать желающих по пути. Но смотри не переусердствуй, чтобы не стали обузой. Нужно спешить. Огненные горшки раздай сотне Люсьена. Они заранее предупреждены, будут молчать. Уже не говорю о том, что к врагу попасть не должны.
- Во Фракию идти по тракту?
- Нет, есть обходная дорога, срежете полпути, на тракт выйдете уже на границе. Поведет Бармин, он родом из тех мест и хорошо знает дорогу. А сейчас примем присягу…
Увидев недовольно нахмурившегося Бареля, барон покачал головой.
- Так нужно, Странник. Понимаю, что не нравится, но придется.
Иначе не станут подчиняться. А так - все по закону.
Войско выстроилось по обе стороны дороги. Ягур огласил указ
Даниеля. Барель, преклонив колено, произнес слова клятвы: 'Сюзерену нашему, герцогу Дактонии Даниелю Даку - верность и послушание, жизнь и смерть'.
Вслед за ним приняли присягу офицеры и простые воины, - обязательный ритуал перед походом был соблюден. Френсис де Мо повесил на шею Леона золотой знак тысячника Дактонии. А вслед за ним массивный серебряный знак рыцаря Создателя. Увидев удивленные глаза
Странника, шепнул:
- Да знаю, знаю. Отец Дафний велел, а с ним лучше не спорить.
Уважь старика, глядишь - пригодится… Так же, как и слуга-телохранитель, вон там, на пегой лошади - верный человек.
Леон видел, что Френсис еще что-то хочет сказать, но колеблется.
Уже прощаясь, Ягур незаметно сунул в ладонь небольшую вещицу и, тяжело вздохнув, шепнул:
