рявкнул:
– Скройтесь, идиоты! Вы ничего не видели и не слышали!
По громкой связи объявили посадку, на настенных табло загорелись соответствующие надписи. Кисс поспешил к противоперегрузочному лежаку, но перед тем, как закрепиться, он достал плитку ровэля и куснул. Терпкий аромат наполнил рот сержанта слюной, и волна жара прокатилась по телу. Кисс с огромным трудом преодолел желание укусить ровэль ещё раз и даже успел порадоваться – значит, не до конца его победил наркотик, как вдруг предательская рука, словно живущая собственной жизнью, поднесла плитку ко рту. Дальше челюсти сержанта действовали без участия сознания. Он только понял, что плитка, рассчитанная на несколько порций, съедена им без остатка, и нырнул в океан блаженства. Тонкая струйка слюны вытелка из уголка его рта, пачкая полевую куртку, но это было сержанту уже безразлично.
'Гордость Бора' вошла в атмосферу Одды, долго и неуклюже маневрировала, впустую сжигая топливо, и, наконец, лет-капитан Аарон обнаружил точку посадки. Корабль приземлился и заглушил двигатели. Аарон откинулся на спинку кресла и сказал первому помощнику:
– Всё, сообщай Стренджеру, что он может начинать свои детские игры с захватом стана противника.
– А разве не майору Замеки? – на всякий случай спросил первый помощник.
– И ему тоже, разумеется. Пусть Стренджер сам с особистом разбирается.
Но ни майор Замеки, ни капитан Стренджер не ответили на запрос первого помощника – они были заняты выяснением отношений. Не успела 'Доблесть Бора' совершить посадку, как в каюту ротного примчался особист. Стренджер не поверил в небылицу о нападении на майора, что ему тут пытались преподнести, и предложил прогуляться до четвёртой палубы, где располагался первый взвод, дескать, на месте всё и выясним, прежде чем арестовывать сержанта Кисса.
Однако 'на месте' прояснить ситуацию не удалось. Виновник переполоха был обнаружен на полу каюты с рассечённой головой и без сознания – доза ровэля заставила сержанта забыть о ремнях безопасности, из-за чего он во время посадки и пострадал. Ни майор Замеки, ни капитан Стренджер об этом, разумеется, не знали. Ротный пришёл к единственному логическому выводу.
– Господин майор, мне кажется, что дело обстояло в точности наоборот: не сержант Кисс напал на вас, а вы на него.
Майор Замеки ничего не ответил и принялся обыскивать каюту сержанта. Он перевернул тощий вещмешок сержанта, вытряхнув содержимое прямо на пол, и принялся ворошить его в поисках украденного пистолета.
– Господин майор, – с тихой ненавистью в голосе сказал Стренджер, – я понимаю, что у вас работа такая, но сначала нужно позаботиться о пострадавшем. Причём, пострадавшем по вашей вине…
– Это ещё что такое? – вдруг спросил майор, обнаружив солидную горку коричневых плиток, упакованных в прозрачные обёртки.
Озадаченный капитан Стренджер взял одну плитку, понюхал и пожал плечами.
– Похоже на какую-то пряность, вроде тех, которыми приправляют еду. Однако, вашего оружия не видно.
– Значит, ваш сержант – гурман? – усмехнулся Замеки. – И для этого повсюду таскает с собой кучу приправ? Занятно…
Майор что-то застрочил на коммуникаторе.
– Картина мне становится понятной, – объявил он, наконец. – Вы, господин капитан, если и не потворствовали употреблению сержантом Киссом наркотика, то всячески его прикрывали. Я не удивлюсь, если его нападение на меня было тщательно отрежиссировано лично вами.
– Какого наркотика?
– Вот этого! – майор помахал плиткой перед носом Стренджера. – Это никакая не приправа! Это – ровэль!
Стренджер бессильно опустился на откидную полку. Как ни дико звучало заявление особиста, это объясняло многое: и неадекватное порой поведение Кисса, и его непрестанное употребление алкоголя, и фразу, которую сержант недавно обронил, мол, 'скоро уйду на окончательный дембель'. К действительности его вернул голос майора.
– Господин капитан, до выяснения всех обстоятельств дела я отстраняю вас от командования ротой. Сдайте мне ваше личное оружие.
Стренджер негнущейся рукой достал табельный 'Хорион' и отдал его майору. Дальше, словно в тумане, слышал, как особист распоряжается взять под стражу сержанта Кисса и велит отыскать его украденный пистолет. Лейтенант Шмит, командир первого взвода растерянно хлопал глазами на ротного и даже не пытался построить курсантов. Возникла толчея на выходе с четвёртой палубы, майор орал на лейтенанта Шмита, Стренджер молча наблюдал.
Вот почему на вызовы первого помощника капитана 'Доблести Бора' никто не откликнулся. По громкой связи послышалось объявление 'Майор Замеки и капитан Стренджер, лет-капитан Аарон просит вас немедленно пройти в рубку управления! Повторяю…'
Особист посмотрел на оповещатель, затем на Стренджера.
– Идите в свою каюту, капитан. Вас это объявление уже не касается. Лейтенант Шмит, следуйте за мной!
И, сопровождаемый взводным, майор ушёл в рубку. Новость, которую ему выложил лет-капитан Аарон, потрясла Замеки не меньше обнаруженного ровэльера.
– Господин майор, только что получено объявление, что планета, на которую мы приземлились, находится под карантином.
Замеки выругался – только этого не хватало!
– Почему объявлен карантин?
– Сказали, в экспортируемых продуктах обнаружен неизвестный вирус.
– Тогда какого мы ещё торчим здесь? – взревел Замеки. – Немедленно взлетаем!
Командир корабля пожал плечами.
– Сейчас – нельзя. Во время посадки у нас окончательно сдох один из генераторов Если мы переложим всю мощность на оставшийся, то взлетим. Только не в космос, а просто в воздух. В виде раскалённой пыли.
– Что вы мне тут поёте?!! – заорал Замеки, до дрожи в коленях боявшийся всяких неизвестных зараз с чужих планет. – Корабль вашего класса легко может летать на одном генераторе!
– Через два стандартных часа, не раньше. Генератор перегрет, ему нужно время на охлаждение.
– Хорошо, даю вам два часа. А сейчас скомандуйте задраить все шлюзы и не впускать в корабль местный воздух! И провести дезинфекцию! – уже на выходе из рубки майор обернулся. – И пошлите техников ремонтировать сломанный генератор!
– Люди уже работают, СЭР!
Замеки ожёг лет-капитана взглядом и умчался обливаться дезинфектантами.
Но два часа, отпущенные майором, не успели истечь – сорок минут спустя послышался внешний вызов – это прибыл президент планеты с официальным визитом. Аарон известил об этом майора Замеки, но тот категорически запретил выходить кому бы то ни было из корабля, как и пускать внутрь представителей местной власти.
– Скажи им, чтобы убирались прочь! – рявкнул он командиру корабля.
– Но они спрашивают…
– Мне плевать, что они спрашивают! Скажи, что через час мы покидаем планету, а они пусть катятся в свой заражённый городишко!
Лет-капитан Аарон передал слова майора президенту Одды, разумеется, не дословно.
– Сэр, поступил приказ никого из корабля не выпускать. Вам не стоит волноваться насчёт пребывания…
– Так, значит, все, кто прибыл, сейчас находятся на борту? – перебил Аарона президент.
– Ну, да…
– Что же вы молчали до сих пор!
Изображение президента махнуло рукой, и удивление, вызванное странной фразой главы планеты,
