клавиатуре. — Хорошо, на Дакера снизошло озарение, а то б и сидели до сих пор в этой готической песочнице.
— Есть оригинальный сайт «Черной готики», — подал голос Дакер, — английский, аутентичный, я бы сказал.
— Ага, аутентичный! — поддакнул Лемонтий, любуясь развернувшейся на экране картинкой. — Хреново, конечно, что по-аглицки все, но вы ж с Дакером типа полиглоты, вам его перевести — раз плюнуть. А я и с онлайн-переводчиком могу, я не гордый.
— Этот английский сайт наш Лемонтий тоже хакнул, — не без гордости сообщил Дакер. — Никакие иностранные языки не понадобились. Гений, понимаешь ли.
— Как есть гений! — Лемонтий величественно кивнул. — Разделал под орех, все что нужно взломал, проверил. У них тут все гораздо серьезнее, чем у наших. У них тут прямо масонская ложа! Ты, Оборотень, вот по этим ссылочкам сходи. Очень занимательные, я тебе скажу, ссылочки. Ритуальчики там всякие странные…
— Разберусь! — Данила в нетерпении подался вперед.
Он прочел страницу, сходил по ссылкам, вернулся, прочел все внимательно еще раз, вытер о джинсы вспотевшие ладони. Ему даже показалось, что от волнения зачесались бесчувственные ступни…
— Сечешь, Оборотень?! — послышался над ухом голос Лемонтия.
— Что это? — спросил Данила, хотя уже сам прекрасно понимал, что это.
— Это Ритуал Замены! — ответили в один голос Дакер и Лемонтий. — Жизнь еще нерожденного в обмен на жизнь умирающего, — прошептал Лемонтий. — Посмотри, все сходится! Тот, кто проводит ритуал, называется вершителем-детоубийцей. Ну или как-то так… В строго определенное время он вступает в связь с женщиной, в процессе читает эти чертовы заклинания. Лабиринт на животе — это для нерожденного. Лабиринт на алтаре — для умирающего. Ребенок, зачатый во время ритуала, обречен. Женщине не выносить беременность. И как только нерожденный погибает, тот, кому грозила неминуемая смерть, обретает жизнь — замена произошла…
Данила потянулся за лежащими у компьютера сигаретами, спросил потрясенно:
— Почему именно Селена?
— Оборотень, ты невнимательно читал, — с жалостью в голосе сказал Дакер. — Для Ритуала Замены не подходит первая встречная. Иначе все было бы слишком просто. Главное условие — у женщины должны быть разноцветные глаза…
Данила закурил. Вслед за ним закурили Дакер и Лемонтий.
— Ерунда какая-то. — Он закашлялся от едкого дыма, но сигарету не выбросил. — Неужели кто-то может верить в такое?!
— А тут, по ходу, все очень серьезно. «Черная готика» использует не случайные тексты, а вот такие — древние, с тайным смыслом. Думаешь, Ватикан этих ребят просто так анафеме предал?! Было за что! Потому что вмешиваются они в такое, во что нормальному человеку лучше вообще не соваться. Мы тут поискали с Лемонтием, пока тебя ждали. Упоминается этот ритуал еще пару раз на профильных магических сайтах, но не детально, а так… пунктирно. Вроде есть, а вроде и нет его… Вроде бесполезный, а вроде очень даже эффективный, только вот текста дословного ни у кого нет. Ни у кого нет, а у готов этих черных есть!
Данила курил, мрачно всматриваясь в монитор, собирался с мыслями.
— А там что-нибудь есть про отрезанные волосы? — спросил наконец.
— Не понимаю тебя, друг. — Лемонтий растерянно моргнул.
— Этот выродок напал на Селену дважды. Первый раз тогда, на стройке, а второй — пару месяцев назад. Он срезал у нее прядь волос. Для чего? Что это значит?
— Я не знаю, но можно поискать. Мы ж не все там просмотрели. Посторонись-ка! — Лемонтий уселся за компьютер.
