сожал?лъ, это о томъ, что никогда я не буду въ состояніи разсказать о тайнахъ, которыя долженъ буду увид?ть, моимъ старымъ товарищамъ, что находятся тамъ, на берегу. Странныя, конечно, это мысли въ ум? челов?ка, находящагося въ такой крайности, и я часто думалъ потомъ, что вращеніе лодки по окружности бездны могло вызвать въ моемъ ум? легкій бредъ.
'Было еще другое обстоятельство, которое помогло мн? овлад?ть собой, это — исчезновеніе в?тра; онъ не могъ теперь достигать до насъ — потому что, какъ вы видите сами, полоса буруна значительно ниже общей поверхности океана, и этотъ посл?дній громоздился теперь надъ нами, высокой, черной, громадной грядой. Если вы никогда не были на мор? во время настоящей бури, вы не можете себ? представить, какъ помрачаются мысли, благодаря совокупному д?йствію в?тра и брызгъ. Вы сл?пнете, вы глохнете, вы задушены, и у васъ исчезастъ всякая способность что-либо д?лать или о чемъ-либо размышлять. Но теперь мы, въ значительной степени, освободились отъ такихъ затрудненій — совершенно такъ же, какъ преступнику, осужденному на смерть, дозволяются въ тюрьм? разныя маленькія снисхожденія, запретныя, пока его участь еще не р?шена.
Сколько разъ мы совершили кругъ по поясу водоворота, этого я не могу сказать. Мы мчались кругомъ и кругомъ, быть можетъ, въ теченіи часа, мы не плыли, а скор?е лет?ли, постепенно все бол?е и бол?е приближаясь къ центру зыби, и все ближе и ближе къ ея страшной внутренней кайм?. Все это время я не выпускалъ изъ рукъ рымъ-болта. Братъ мой былъ на корм?, онъ держался за небольшой пустой боченокъ, въ которомъ мы брали съ собой воду, и который тщательно былъ привязанъ подъ сторожевой вышкой; это была единственная вещь на палуб?, не смытая валомъ, когда вихрь впервые налет?лъ на насъ. Какъ только мы приблизились къ краю воднаго колодца, братъ мой выпустилъ изъ рукъ боченокъ и схватился за кольцо, стараясь, въ агоніи ужаса, вырвать его изъ моихъ рукъ: намъ обоимъ оно не могло служить одновременно, потому что было недостаточно широко. Я никогда не чувствовалъ такой глубокой тоски, какъ въ тотъ моментъ, когда увид?лъ его попытку — хотя я зналъ, что онъ былъ сумасшедшимъ, когда д?лалъ это — что это былъ б?шеный маніакъ, охваченный чувствомъ остраго испуга. Я, однако, не сталъ спорить съ нимъ изъ- за м?ста. Я зналъ, что не можетъ быть никакой разницы въ томъ, мн? или ему будетъ принадлежать кольцо, я выпустилъ болтъ, и ухватился за боченокъ у кормы. Сд?лать это мн? было не особенно трудно, потому что лодка б?жала кругомъ достаточно устойчиво и держалась на ровнолъ кил?, покачиваясь только туда и сюда вы?ст? съ изм?неніями въ направленіи гигантскихъ взмаховъ водоворота. Едва я ус?лся на своемъ новомъ м?ст?, какъ лодка быстро накренилась правой стороной, и б?шено помчалась въ водную пропасть. Я быстро прошепталъ какую-то молитву, и подумалъ, что все кончено.
'Чувствуя тошноту отъ быстраго спуска внизъ, я инстинктивно уц?пился за боченокъ съ еще большей энергіей, и закрылъ глаза. Н?сколько секундъ я не р?шался открыть ихъ, каждый мигъ ожидая конца, и удивляясь, что я еще не испытываю смертной борьбы съ водой. Но мгновенье уходило за мгновеньемъ. Я все еще былъ живъ. Ощущеніе паденья прекратилось; и движеніе лодки, повидимому, было почти такимъ же, какъ раньше, когда она была въ полос? п?ны, съ той только разницей, что теперь она бол?е накренялась. Я овлад?лъ собой и опять взглянулъ на картину, раскинувшуюся кругомъ.
'Никогда мн? не забыть ощущенья испуга, ужаса, и восхищенія, съ которыми я посмотр?лъ тогда. Лодка казалась подв?шенной, какъ бы д?йствіемъ какой-то магической силы, въ средин? пути своего нисхожденія, на внутренней поверхности водной воронки, обширной въ окружности, гигантской по глубин? — и такой, что ея совершенно гладкіе бока можно было бы принять за черное дерево, если бы не удивительная быстрота, съ которой они крутились, и не мерцающій призрачный блескь, исходившій отъ нихъ — то были отраженные лучи полнаго м?сяца, струившіеся изъ описаннаго мною круглаго отверстія между тучъ — выростая въ ц?лый потокъ золотого сіянія, лучи эти шли вдоль черныхъ ст?нъ и проникали внизъ до самыхъ отдаленныхъ углубленій бездны.
'Сначала я испытывалъ слишкомъ большое зам?шательство, чтобы быть въ состояніи отчетливо зам?тить что-нибудь. Все, что я увид?лъ, это — какой-то всеобщій взрывъ ужасающаго величія. Однако, когда я немного пришелъ въ себя, взоръ мой инстинктивно устремился внизъ. Въ этомъ направленіи передъ глазами моими не было никакого препятствія, благодаря тому положенію, въ какомъ лодка вис?ла на наклонной поверхности воднаго провала. Она держалась на совершенно ровномъ кил? — т.-е., палуба ея лежала въ плоскости, параллельной съ плоскостью воды — но эта посл?дняя д?лала наклонъ, подъ угломъ бол?е ч?мъ въ сорокъ пять градусовъ, такимъ образолъ, что мы какъ будто были опрокинуты на бокъ. Я не могъ все же не зам?тить, что у меня врядъ ли было больше затрудненій держаться руками и ногами, ч?мъ если бы мы находились на горизонтальной плоскости, я думаю, что это обстоятельство было обусловлено быстротой, съ которой мы вращались.
