Ее андалузский друг

— Нет, дело обстоит так, как я тебе сказал. Мне нужно выручить из беды друга. Понимаю, что ты должен был задать мне этот вопрос.

Положив трубку, Сванте набрал номер Хокана Зивковича, представился как Карл XVI Густав и сказал, что ему нужна помощь в розыске человека, имени которого он не знает. Описал внешний вид и указал, на какой машине тот ездит.

— Мы постараемся помочь тебе, однако потребуется надбавка за конфиденциальность.

— Почему?

— Просто потому, что это стоит дополнительно.

Хокан дал Сванте номер счета, и Сванте пообещал, что на следующий же день переведет деньги.

В пустой квартире в пригороде Фаште сидели за компьютерами семь надежных специалистов и, рассчитывая сыграть на понижение, продавали акции «Эрикссона» со ста тридцати шести счетов-депо через зашифрованные соединения. Они подключили финансовые инструменты, которые создали рычаг падения курса акций компании «Эрикссон». Около пяти они закончили работу. Вскоре после этого биржа закрылась. Стоимость акций «Эрикссон» практически весь день оставалась неизменной.

Арон и Гектор наблюдали за процессом. Расставшись, они провели ночь в беспокойном сне, а поутру снова встретились с семью надежными людьми в той же квартире.

Телевизор в углу квартиры показывал утренние новости. Диктор с серьезным лицом говорила о неверных прогнозах в Азии, о других делах, которые никого из них не интересовали. Молчаливая нервозность, оставшаяся со вчерашнего дня, улетучилась. Когда в девять утра открылась биржа, они снова принялись за работу и стали скупать проданные накануне акции и гарантии, весело поглядывая на экран монитора, показывающий динамику стоимости акций компании «Эрикссон», — кривая выглядела, как горка для катания на лыжах.

18

В девять вечера раздался звонок в дверь. За дверями стоял Гектор — с пакетом из продуктового магазина в одной руке и бутылкой шампанского в другой. Улыбка Гектора показалась Софии совершенно искренней, словно он выиграл в лотерею. Мысли беспорядочно закружились в голове. «Альберт… Йенс где-то неподалеку… микрофоны… Только не сейчас…»

— Я принес еду, — сказал он, протягивая ей пакет, который держал в левой руке.

Она попыталась улыбнуться:

— Привет, Гектор! Что привело тебя сюда?

— Не хотелось ужинать в одиночестве.

— А Арон?

— Он где-то рядом.

София бросила взгляд через его плечо:

— Заходи.

Они сидели в кухне. София выставила бокалы, тарелки и приборы. Гектор выложил на стол принесенную еду. Они ели, пили шампанское и разговаривали. София постоянно думала о микрофоне, укрепленном у них над головой в кухонной люстре. Ситуация была слишком напряженной для ее нервов, однако, к ее великому облегчению, Гектор вел себя как обычно. Друг, по-простому зашедший в гости. Он не делал никаких намеков, держался раскрепощенно и излучал спокойствие. Когда она говорила, он больше смотрел на ее губы, чем в глаза.

— Смотри, как все легко, — проговорил он.

София откусила кусочек.

— Что легко, Гектор?

— Сидеть и ужинать вдвоем, ты и я. — Его тон изменился, зазвучал серьезнее.

Она занервничала, чуть улыбнулась:

— Да… легко.

— София!

— Что?

Гектор пытался подобрать подходящие слова.

— Я хотел купить тебе подарок — может быть, украшение…

Она попыталась возразить, но он сделал жест рукой, попросив не перебивать.

— Подарить тебе что-нибудь особенное — пригласить тебя в поездку, в театр, на прогулку с обедом, даже не знаю. Но каждый раз, когда я уже почти решился, рождаются сомнения. Я начинаю думать, что это украшение, этот поход в театр или что-то еще — для тебя не подходят. Потому что ты — совсем другая, та, которую я совсем не знаю и никогда не смогу завоевать, как бы я ни старался. Поэтому я не решаюсь. Боюсь сделать что-нибудь не так и потерять тебя.

Она сидела, глядя в тарелку, молча жевала, не поднимая глаз на Гектора. Тот заговорил шепотом, чтобы привлечь ее внимание:

— Когда мы поговорим всерьез? Поговорим о нас, о том, что случилось…

— Добрый вечер!

Голос раздался позади них. Внезапно в кухне появился Альберт, словно ниспосланный с небес. Он вопросительно посмотрел на Софию, потом перевел взгляд на Гектора.

— Привет, Альберт.

— Здрасте.

— Это Гектор.

— Привет, Гектор, — проговорил юноша будничным тоном. Достал себе тарелку и приборы и тоже сел к столу.

Гектор не сводил с него глаз. Альберт бросил на него короткий взгляд.

— Гектор — а разве это не собачья кличка? — спросил он, накладывая себе еду. Его глаза чуть заметно сверкнули.

— Конечно, — согласился гость. — Это самая настоящая собачья кличка. А вот Альберт… мне кажется, у нас был осел, которого так звали.

И они начали болтать и подшучивать друг над другом, словно понимали друг друга с полуслова, словно всегда были знакомы — объединенные чем-то, в чем сами не отдавали себе отчета.

Гектор смеялся, Альберт балагурил и хохотал. София наблюдала за происходящим с радостной улыбкой и ужасом в душе.

Вечер выдался теплый. Йенс сидел на скамейке на Стоксундской площади. Мимо него прошли несколько нарядно одетых подростков в студенческих шапочках. Одна из девушек с открытой банкой тоника в руке с трудом балансировала на высоченных каблуках. Она что-то кричала остальным, но те, кажется, совсем не слушали ее.

Йенс ждал, пока стемнеет, но темнота не наступала. Дождавшись, пока подвыпившие подростки исчезнут из виду, он поднялся, взял свой черный рюкзак и пошел по узеньким улочкам в сторону дома Софии. Миновав его на почтительном расстоянии, поднялся на холм и зашел в чей-то сад, откуда хорошо просматривалась местность. Судя по всему, семейство отсутствовало. Одинокие маленькие лампочки горели в доме то здесь, то там. Кажется, в этом квартале так заведено, когда дома никого нет. Добравшись до кустов в верхней части газона, Йенс проскользнул в них, лег на живот, достал из рюкзака бинокль и стал оглядывать окрестности.

Обнаружив «Сааб», он настроил фокус и увидел мужчину, сидящего за рулем. Машина стояла в стороне, припаркованная за деревьями. Йенс никогда не обратил бы на нее внимания, если бы специально