– Мне нельзя спать перед выходом, – объяснил я мотив выбора последней смены караула.
– Почему? – удивился чернявый сталкер.
– Потому что я проводник. А проводнику надо знать, что творится поблизости.
– Типа, образ жизни проводника? – предположил Гравий.
– Типа того. Когда я стал ходить один, то взял за правило выдвигаться не сразу после сна, а спустя минут пятнадцать, как минимум.
– А смысл? – не понял сталкер.
– Вот представь ситуацию: ты проснулся, быстро перекусил и пошел по своим делам. А тут, неподалеку, недавно пробегала стая мутаволков.
– Ну и?
– А я, встав и перекусив, посидел на месте еще полчаса. И заметил эту стаю мутаволков, равно как и заметил, куда они побежали, – объяснил я; непонимание Гравия меня несколько раздосадовало. – Логику уловил?
– Уловил. Но если, допустим, эта стая пробежала еще раньше, пока ты спал. Как тогда быть? – попробовал меня подловить долговязый напарник.
– Я все время задаю себе этот вопрос. И знаешь, какой ответ? – совсем не весело улыбнулся я.
– Какой?
– Надо тупо не спать никогда, и все будет зашибись.
– А не получится, – Гравий сокрушенно покачал головой. – Сон ведь не просто естественный физиологический процесс. Сон – это право. Право отдохнуть от ужасов яви…
«Как бы не пришлось воспользоваться правом на явь, чтобы отдохнуть от ужасов некоторых снов», – подумал я вдруг, а вслух захотел было спросить Гравия, кем он был до того, как при… перся в Зону, но не успел.
Растущая неподалеку пара деревьев, с виду обычных, вдруг сама по себе «выкорчевалась» из почвы. В прямом смысле.
– Что еще за хрень?! – ошарашенно спросил Гравий.
Из ям, образованных на месте выкорчевавшихся тополей, ударили молнии. Из земли в небо. Во как!
Причем – совершенно бесшумно. Словно мы смотрели это представление на экране монитора, а звук в аудиосистеме компа – выключен.
– Ни хрена себе! – воскликнул и я. Хотел добавить кое-что позабористей, но вовремя вспомнил, что вокруг спят люди.
– Ты раньше видел подобное? – испуганно спросил Гравий.
– Один раз видел самовыкорчевание деревьев. Но там были просто деревья, без молний.
– А лучи-то какие странные! Синие!
– Да тиш-ше ты! – шикнул я. – Перебудишь тут всех, оставишь без права на сон.
– Но ты же видел! – Гравий всплеснул руками. Дескать, как ты не понимаешь, воистину невиданное случилось прямо на наших глазах!
– Ты же в курсе, что я в первом круге почти и не бываю. Потому за время, проведенное в глубине Трота, такого насмотрелся… Фильмы ужасов и мистические триллеры по сравнению с этим – детские телепередачи, – я снова посмотрел на повалившиеся деревья. – Они лежат и нас не трогают, вот и хорошо. Ты лучше поспи, силы пригодятся.
– Мля, не спится мне что-то, Сомик, – с грустью в голосе сказал Гравий. – Мысли лезут всякие… О жизни и смерти… Такое ощущение, что мы обратно не верне…
– Давай-ка прекращай это! – строгим тоном прервал я Гравия. – Порой в Зоне надо переставать думать, целее будешь. – Я посмотрел по сторонам, по укоренившейся привычке сканировать окружающее пространство постоянно. – Ложись и попробуй заснуть.
Когда Гравий все-таки улегся, я, вопреки собственным советам, крепко призадумался. Наяву.
Блин, это уже второй человек из членов группы, который поделился со мной предчувствиями о том, что мы не вернемся из этой экспедиции…
Двадцатый шаг. Сны не про других
Около семи утра я разбудил всех, кроме Мороза и Горелого, потому что эти проснулись сами. Самые опытные сталкеры уже умеют обращаться с внутренними часами. Я меньше года в Троте, но тоже научился. Наверное, я способный и, в натуре, удачливый, у меня получилось очень быстро приспособиться. Год за три, стаж идет, как на войне.
Я выбрал свой жизненный путь и потому на относительно безопасные территории, в первый круг, возвращаюсь редко. Меньше чем за год превратиться в известного и востребованного проводника – это вряд ли многим удается. Но у меня был хороший учитель… блин, почему БЫЛ?!
Я на эту адскую ходку согласился, чтобы его вытащить обратно в жизнь, вырвать из загребущих лап смерти.
И мне – во что бы то ни стало – надо вернуться! Любой ценой…
Под стук ложек о дно консервных банок, запахи колбасы, плавленого сыра и дыма сигарет, я начал рассказывать сотоварищам о дальнейших планах.
– В общем, пойдем на северо-восток, через ручей. Оттуда заберем к востоку, сделаем крюк, и после этого…
– М-м-м, а почему так? – с чавканьем прожевав кусок хлеба, спросил Пеца.
– А потому, что недавно в северном направлении протащилось стадо мутакоз, – ответил я.
– И что с того? Да я покрошу всех козлов! – возмутился Пеца.
– Как бы они тебя не покрошили, – я едва сдержался, чтобы не засмеяться, представив картинку. Козы в южной части Зоны измельчали до размеров средних собак, но зато стали плотоядными, приобрели повадки настоящих хищников и фактически превратились в аналог бродячих псов. Чего только не вытворяет с живыми существами Недоад!
– Короче, кушаем и двигаем, тралы-фалы, – сказал
Мороз.
– Да! Тьма не любит ждать! – воскликнул Чипс, тем самым обратив на себя всеобщее внимание.
– Больной ты. – Пеца покрутил пальцем у виска.
Диалог этот, к счастью, продолжения не получил.
Путь наш пролегал по равнине. Заросший травой кусок ровной, как стол, степи простирался впереди.
Переход получался подозрительно беспроблемным: «изменок» попадалось совсем мало, и мутантов, осмелившихся напасть на семерых вооруженных до зубов сталкеров, не случилось. Как будто мы не во втором круге, а еще в первом. Разве что винни-пух попался, да буренки с фыркуном. Но гипертрофированный медвед был занят пожиранием зацапанной им жертвы, а мутированные потомки коров и быка протопали слишком далеко от нас и не почуяли. Я провожал их настороженным взглядом через бинокль, пока стадо не скрылось из виду.
– …эти Зоны – не первые на Земле. Раньше были и другие. Атлантида, например, – продолжал разглагольствовать Чипс, не обращая внимания на то, что к его словам особо не прислушивались. – Антарктида – тоже Зона, но по неизвестным причинам она покрылась толстым слоем льда. А в глубине, под этим слоем, живут разные животные-мутанты и сверхлюди, правильно использующие знания, полученные от инопланетян…
– Скоро твоим сверхлюдям капец. Говорят, подо льдом Антарктиды миллионы баррелей нефти, ха-ха! – недобро хохотнул Пеца.
– Это заблуждение. А слух такой распространяют те, кто в действительности управляет этим миром, – на полном серьезе заявил Чипс. – С каждым годом нефти добывается все больше и больше, однако объем потребления ее населением не увеличивается. Зачем тогда добывают так много нефти? А затем, что нефть – это оружие, при помощи которого тайные правители мира организовали заговор против всего человечества. С помощью черной жидкости они уничтожат нас…
– Тихо! Стоять! – приказал я, снова останавливая движение группы.
Стрекот? Да.
