Коронка в пиках до валета

– По приказу начальника эскадры явился просить вас немедленно явиться в городское управление для получения распоряжений высшего начальства! – 'Как жаль, что не захватил рупора!' – подумал он невольно.

Иван Иваныч дико посмотрел на Илью и свирепо буркнул жене:

– Агафья, дай огуречного рассолу, – встал и, качаясь, вышел из столовой куда-то во внутренние апартаменты. Гости не заметили отсутствия хозяина, и гвалт не умолкал.

- Обязательно 'мухоморка', – говорил сам с собой стражник и даже уронил на пол каплю слюны.

В городское управление пришли втроем: Илья, стражник и Иван Иваныч Насосов, городничий города Охотска. Он был мрачен. Его мучила отрыжка. Волосы торчали мокрыми вихрами, – очевидно, перед выходом поливал голову водой.

Красноречие покинуло Ван Ваныча, когда он предстал перед командиром, – на вопросы он отвечал каким-то мычанием. Когда ему вручили список тех лиц, которых желательно завтра видеть, он наконец заговорил:

– Завтра?… Никак невозможно!… Все пьяны, в разных градусах. Завтра все опохмеляться будут… день тоже неприсутственный. Послезавтра ежели?

Заговорил командир относительно распоряжений свыше, но к ним городничий отнесся с критикой, – он икнул и сказал: 'ерунда'.

– То есть, как это ерунда? – вспыхнул командир.

- Ничего с эстого не выдет, – мрачно ответил скептик городничий, – народ здесь пьяный, вольный народ. Одно слово: варнак народ.

На эту тему командир не счел возможным продолжать разговор и на прощание спросил:

- А командиры 'Алеута' и 'Камчадала' где обретаются? Может, вы знаете?

– Как не знать, – ответил городничий, – у меня пьют.

- Передайте им, чтоб завтра в двенадцать часов они явились ко мне на фрегат.

– А опохмеляться как же? – развел руками городничий.

- Ровно в двенадцать часов! – резко повторил командир.

– Передам, – отвечал Ван Ваныч и безнадежно махнул рукой. Потом вдруг по его пьяной роже пробежала какая-то мысль… Он вдруг ухмыльнулся, постарался сделать умильное лицо и сказал: – Может, соблаговолите… ко мне на пирог… жена именинница. Святой Агапии сегодня.

Командир сухо поблагодарил и отправился на пристань в сопровождении стражника.

Городничий постоял, почесал в затылке и поплелся домой, покручивая головой.

Илья пошел с Еленой на ее квартиру. Стражник занимал по дороге командира разговорами:

– Севодни даром выпивают, – сообщил он, указывая рукой на кабак, откуда неслись дикие крики, – Ван Ваныч спирту казенного отпустил. Лиминация будет! Здорово!… Я вам, ваше высокородие, больше не надобен? Уж я по бегу!

Командир отпустил его, и он крупной рысью подрал в кабак.

…Илья сидел с Еленой на подоконнике в ее квартире и держал ее за руку. Они сидели и говорили, говорили и спрашивали друг друга, и рассказывали, она о своем путешествии через всю Сибирь, он – о своем плавании.