еще? Вот Лемонтий — вечный мальчишка, болтун и дебошир, любитель пива и компьютерных бродилок. Он открытый, спрашивать не нужно — сам все расскажет. А Дакер другой, из него слова лишнего не вытянешь. Черт знает, что у него в голове…
Распахнулась подъездная дверь, на улицу, зябко ежась, вышел Дакер. Он был в шлепанцах и полосатом шелковом халате, из-под которого выглядывали голые волосатые ноги.
— Чего приперлись? — спросил не слишком приветливо.
— И мы рады тебя видеть! — расплылся в недоброй улыбке Лемонтий.
— Поговорить нужно. — Данила сжал кулаки.
— А до утра подождать не могли? — приятель зевнул, поскреб босую пятку. — Ну, говорите, чего надо?
— А что это ты в дом старых друзей не пригласишь? — Лемонтий подозрительно сощурился, сунул руки в карманы пальто, глубоко, по самые локти.
— Тут поговорим.
— Замерзнуть не боишься? — спросил Данила. — Чай, не май месяц на дворе.
— Я закаленный. — Дакер поплотнее запахнул халат. — Ну, чего хотели?
Данила посмотрел на его исцарапанные руки. Сердце заныло. Прав Лемонтий, все одно к одному…
— Что у тебя с руками?
Дакер поднес к глазам ладони, сказал после секундной заминки:
— А, это так… ерунда. Поцарапался.
— И где это ты поцарапался? — встрял Лемонтий.
— А тебе зачем?
— Да так, интересуюсь. А мобильник больше нигде не забывал?
Дакер со свистом втянул в себя воздух, свирепо посмотрел на Лемонтия.
— Не забывал! — Он улыбнулся, в темноте зловеще блеснули вампирские клыки.
— А в тот вечер, ну… когда мы до тебя дозвониться не могли, ты его точно забыл? Ты подумай, Дракулито! Напряги мозги.
— Слушай, а что это ты ко мне пристаешь? Выспрашиваешь, вынюхиваешь… — И без того мрачное лицо Дакера сделалось темнее тучи.
— Да я так, я ничего… — Лемонтий попятился. — А вот ты ведешь себя странно. Врешь, выкручиваешься, в квартиру нас не пускаешь. Может, ты там с очередной жертвой развлекаешься? А, маньяк-извращенец?!
— Что ты сказал?! — Дакер разъяренным зверем ринулся на Лемонтия.
— Стоять! — взвизгнул тот и вытащил руки из карманов. В скудном свете фонаря тускло блеснул ствол пистолета. — Что?! Съел, маньячина?! — Лемонтий подпрыгивал на месте от возбуждения, ствол опасно дергался из стороны в сторону.
— Что это с ним? — Дакер замер, перевел растерянный взгляд на Данилу.
— Где ты был в тот вечер, когда напали на Селену? Только не ври, что ездил в студию за мобильником. Никуда ты не ездил.
— А ты проверял?
— Проверял.
Дакер покачал головой, сплюнул себе под ноги, спросил внезапно севшим голосом:
— Ну и что ты узнал?
— Может, лучше ты сам нам расскажешь? — Данила не сводил взгляда с напряженного лица Дакера.
— Почему я вообще должен вам что-либо рассказывать? Вы мне кто? — Дакер с вызовом скрестил на груди руки.
— Раньше я бы сказал, что мы друзья…
— Значит, так, да? А теперь, значит, мы уже не друзья?! Теперь вы ко мне с допросами и пушкой?.. Ну и валите отсюда! — Дакер сделал шаг к двери.
— Стоять! — заорал Лемонтий. — Мы с тобой еще не договорили!
Медленно, очень медленно, Дакер развернулся, сказал с угрозой:
— Убери пушку, Лемонтий. Убери пушку и иди проспись.
— Ты мне не это!.. — Ствол угрожающе дернулся. — Не командуй мне! Сейчас шмальну!..
— Шмальни! Ну, шмальни, придурок!
— Лемонтий! — закричал Данила. — Убери пистолет!
— Да ты что, Оборотень?! Это же он! Видишь, как он выкручивается? — Лемонтий всхлипнул, рукавом пальто вытер покрасневший от холода нос.
Никто из них не заметил, как хлопнула дверь подъезда, выпуская на улицу растрепанную, кутающуюся в тонкий халатик девушку.
— Андрюша! — Не обращая внимания на пистолет, она повисла на шее у Дакера. — Андрюшенька, что случилось? Чего они от тебя хотят?
— Ничего страшного, солнышко! — Дакер поцеловал ее в лоб. — Это мои друзья просто так шутят. Выпили лишнего и шутят… — Он недобро зыркнул на ошалевшего Лемонтия. — Ты иди домой, я сейчас тоже приду.
— Никуда я не пойду! — Девушка продолжала цепляться за Дакера, испуганно косясь то на Данилу, то на Лемонтия.
— Аня! — Дакер силой оторвал ее от себя, легонько встряхнул. — Иди домой!
— Лемонтий, опусти ствол, — устало сказал Данила.
— А она кто вообще такая? — спросил Лемонтий растерянно. — Очередная жертва?
— Сам ты жертва! — Дакер тяжело вздохнул, сказал, обращаясь исключительно к Даниле: — Это Анна, моя девушка. В тот вечер я был с ней. Еще вопросы?
— А зачем ты нам врал про мобильник?
— Ну не мог я тогда к телефону подойти! Очень занят был! — Даже в темноте стало видно, как бледное лицо Дакера заливает румянец.
— Не мог — это понятно, но врать-то зачем? — ошарашенно спросил Лемонтий.
— А что, я должен был вам все как есть рассказать?!
— А что тут такого?!
— Не знаю, — Дакер с нежностью погладил подругу по голове, — считайте, что я стеснялся.
— А почему у тебя руки поцарапаны? — Лемонтий не собирался сдаваться, но взгляд его уже светился надеждой.
— Кота завел. — Дакер пожал плечами.
— Какого кота?..
— Обыкновенного: четыре лапы, один хвост.
— Это кот тебя так?!
— Ты бы видел этого кота в деле!
— Вот, блин! Кот его уделал! — Лемонтий покачнулся, а потом с радостным воплем повис на шее у Дакера. — Что ж ты молчал, балда?! Я же себя уже в Иуды записал! Осину подходящую уже начал присматривать! Дай-ка я тебя, Андрюшенька, расцелую!
Морщась и отплевываясь, Дакер оторвал от себя распоясавшегося Лемонтия.
— Пушку убери, дурень, — сказал беззлобно. — Еще пристрелишь кого на радостях.
— Какую пушку? А, эту! Так это не пушка, это зажигалка! Как в американских боевиках. Это я так блефовал. Откуда ж у меня настоящий ствол?!
— Я когда-нибудь твою рыжую башку отвинчу, — пообещал Дакер.
— А может, вы бы в дом прошли? — послышался за их спинами робкий девичий голосок.
— Золотые слова, Аннушка! — просиял Лемонтий. — Дайте я вас тоже расцелую…
— Куда?! — Дакер поймал его за шиворот, легонько встряхнул. — Заведи себе девушку и целуй сколько хочешь…
Они сидели на кухне Дакера за накрытым расторопной Аннушкой столом. Лемонтий отключился
