она подошла к нему, прижалась к нему своим теплым телом, поцеловала его со всей силой страсти.
- Что случилось? - спросил он.
- Боль исчезла, - улыбнулась она. - Я не знаю, как или почему, но она исчезла.
Подведя его к кровати, она мягко толкнула его на нее. Они разделись, сначала медленно, а затем, когда Уилл убедился, что не причинит ей боль, более стремительно. Ее кожа была горячей на ощупь, как будто у нее был жар. Уилл ласкал ее тело, целовал, чувствуя ее гладкую и шелковистую кожу кончиками своих пальцев. Он нежно касался ее, и она отвечала на прикосновения. Она застонала, когда он вошел в нее, и он испугался, что она плачет от боли. Но Сара своими поцелуями убедила его в том, что он ошибается. Они хотели друг друга со всем, что у них было. Уилл отдавал Саре все, что он чувствовал, из самой глубины своего сердца.
Когда один из них засыпал, другой начинал шептать его имя.
- Уилл!
- Привет, - сказал он, снова проснувшись. Внизу дедушкины часы пробили четыре часа утра. Они не давали друг другу спать всю ночь.
- Я не хочу спать, - прошептала она.
- Я тоже не хочу. - Он не собирался терять ни минуты.
- Знаешь, мне приснился вечером странный сон о маме, - сказала Сара.
- Почему странный?
- Он казался таким реальным… как будто она была со мной. Марта поднималась сюда наверх?
- Один или два раза, - ответил Уилл, гладя ее волосы и не желая расстраивать ее или разрушать чары.
Сара казалась такой довольной и беззаботной, будто не была больна никогда. Он закрыл глаза, чтобы удержать этот образ.
- Возможно, это была Марта, - задумчиво произнесла Сара, - но мне казалось, что это мама.
- Возможно, - кивнул Уилл, не желая рассказывать ей обо всех суперреальных снах, которые у него были о Фрэде. Она казалась такой красивой в его руках, такой теплой, такой спокойной! Сильнее прижавшись к нему, она растерла его грудь, поцеловала плечо. А что, если так будет продолжаться всегда? Что, если здоровье каким-то образом вернулось к ней?
Уилл вспомнил, как увидел ее впервые, как они летали в день ее рождения над осенними холмами Форт Кромвеля. Знал ли он тогда, что уже любит ее? К осенней ярмарке - фотография Мими доказывает это - он, конечно же, любил ее. С самого начала они были соединены вместе не случайно.
Откинув покрывало, он притянул ее ближе:
- Ты можешь стоять?
- Да, почему ты спрашиваешь?
Выбравшись из кровати, он стащил лоскутное одеяло с матраса, прижал к себе Сару и обернул их обоих. Сердце учащенно билось, когда он подвел ее к окну. Они молча стояли, чувствуя, как их окутывает холодный воздух.
- Так красиво, - прошептала она, глядя на серебряную лунную дорожку в сине черной бухте.
- Ты красивая, - сказал он.
- Видишь вон то дерево там? - спросила она, указывая на силуэт высокой черной сосны.
- Да, - сказал он.
- Это было рождественское дерево моей матери. Я зажгла свечки и повесила их на ветки.
- Ей понравилось?
- О, да! - Она нахмурилась, глядя на дерево, будто видела, что свечи горят и сейчас, невидимые для Уилла, как бы сильно он ни старался их рассмотреть.
Почему он привез ее на остров? Она попрощалась со всеми в воскресенье, полет был ужасной идеей, принимая во внимание боль, которую она испытывала, и тот факт, что они потерпели крушение днем ранее. Оно не имело никакого смысла - и оно имело весь смысл в мире.
- Сара…
Она посмотрела на него широко открытыми сияющими глазами.
- Ты выйдешь за меня замуж?
- О, Уилл…
- В островной часовне. Сегодня. Ты выйдешь за меня замуж?
- Да, - сказала Сара, делая его самым счастливом человеком из всех живущих на земле. Вот зачем они вернулись на остров. - Я выйду за тебя замуж.
- Мне бы так хотелось быть с ними, - прошептала Сьюзан потерянным голосом.
- Я знаю, что тебе жаль Сару, - сказала Элис.
- Но мы рады, что ты с нами, - вставил Джулиан.
Они сидели за столом, накрытым к завтраку, глядя на свои миски с кашей и не притрагиваясь к еде. Маленький медвежонок, мама медведица и дурацкий приемный отец медведь. Он завязал на затылке конский хвост резиновой лентой, на которой был кусочек мишуры, и Сьюзан боялась думать, что он мог приклеить блестки специально.
Посмотрев на часы, Сьюзан поняла, что пора бежать на автобус.
- Мне нужно идти в школу, - сказала она, отодвигая назад стул.
- Гм… нет, не нужно, - возразил Джулиан.
- Прости, но я знаю, когда у меня занятия, - ответила Сьюзен заносчиво.
- Мы решили оставить тебя сегодня дома, - тихо сказала Элис.
Мать выглядела ужасно, будто не спала несколько дней. Маленькие полумесяцы у нее под глазами были темно фиолетового цвета, почти как синяки. Но ее белокурые волосы сверкали, и ее высокие скулы пылали. Она была одета в рождественский свитер - красный кашемир с зелеными отворотами и золотыми пуговицами.
- Почему? - спросила Сьюзан, чувствуя укол в желудке. - Вы услышали что- нибудь о Саре?
- Нет, - быстро ответил Джулиан. - Мы бы сказали тебе.
- Я договорилась о встрече, - сказала мать, - с доктором Дэрроу.
- Пожалуйста, не надо! - ужаснулась Сьюзан.
Она думала о Майке, представила этих ужасных близнецов, нарукавники для плавания на их коротеньких и толстых руках, их темно рыжую мать, увешанную драгоценностями, фотографию семьи Дэрроу, висящую на стене.
- Я была слепа, - сказала Элис. - Я не понимала, как тяжело тебе было…
- …переехать сюда, - продолжил Джулиан. - Обрести нового отца. Мы знаем, это был не совсем Марди Гра.
- Не совсем? - пробормотала Сьюзан. Через десять секунд она уже меняла свое имя. Может, Слит (дождь со снегом)? - Ты не знаешь и половины из того, Джулиан.
- Тогда расскажи мне, - попросил он.
- СФ, развод. А еще я получила в подарок котенка, но вы отправили его в приют!
Что такое СФ? - искренне поинтересовался Джулиан. Если бы Сьюзан не испытывала к нему такую сильную антипатию, это бы тронуло ее сердце.
- Смерть Фрэда, - ответила она.
