вероятность голода верили.
Из-за того, что в городе сидел Гайдар, никто не знал, почем надо будет сбывать продовольствие, кому и стоит ли его вообще сбывать. Может, лучше оставить продовольствие себе, на случай голода, а то им все пугают и пугают.
Опять вынужден внести ясность — не шучу.
Хорошо помню, как мой ученик, студент 3-го курса, договорился о «целом грузовике» гречки. Чтобы скупить сразу этот грузовик, составлялись списки, люди вносили деньги. А владелец гречки сидел в маленьком городке и все набавлял цену. Вообще гречку продавали по 28 копеек за килограмм, но была она страшным дефицитом; простым смертным давали ее в специальных отделах диабетикам, и никому больше.
Теперь же, осенью 1991-го, за кило гречки просили пятьдесят копеек. Семьдесят. рубль. полтора. В конце концов гречку вообще не стали продавать. Позже я встретился с владельцем этого грузовика. И он мне вполне откровенно сказал, что испугался продавать: все хотят купить продовольствие. Он если продаст, возьмет большую цену, но останется ни с чем. А вдруг голод?!
В конце концов несколько мешков гречки, муки и риса я купил, потратив все семейные сбережения.
Академик В.М. Полтерович был уверен, что дефицит лета-осени 1991 года «в значительной мере порожден ожиданием будущих изменений, в частности резкого повышения цен в результате либерализации, о которой было фактически объявлено еще в октябре 1991-го» [53].
Свидетельствую: это чистейшая правда.
Вот и третья причина, по которой НЕ могло быть голода: население сделало запасы. Не говоря уже о том, что садово-дачные участки приносили до 30 % овощей и фруктов, зарождающееся пригородное частное хозяйство начало шевелиться и снабжало даже мясом свиней и кроликов, не говоря о картофеле. 73 % семей имели садово-дачные участки, более 60 % горожан — участки под картофель.
А была и четвертая причина, по которой никакой голод населению России НЕ грозил.
Об этой причине Гайдар врал особенно отвратительно, рассказывая сказки, что все валютные запасы СССР полностью исчерпаны. К этому вранью он присоединил еще и сказку про распад СССР как следствие «низких цен на нефть».
Цитирую: «Но Советский Союз развалился не потому, что на него кто-то напал. Он развалился потому, что упали в шесть раз цены на нефть. Если брать помесячно, они упали в 6,1 раза, если вы хотите спросить, сколько были цены по максимуму брежневского периода в сегодняшних долларах, они были в районе 90 долларов, потом упали, соответственно, в шесть раз» [54] .
Это прямая и откровенная ложь, причем крайне легко разоблачаемая — есть много справочников, есть много информации в Интернете, и динамику цен на нефть очень легко проследить. При желании — так чуть ли не помесячно.
Так вот — среднегодовая цена нефти в 1991 году составляла 19,37 $ за баррель.
ДО нефтяного кризиса 1993–1994 годов цена на нефть и правда была в шесть раз ниже. Большую часть 1973 года она держалась на уровне 3,24 $ за баррель.
17 октября 1973 года Организация арабских стран — экспортеров нефти (ОАПЕК), в которую входили почти все арабские страны, в ходе Октябрьской войны заявила, что она не будет поставлять нефть странам, которые поддерживают Израиль.
Вот тогда-то и произошел сначала четырехкратный — до 12 $ за баррель в 1974-м, потом и шестикратный рост стоимости нефти. Это имело массу интереснейших последствий, в том числе и разорение американских компаний, выпускавших громадные неэкономичные автомобили. Впрочем, о динамике цен на нефть и о влиянии нефти на политику написаны целые книги — берем и читаем, если не верим в слова автора [55].
Но если мы и о гибели СССР, и о «надвигающемся голоде» 1991 года, то давайте иметь в виду — по сравнению с 1973-м валютные ресурсы, получаемые властями СССР, а потом и независимой Россией, от экспорта нефти, при прочих равных условиях увеличились в 6 раз. А по сравнению с 1989 и 1990 годами они нисколько не уменьшились.
