отвечаю я и краснею.
— А еще…
— А как насчет него? Что люди говорят о нем?
— Ну, кое-кто спрашивал его номер телефона. Некоторые интересовались, женат ли он, но, как ты знаешь, Джо не хочет, чтобы стало известно о свадьбе Джеймса.
— Я начинаю понимать почему, — мрачно отвечаю я.
— Еще были вопросы, наступит ли хеппи-энд.
— Он наступит, — ворчу я. — Когда мы с ним разбежимся.
Количество писем, приходящих Джеймсу от поклонниц, увеличилось. Сейчас он в среднем получает по два-три письма в день, которые каждое утро, заметно веселясь, ему вручает Дэйв — сержант в окошке. Полученные конверты присоединяются к кипе писем в ящике стола, и кто-то при виде их обязательно разыгрывает обморок. Келлум говорит, что он организовал фан-клуб Джеймса, а сам носит бейджик со словами «Джеймс Сэбин — моя любовь» и «Дик Трейси, будь нашим президентом». Их копии попали даже в прекрасные руки Винса, и он, радостный, появляется каждое утро с одним таким бейджиком на шляпе и с другим — слева или справа на груди, в зависимости от настроения. Сначала Джеймс воспринимал все эти забавы с раздражением, затем с гневом, но в конце концов смирился. Он просит их снять эти надписи, что оба и делают, но тут же вешают их обратно, когда Джеймс отворачивается.
— Как письма от поклонников, детектив? — спросил Винс вчера.
— Я не читал их.
Винс надул губы:
— Я потратил целую вечность, чтобы написать письмо. У меня ушло на это несколько часов.
— Винс, только не говори мне, что ты принадлежишь к числу моих поклонников.
Винс подмигнул мне, улыбнулся и, махнув рукой, зашагал прочь.
Сегодня четверг. Утро. Я принимаю душ, быстро одеваюсь, бужу Лиззи, наливаю ей чашку чая и выхожу на улицу, наполненную свежим утренним воздухом. Сегодня мы поедем допрашивать загадочного мистера Мэйкина, и я жду этого с нетерпением. В восемь с небольшим вхожу в участок. Угрюмый мерзавец Дэйв не кажется мне таким уж мерзавцем. Хоть он все еще не разговаривает со мной, мы обмениваемся улыбками. Отлично. Речь не идет о широкой приветливой улыбке, но, тем не менее, это хоть что-то. Улыбающийся старина Дэйв пропускает меня, и я бегу по лестнице в офис.
Проходя через лабиринт столов к своему не слишком еще привычному рабочему месту, я здороваюсь с несколькими офицерами. Вижу знакомую картину: Джеймс Сэбин сидит, прижав к уху телефонную трубку. Он приветствует меня. Мы улыбаемся друг другу, я ставлю на стол ноутбук, кладу сумку и спешу выполнить наш каждодневный ритуал: приношу два стакана кофе из автомата. К тому времени, как я возвращаюсь, держа в руках два горячих пластиковых стаканчика, Джеймс, повесив трубку, уже что-то пишет.
— Ну что? — говорю я, откинувшись на стуле и сделав глоток. — Мистер Мэйкин?
— Да! — говорит Джеймс, повторяя мои движения. — Мистер Мэйкин.
Секунду мы задумчиво смотрим друг на друга.
— Ты действительно считаешь, что он может быть причастен к четырем ограблениям?
— Чем больше я думаю об этом, тем больше убеждаюсь, что может. Возможно, наш мистер Мэйкин обеспечивает кого-то информацией — того, кто совершает все эти ограбления. От него преступники могли получить точные планы домов, стоимость вещей, информацию о сигнализации. Фактически им не нужно было ничего узнавать самим, потому что мистер Мэйкин сделал это за них.
В течение нескольких секунд он смотрит перед собой, собираясь с мыслями:
— Вперед, нам нужно идти. Мы встречаемся с ним в девять.
Быстро допиваем кофе, и я жду, пока Джеймс соберет свои бумаги.
Ровно в девять мы подъезжаем к офису мистера Мэйкина. Паркуя машину, Джеймс закидывает руку за мое сиденье и через плечо смотрит в заднее стекло. Я чувствую резкий сладковатый запах его лосьона после бритья. Запах довольно приятный, как приятно и то, что он почти обнимает меня рукой. Не успеваю обдумать эту ситуацию, как слышу его голос:
— Вперед, Колшеннон! Хватит пялиться на бардачок, я обещаю, что он никуда не денется, пока нас не будет.