— Я только одного не понимаю, — сказал Дакер задумчиво. — Это ж все полная фигня. Чушь собачья!
— А не скажи, брат, — отозвался Лемонтий. — Тут фотки есть этих манускриптов, или как их там, и комментарии историков и эзотериков.
— Ага! И переводные инструкции по применению этих гребаных заклинаний. Да ни один человек в здравом уме и светлой памяти не поверит в такую ерунду!
— А может, он как раз не в здравом уме и не в светлой памяти? — запальчиво возразил Лемонтий.
— Или хватается за соломинку… — тихо сказал Данила.
— Ты тоже в это не веришь, Оборотень?! — обиженно спросил Лемонтий.
— Не важно, верю я или не верю. Важно, что верит тот, кто все это затеял.
— И кто же, по-твоему, это затеял?
— Тот, кому больше нечего терять.
— Хотелось бы побольше конкретики, — хмыкнул Дакер.
— Будет тебе конкретика, — пообещал Данила.
— И какие у нас на эту ночь планы? — Во взгляде Дакера читалось сочувствие и уважение.
— Ищем все, что хотя бы отдаленно связано с этим… Ритуалом Замены, и думаем.
— Поиски я беру на себя, — пробубнил Лемонтий, не отрываясь от монитора. — Дакер, свари-ка мне еще кофе!
— Позвоню Селене, предупрежу, что не приеду сегодня ночевать. — Данила достал мобильный.
— Скажешь ей? — спросил Дакер.
Данила отрицательно покачал головой.
— Не о чем пока говорить, ей и без того несладко.
Дакер понимающе кивнул, налил воды в электрочайник.
Домашний телефон не отвечал. Мобильник Селены был отключен. Данила взъерошил волосы, сказал потерянно:
— Ребята, кажется, что-то случилось…
Все началось в половине первого ночи. Живот свело судорогой. От боли и неожиданности Селена сложилась пополам, вцепилась пальцами в простыню. Ее внутренняя пружина, кажется, начала раскручиваться. Медленно, виток за витком… Новый виток приносил с собой новую волну боли…
Ей не нужно было быть врачом, достаточно было быть женщиной, чтобы понять — начались схватки.
Ну и что, что еще не время! Ну и что, что она еще не готова! У ее внутренней пружины свой собственный ритм. Этой ночью она родит…
Очередная схватка принесла с собой новый приступ боли. Селена застонала, одной рукой обхватила ставший каменным живот, второй попыталась нашарить мобильный телефон в наполнившем комнату кровавом тумане. Телефон вспыхнул подсветкой еще до того, как она до него дотронулась. Вспыхнул и погас, может, разрядился, а может, не выдержал этого страшного искрящегося электрическими разрядами напряжения.
Она, наверное, тоже не выдержит. Она думала, что справится, но теперь точно знает — то, что происходит с ней и вокруг нее, не поддается контролю. Если бы рядом находился Оборотень, все было бы совсем иначе, но Оборотня нет, он уехал, и она даже не поняла куда. Не спросила, не поинтересовалась, а теперь уже поздно. Придется самой. Как-нибудь…
В окно заглянула полная луна, ее свет разогнал кровавый туман, но лишь затем, чтобы превратить привычные вещи в затаившихся чудовищ, чтобы глянуть на Селену пустоглазой незнакомкой, прильнувшей к мерцающей глади зеркала, чтобы тут же покрыть зеркало паутиной трещин…
Мир менялся, рушился, шел трещинами, тонул в кровавом тумане. Селена тоже тонула, захлебывалась собственной болью и собственным криком, сражаясь с тем неведомым, чему нет ни названия, ни объяснения.
Под потолком взорвалась и просыпалась тысячей колючих осколков лампа, заискрил включенный в сеть компьютер Оборотня, забурлила, вскипая, вода в аквариуме. Проблемы с энергообеспечением