Если эти валютные доходы шли не на общественные нужды, а кому-то частному в карман, то это же не значит, что доходов вообще не было. Это значит, что «прихватизация» уже началась, пока без официального обеспечения в виде законов и формальной передачи собственности кому-то.
Вывод простой — Гайдар в очередной раз наврал.
На этот раз цель вранья очень понятна, никакой мистики.
Все революционеры всегда врут о масштабах того, что делала прежняя власть — уже для того, чтобы оправдать свой захват власти и все творимые художества.
Я своими глазами видел снятый в 1930-е годы фильм, в котором взволнованно рассказывалось, как «царская власть» зимой 1917 года уменьшает пайки жителям Петербурга с 1 фунта хлеба в день до «восьмушки», то есть до одной восьмой фунта, 50 граммов, в день. В фильме были кадры, где рабочие Петербурга лежали на земле, еле шевеля руками. А втоже самое время жирные до отвращения «буржуи» курили сигары и танцевали с разодетыми шлюхами.
Зачем была нужна эта смешная и отвратительная фальшивка? Чтобы лучше выглядел реальнейший голод начала 1930-х, например. И чтобы захват власти в октябре 1917-го выглядел бы не гадостью, а чем-то «исторически закономерным».
Вот и Гайдар рассказывал страшные сказки, чтобы в поступках «Гайдара и его команды» виделась не гадость, а некие шаги истории.
Все революционеры пугают сограждан чудовищными последствиями, если их не послушаются и не дадут им проводить свои преступные и глупые эксперименты. Вовсе не один Гайдар рассказывал, что прямо вот завтра начнется полномасштабный голод. Любая группка революционеров непременно несет смуту и всячески докучает согражданам своим беспрерывным враньем.
В Красноярске, например, был такой «Клуб содействия перестройке», в который объединилось шестеро (6) местных социально-патологических типов. Чем они только не пугали нас всех! И тем, что аэропорты «Емельяново» и «Черемшанка» построены неправильно, на них скоро начнут сталкиваться самолеты. И что «через месяц самое большее встанет весь городской транспорт!!!» И что скоро всю землю в Красноярске скупят китайцы.
Исчерпав все другие возможности пугания, ребята перешли к заговору сталинистов, которые скоро устроят переворот, к неправильному питанию, от которого все мы скоро умрем, и, кажется, даже к зеленым человечкам с тремя головами.
Так же вот и Гайдар долго рассказывал в октябре 1991-го, что либерализация цен необходима, чтобы не допустить голода, разрушения в системе жизнеобеспечения, прежде всего в поставках продовольствия: «В октябре 1991 года мы предполагали, что можно отложить либерализацию цен до середины 1992 года, а к тому времени создать рычаги контроля над денежным обращением в России. Через несколько дней после начала работы в правительстве, ознакомившись с картиной продовольственного снабжения крупных российских городов, был вынужден признать, что отсрочка либерализации до июля 1992 года невозможна» [56].
Вроде бы, есть данные, подтверждающие — Россия стояла на пороге гуманитарной катастрофы. К концу 1991 года в большинстве районов России по карточкам выдавали: сахар — 1 кг на человека в месяц, мясопродукты — 0,5 кг (с костями), масло животное — 0,2 кг [57].
В коллективном труде ИЭПП под редакцией Гайдара приводятся такие данные: товарные запасы мяса и рыбы в розничной торговле к концу 1991 года сократились до 10 дней, запасы продовольственного зерна (без импорта) в январе 1992 года составили около 3 млн т при потребностях в 5 млн т в месяц, в 60 из 89 российских регионов запасы зерна были исчерпаны и производство хлеба шло «с колес» непосредственно после завоза зерна, поступающего по импорту [58].
В письме заместителей министра финансов СССР в Комитет по оперативному управлению народным хозяйством СССР в сентябре 1991 года говорилось: «Учитывая, что большая часть товаров немедленно распродается, практически можно считать, что рубль не имеет на сегодня товарного обеспечения. (.)