'Лучи м?сяца какъ будто искали самаго дна глубокой пучины; но я еще не могъ ничего разсмотр?ть явственно; все было окутано въ густой туманъ; а надъ туманомъ вис?ла великол?пная радуга, подобная тому узкому и колеблющемуся мосту, который, какъ говорятъ Мусульмане, является единственной дорогой между Временемъ и В?чностью. Этотъ туманъ или эти брызги возникали, безъ сомн?нія, благодаря сталкиванію огромныхъ ст?нъ водной воронки, встр?чавшихся на дн?, но что за страшный вопль поднимался изъ этого тумана къ небесамъ, я не берусь описывать.
'Едва только мы впервые скользнули въ самую бездну, удаляясь отъ пояса п?ны вверху, какъ мы двинулись на большое разстояніе внизъ по уклону, но наше дальн?йшее нисхожденіе отнюдь не было пропорціональнымъ. Мы стремились кругомъ и кругомъ — но то было не какое-нибудь однообразное движеніе — а головокружительные взмахи и швырки — иногда они бросали насъ только на какую-нибудь сотню ярдовъ — иногда заставляли насъ обойти почти полную окружность водоворота. Съ каждымъ новымъ вращеніемъ, мы опускались внизъ, медленно, но очень зам?тно.
'Бросая взоръ кругомъ на обширную пустыню этой текучей черноты, по которой мы неслись, я зам?тилъ, что лодка была не единственнымъ предметомъ, находившимся въ пасти водоворота. И сверху, и снизу, видн?лись корабельные обломки, громадныя массы бревенъ и стволы деревьевъ, а вм?ст? съ т?мъ бол?е мелкія вещи, предметы домашвеи утвари, разломанные ящики, боченки, и доски. Я уже описывалъ неестественное любопытство, см?нившее мои прежніе страхи. Оно, повидимому, все росло, по м?р? того какъ я ближе и ближе подходилъ къ своей страшной участи. Я началъ теперь, съ страннымъ интересомъ, разсматрнвать разнообразные продметы, плывшіе въ одной съ нами компаніи. Должно быть, у меня былъ бредъ, потому что я положительно забавлялся, размышляя объ относительной скорости ихъ разнороднаго нисхожденія къ п?н?, мерцавшей внизу. Я, наприм?ръ, поймалъ себя на такой мысли: 'вотъ эта сосна, в?роятно, прежде всего рухнется въ пучину, и исчезнетъ', — и былъ очень разочарованъ, когда увид?лъ, что ее обогналъ обломокъ Голландскаго торговаго корабля, и порвый потонулъ. Наконецъ, посл? ц?лаго ряда подобныхъ наблюденій, причемъ вс? были ошибочными, я почувствовалъ, что этотъ фактъ — фактъ моей неизм?нной ошибки въ разсчетахъ — натолкнулъ меня на ц?лый рядъ размышленій, отъ которыхъ я опять задрожалъ вс?ми членами, и сердце мое тяжело забилось.
'То, что на меня такъ под?йствовало, не было новымъ ужасомъ — то была заря самой кипучей надежды. Она возникла частью на почв? воспоминанія, частью благодаря теперешнимъ наблюденіямъ. Я припомнилъ ц?лую массу разныхъ легкихъ предметовъ, которыми былъ ус?янъ Лофоденскій берегъ: они были втянуты Москестрёмолъ и зат?мъ снова выброшены имъ. Предметы эти въ громадномъ большинств? были разбиты самымъ необыкновеннымъ образомъ — они были такъ ссажены — они были до такой степени шероховаты, точно кто сплошь утыкалъ ихъ лучинками — но тутъ я отчетливо прнпомнилъ, что н?которые изъ нихъ совс?мъ не были обезображены. Теперь я не могъ объяснить такое различіе нич?мъ инымъ, какъ предположеніемъ, что только предметы, сд?лавшіеся шероховатыми, были поглощены вполн? — другіе же предметы были втянуты въ водоворотъ въ такой поздній періодъ прилива, или, по какой-нибудь причин?, опускались внизъ такъ медленно, что они не достигли дна, прежде ч?мъ пришла см?на прилива и отлива. Возможно, подумалъ я, что въ томъ и въ другомъ случа? они, такимъ образомъ, опять были выкинуты на верхній уровень океана, не претерп?вши участи предметовъ, втянутыхъ раньше или поглощенныхъ бол?о быстро. Я сд?лалъ также три важныя наблюденія. Во-первыхъ, общимъ правиломъ являлся тотъ фактъ, что ч?мъ больше быля т?ла, т?мъ быстр?е было ихъ нисхожденіе; во-вторыхъ, между двумя массами равнаго разм?ра, причемъ одна была сферической, а другая какой-нибудь другой формы, преимущество въ скорости нисхожденія было на сторон? сферической; въ-третьихъ, между двумя массами одинаковаго объема, причемъ, одна была цилиндрической, а другая какой-нибудь другой формы, цилиндрическая погружалась бол?е медленно. Посл? того какъ я спасся, я много разъ говорилъ объ этомъ съ старымъ школьнымъ учителемъ нашего округа, и это отъ него я научился употребленію такихъ словъ, какъ 'цилиндрическій' и