С этими словами он выходит из машины и с нетерпением ждет, пока я вылезу. Я беру сумку, и мы вместе идем к зданию, в котором располагается офис мистера Мэйкина.
Страховая компания «Элефант» находится на втором этаже красивого здания. В холле мы видим полноватую секретаршу средних лет, с равнодушным выражением лица что-то печатающую на машинке. Когда мы входим, она быстро поднимает глаза. Джеймс представляется, не упоминая о том существенном факте, что он работает в полиции, и говорит, что у нас назначена встреча с мистером Мэйкином. Она поджимает матово-розовые губы, бормочет что-то насчет того, что не ждала нас (в это нам верится с трудом), и исчезает. Мы с Джеймсом садимся на стулья у стены.
— Когда я буду беседовать с ним, ничего не говори.
— Я и так никогда ничего не говорю, — возмущенно отвечаю я.
— По-моему, «никогда» — это преувеличение, — бормочет он.
Секунду мы сидим молча. Я смотрю то на обои в цветочек, то на старый стол, за которым сидела секретарша, то на древнюю пишущую машинку — ее уже давным-давно стоило списать и заменить компьютером. В воздухе чувствуется легкий запах затхлости, и вообще мне кажется, что страховая компания «Элефант» переживает не лучшие дни.
Я оглядываюсь на Джеймса. Он спокойно обозревает пространство перед собой. Сегодня, видимо готовясь к встрече, Джеймс надел ярко-голубую рубашку с галстуком и летние хлопчатобумажные брюки. Со своей короткой стрижкой он выглядит как мальчишка, что совсем не соответствует духу этого помещения. Заметив мой взгляд, он смотрит на меня и улыбается:
— Что случилось?
Я быстро отвожу глаза:
— Ничего. Я просто немного нервничаю.
Мысленно даю себе оплеуху. Господи, па мгновение я захотела его. «Пожалуйста, не ставь себя в глупое положение», — твердо говорю себе. Через несколько недель он женится на Флер, Робин при этом производит впечатление «Женщины французского лейтенанта», и что, ты туда же? Прийди в себя. Он едва терпит меня, а о том, чтобы понравиться ему, не может быть и речи.
Матово-розовая секретарша возвращается и говорит, что мистер Мэйкин ждет нас. Мы встаем и следуем за ней в офис. Джеймс спрашивает, не является ли мистер Мэйкин владельцем компании, и она отвечает утвердительно. Комната, в которую мы входим, абсолютно не похожа на холл, где мы только что сидели. Под лепным потолком висит сверкающая люстра, окна занавешены портьерами. Джентльмен — судя по всему, это мистер Мэйкин — встает из-за антикварного стола, на котором лежит ноутбук, и идет к нам, протягивая руку. Он радостно улыбается:
— Доброе утро! Как дела?
На вид ему пятьдесят с лишним лет. У него редкие волосы, под глазами ужасные мешки, лицо красное. По-моему, все это говорит о том, что он злоупотребляет алкоголем. В воздухе чувствуется едва заметный запах сигар. На нем темного цвета костюм-тройка в узкую полоску, из верхнего кармана торчит красный носовой платок. Пожав ему руку, Джеймс раскрывает свое удостоверение:
— Я детектив Джеймс Сэбин, а это Холли Колшеннон.
Он ждет реакции и, по всей видимости, не напрасно. По лицу мистера Мэйкина пробегает ужас, он стоит, открыв рот:
— Что-то случилось с моей женой?
He думаю, что это та реакция, на которую рассчитывал Джеймс, не говоря уж обо мне. Что касается меня, я уже почти приговорила мистера Мэйкина.
— Нет, мистер Мэйкин, — быстро говорит Джеймс. — Мы здесь по другому делу. Мы договаривались о встрече.
Мистер Мэйкин облегченно вздыхает и несколько секунд смотрит в пол. Затем он достает из кармашка платок и вытирает лоб.
— Слава Богу! Я думал, вы скажете, что с моей женой произошел несчастный случай или что-нибудь в
