пришли к тому человеку в темнице, чтобы он помог им вызвать его! Карл назвался Темным Мессией. Талерманец его так же называл. Ещё Карл пытался убить какого-то Князя двадцать раз, и за это его ищут, а он скрывается. И у них от вас какая-то тайна, причем именно от вас. Ваше Высочество, и ещё у меня просьба, не выдавайте меня, эти люди опасны, и в следующий раз я уже не смогу предупредить вас ни о чем.
— Когда ты их видел в темнице? — неожиданно серьезно спросила Эрика.
— Сегодня, вот недавно совсем. Я же сразу к вам побежал!
— Ладно, я разберусь, — отрезала принцесса.
— Вы не выдадите меня? — не унимался Алан.
— Эрика сощурив взгляд, посмотрела не него, и улыбнулась.
— Нет, но при условии, что ты мне будешь докладывать про все, что происходит подозрительное. За каждый доклад — золотой, — принцесса встала с кресла, и сунула ему монету.
— Конечно, буду, ведь я служу Империи, и вам лично! Вам не выгодно меня выдавать, а мне невыгодно подводить вас! — подобострастно раскланивался гвардеец.
— Вот и славненько. А теперь иди! Если что, я тебя не видела.
— Всегда рад служить, Ваше Высочество, — откланялся Алан.
— А с ними я разберусь, — зловеще процедила Эрика вдогонку.
Преисполненный гордости за свой поступок гвардеец направился на задний двор, где его ждал Лютый. Придется сказать варвару, что ничего он интересного не услышал. Тот же глуп, проболтается даже перед талерманцем.
Карл шел из темницы разочарованный. Предвестник, как и предупреждал талерманец, оказался спятившим, и ничего путного не сказал. Зря только уговаривал Виктора отвести его к Наилу. Он и сам с утра ходил, но его никто не пустил. Ему пояснили, есть приказ Эрики, что с предвестником, помимо неё, может общаться только Виктор. Можно было пробраться ночью, опоить надзирателей, но Карл решил, проще и быстрее начать шантажировать талерманца. Тем более, есть чем. Например, Эрике можно сказать, что Виктор спал с Королевой, а Беатрис рассказать правду о его прошлом. Кто же знал, что от Наила толку мало, а талерманец настолько невыносим. Мало того, Виктор всю дорогу до темницы доказывал ему, что он неуравновешенный тип, потому что все, кто практикует хайран, такие, он ещё и втянул его в спор. И вот теперь он даже врезать талерманцу первым не может. Он вообще в замке никого бить первым не должен. Потому что в таком случае ему придется на ближайший пир прийти в женском платье. Спор состоял в том, кто первый полезет в драку, если это не выполнение служебного долга или не приказ принцессы, тот и проиграл. Гвардеец вообще-то не имел проблем с контролем ярости, вот только талерманец даже мертвого достанет.
— Ну что, темный мессия, ты действительно веришь, что Царствие Проклятого придет? — никак не унимался Виктор, с которым он вынужден был идти обратно в замок. Точнее, талерманец сам увязался, скучно ему, видите ли.
— Я же сказал, мне по хер! — огрызнулся Карл, которому уже надоели эти подначки.
— Если тебе по хер, зачем поперся к предвестнику?
— Какая тебе разница! И вообще, шел бы ты!
— Ты сам меня заставил сюда пойти. А теперь посылаешь? Я, между прочим, хотел предаться постельным играм с Герцогиней, с которой только-только помирился. А тут ты со своим предвестником, — возмущался талерманец.
— Вот и ступай, трахай Герцогиню, а не мои мозги! — выпалил Карл.
— Я и собираюсь это сделать. Но пока я тут, займусь твоими мозгами, чтобы в следующий раз ты знал, как чревато отвлекать меня от плотских утех, — издевательски заметил Виктор.
— Ты доиграешься, и я поведаю Герцогине правду, — пригрозил Карл.
— Так вот? Мы вообще-то договаривались, я молчу о тебе, ты обо мне, и ещё я оставляю в покое Её Высочество. Но про то, что я не могу трахать твой гениальный мозг, речи не шло, — заметил Виктор, и довольно улыбнулся. Карлу теперь уже было не до улыбок.
— Ты мудак, — процедил он.
— Хочешь мне врезать, давай. Я даже не убью тебя, — провоцировал его талерманец.
