Дабы не сойти с ума.
— Премного вам благодарна, барин. Спасибо, что разрешили.
— Не юродствуй! Так вот: если рассматривать с этой точки зрения — работа есть только у меня. Она приносит нам средства. Не побоюсь этого слова — финансы! На которые мы живем, одеваемся и воспитываем нашего сына. И я свои обязанности, как мне кажется, выполняю полностью. По крайней мере, никто из нас ни в чем не нуждается.
— А почему у тебя воспитание сына только на третьем месте? — насмешливо поинтересовалась Ольга, заваривая себе чай в кружке. — После одеваемся?
Супруг юмора не оценил и начал понемногу закипать:
— Да хотя бы на третьем! Потому что у тебя оно — на тридцать третьем! Потому что твоё хобби, если ты сама этого не чувствуешь, уже давно только мешает! И если от моей работы конкретная польза не мне одному, а всей нашей семье, то вот от твоего хобби интерес и польза исключительно тебе одной!
— С чего вдруг такие выводы?
— А с того, что от твоего ежедневного бесконечного зависания в краснознамённой хуже становится мне. Сыну хуже. Получается, вся эта история с самоудовлетворением твоих амбиций идёт за наш с Денисом счет. И от того, что тебе интересно и хорошо, персонально нам — плохо! И меня это в последнее время очень тревожит, даже пугает. И мне бы хотелось, чтобы ты всерьез подумала об этих вещах и наконец сделала не менее серьезные выводы.
— Я правильно тебя поняла? — резковато спросила Ольга, отставляя кружку. — Всё, что тебе нужно в жизни — это моя подпёртая ладонью щечка и вовремя подставленная тарелка?
— А что в этом плохого?! Или ты считаешь, что помимо прочего я должен ещё стирать, готовить, ходить по магазинам? Как тот придурок из сериала «Каменская»: и деньги зарабатывать, и сок тебе выжимать?! А тебе не кажется, милая, что вообще-то это называется «сундучить в одну харю»?
— Всё сказал?
— Всё!
— А теперь сходи и посмотри на себя в зеркало.
— Зачем?
— Да ты просто раздулся от самолюбования. Полезный ты наш! А может быть, это не я, а именно ты пытаешься удовлетворить себя любимого за счет использования всех и вся: меня, Дениски, мамы, Эллочки своей… Тебе самому очень даже комфортно в своем бизнесе. Но почему ты думаешь, что только потому, что ты делаешь деньги, все остальные должны тебя облизывать и по первому зову выполнять любой твой каприз?
— Ольга, ты… Ты сейчас не права…
— Конечно. Ведь в нашей семье всегда прав только один человек — ты… Бедненький, как же ты с нами измучился!.. А что, Вовка, а может — ну её на фиг, а?… В смысле, семейную жизнь? Сколько можно мучиться, не пора ли ссучиться?
Володя страдальчески закатил глаза и схватился за голову:
— Ты только послушай себя, учительница первая моя! Ты не только говоришь — ты уже думаешь на жаргоне! Неудивительно, что Денис от тебя такого понахватался… Ольга, милая, пойми: если ты еще, хотя бы пару лет похороводишься со своими ментами, ты не просто потеряешь нашу семью. Ты себя потеряешь! Потому что сама того не заметишь, как превратишься в самую натуральную мужланистую бабищу!
И вот после этих не самых, если честно признать, обидных слов, в Ольгиной голове словно бы щелкнул невидимый защитный тумблер. Навроде: «при аварии выдавить стекло». Она подорвалась с места, выскочила в прихожую и, запоздало вспомнив о преждевременной гибели туфли, принялась с остервенением рыться в комоде в поисках альтернативы.
— Куда собралась? — выглянув из кухни, уже вполне мирно поинтересовался Володя.
Ольга, не отвечая, вывалила на пол всё имеющееся в наличии семейное обувное содержимое и схватив пару старых поношенных кроссовок, принялась за шнуровку.
— Да ладно тебе… Перестань, слышишь?… Давай мириться.
— А я с тобой и не ссорилась, — огрызнулась Ольга. Справившись наконец с обувью, она выпрямилась и подхватила лежащую в прихожей сумочку: — В общем так! «Хоботов, я оценила»! И осознала! Посему мы с Денисом даем тебе возможность передохнуть от нас. Чтобы ты мог спокойно зарабатывать и тратить свои деньги Кстати, советую воспользоваться случаем и провести кастинг среди немужланистых баб. Тех, которые умеют обращаться с тарелками. И подпирать щёки…
Прилепина вышла из квартиры и что есть силы шарахнула железной дверью так, что сверху на нее посыпались песчинки недавней лестничной побелки. Обалдевший супруг бросился было за ней со словами
Ну, как у тебя дела? Как дышится на вольных хлебах?
Погрузившись в невеселые воспоминания, Ольга пропустила момент, когда Володя передал бразды управления воздушным змием в руки сына и поднялся к ней.
— На вольных — вольготно. А дела «отлично, как обычно», — заученно- дежурно отшутилась она.
— «А с личным?» — подхватил Володя.
— «Ну, вот только с личным…» Да нет, нормально всё.
— Я так понимаю, у тебя кто-то появился? Или… он возник сначала? Ещё до твоего демонстративного эскапизма?
— Извини, но по-моему это не твое дело.
— Просто мне безумно интересно: кто такой дядя Андрей?
— Какой еще дядя Андрей?
— Тот, что подарил Денису ножик?
— А-а. Это коллега по работе.
— Понятно, — саркастически усмехнулся Володя. — Могу себе представить.
Ольга посмотрела на него неприязненно:
— Что ты можешь представить? Что ты вообще можешь знать и представлять о моей работе?! Когда это тебя вообще интересовало?
— Зато я вполне могу себе представить некий собирательный образ сотрудника милиции. Мне, знаешь ли, по роду бизнеса частенько приходится сталкиваться с вашей братией.
— И каков же он? Этот собирательный образ?
— Краснорожий, туповатый, ленивый хам. Вечно экономящий на закуске, но не на выпивке. Жадный, завистливый к чужому успеху. За деньги способен на всё. Причем, в большинстве случаев, за деньги невеликие. Такие, как у Достоевского Ганечка Иволгин, помнишь? Ползком до Васильевского за три целковых?
— Ну, спасибо за откровенность. Теперь я хотя бы буду знать, с кем ты ассоциируешь меня в своих воспоминаниях.
— Брось, не передергивай. Я говорил о среднестатистическом менте. А ты у меня…
— Я у тебя?
— Хорошо, у нас. Ты У НАС всегда была белой вороной. Что в ментовке, что в школе. Что, прошу прощения, в постели.
— Мне трудно представить, как ведут себя в постели вороны классические. Серые. Наверное, именно так, как твоя секретарша Эллочка?
— У тебя устаревшая информация. Эллочку я давно уволил.