— Ты и так меня не убьешь! Скорее Проклятый сдохнет! — парировал гвардеец.
— Вот случится пришествие Проклятого, и, судя по тому, с каким условием твоя мамаша душу продавала, не будет у тебя покровителя. И я тебя тогда точно замочу! — иронизировал талерманец.
— Ты что, уверовал в грядущее Царствие Проклятого? А может моя мамаша была чокнутой?! — предположил гвардеец.
— Наконец то, свершилось! Ты признал мою правоту! Я тебе сколько раз уже твердил, чокнутая твоя мамаша была, темный мессия херов! Именно, что ты темный, правда, не мессия, — с ухмылкой заметил Виктор и рассмеялся.
— Пошел на хер! Будешь трепать много, я поведаю Беатрис какой ты мудило! — начал угрожать Карл, хотя сейчас ему хотелось одного, хорошенько врезать.
— Ну да, конечно, не то сказали, и ты бежишь сразу докладывать! Может, ты ещё убьешь себя? Тебе не привыкать из-за любой херни в петлю лезть, это ты у нас любишь! — не унимался талерманец.
— Это было давно, — огрызнулся Карл, не желая оправдываться. Но за те попытки самоубийства он испытывал стыд до сих пор.
— И что? Если бы не подарочек от Проклятого, из-за которого ты просто не можешь сдохнуть, я уверен, ты бы при любой ерунде побежал бы вешаться как последний трусливый слабак. Ты уж прости, но иначе я тебя назвать не могу, — пренебрежительно рассуждал Виктор.
— Ты сейчас договоришься, — едва сдерживая злость процедил Карл.
— Ну, давай, ударь, и я увижу тебя в женском наряде! Ради такого незабываемого удовольствия я даже пожертвую парой синяков, — талерманец высокомерно улыбнулся.
— Не дождешься! — с вызовом бросил гвардеец.
— Ладно, темный мессия, хватит с тебя. Придется нам как-то мириться с существованием друг друга. Мы же взрослые люди! — предложил вдруг Виктор.
— Вот, хорошая идея. Ты сейчас свалишь от меня подальше, гребаный мудак! — огрызнулся Карл.
— Твою мать, ты и сваливай. Мне на тебя по хер, я иду в замок, — отмахнулся тот.
— Ну да, не терпится трахнуть Беатрис. Знаешь, меня вообще твоя Герцогиня удивила! Вся из себя святоша, меня вон из замковой стражи за одно только сквернословие выставила, к Алтарю ходит, а тут нате! Мало того, что муженьку изменила, причем не впервой, так ещё и с кем! С талерманцем! Святоша оказалась шаловливой шлюшкой, — начал ехидно возмущаться Карл.
— Закрой свой рот, паршивый ублюдок, — процедил талерманец.
Гвардеец же только убедился, что он на правильном пути.
— Да ладно тебе! Небось, Герцогиня горячая штучка, раз ты даже в бордель ходить прекратил? Да? — с наигранной заинтересованностью вопрошал он.
— Тебе что, завидно? У тебя же кроме шлюх, вообще не одной бабы не было! — с ехидной ухмылкой бросил Виктор.
— А на хера они нужны, ходить вокруг да около, если есть шлюхи, готовые на все ради золота? — заявил Карл. Его нисколько не задевало, что кроме жриц любви, он ни с кем ложе не делил. Жениться гвардеец не хотел, а каждый раз обхаживать кого-то считал делом хлопотным. Он полагал, что порядочные девицы, перед тем как раздвинуть ноги, мало того, что сначала трахнут ему мозг, так ещё и будут думать, что он им по гроб жизни обязан. Другое дело шлюхи, заплатил, получил свое и ушел восвояси.
— Я уверен, ты даже как подойти к девице не знаешь, — издевательски заметил талерманец.
— Зато ты знаешь. Одни бабы на уме! Это же каким идиотом надо быть, чтобы из-за баб запороть свою жизнь? В Талерман из-за бабы пошел! Весь город из-за бабы сжег! Личную войну развязал! Из-за бабы! Вывод, из-за баб ты обзавелся ненавистным клеймом, и вынужден заниматься тем, что тебе на хер не интересно! Уж лучше трахать шлюх, — довольно улыбаясь, рассуждал Карл, наблюдая как мрачнеет талерманец.
