— Тише Август, успокойся!
Дверь открылась, и пред Ильёй появилась женщина лет пятидесяти пяти, с аккуратной стрижкой, в ярком домашнем халате с накинутой на плечи чёрной шалью.
— Анжелика Егоровна? — поинтересовался Илаев.
— Да, это я. — негромко ответила женщина.
— Меня зовут Илья, фамилия Ларионов, я коллега Николая Павловича. — Илаев, глубоко вздохнул, демонстрируя свою осведомлённость о случившемся. — У меня не было возможности присутствовать на похоронах, я был в Греции, принимал участие в раскопках. Только сегодня прибыл…. — Илаев ещё раз глубоко вздохнул и продолжил, — Вот пришёл выразить вам мои соболезнования. Николай Павлович, был поистине предан своему делу.
Женщина, несколько секунд смотрела на Илью ровным немигающим взглядом.
— Проходите, Илья. — наконец произнесла она и на глазах её навернулись слёзы.
Лабрадор Август, стоял за спиной своей хозяйки, изучая неожиданного гостя, и утробно порыкивая. Женщина потрепала его за холку и грустно произнесла:
— Илья работал с папой, Август, — затем посмотрела на Илаева, — Вы не бойтесь, он у нас добрый.
— Август! — немного осмелев, произнёс Илья.
Пёс завилял хвостом, но всё же демонстративно отвернулся и побрёл в комнату.
— Проходите Илья. Проходите в комнату. — сказала Анжелика Егоровна.
Илаев прошёл в гостиную, а Анжелика Егоровна, поинтересовавшись, что предпочитает Илья чай или кофе, отправилась на кухню.
Обстановка в квартире, не смотря на произошедшее несчастье не была гнетущей. Высокие потолки, большие светлые окна с ажурным тюлем и светлыми занавесками, не современная, но довольно изящная мебель, паркетный пол, большой круглый стол в центре довольно большой гостиной, которая имела несколько дверей, ведущих в другие комнаты. На стенах картины и фотографии. В отличие от жилья Синеева, и офиса Реболарова, здесь не было антиквариата и исторических экспонатов, вместо них по одной из стен были развешанных в шашечном порядке полки, полностью заполненные книгами, вероятно Николай Павлович черпал вдохновение не от самих предметов старины, а из информации, которая была заключена в его библиотеке.
Анжелика Егоровна поставила на стол чашки с блюдцами, несколько вазочек с конфетами и печеньем, зефир в шоколаде и села напротив Ильи за круглым столом.
Вдова была немногословной, и все её действия демонстрировали полную бессмысленность настоящего, которое неожиданно ворвалось в её жизнь. Она сидела напротив Ильи положив руки на колени, взгляд её уходил в никуда. Равнодушным тоном она предложила Илаеву чай и сладости.
— Анжелика Егоровна, — начал разговор Илья, — Мы встречались с Николай Павловичем в Греции, он приезжал к нам, для экспертной оценки одной рукописи. Мне тогда не показалось, что он выглядел нездорово.
— У него было слабое сердце. — сказала женщина, — А эта поездка окончательно доконала его. Николай Павлович всегда делился со мной своей работой и всеми своими проблемами. Но в этот раз….
Вдова закрыла лицо руками.
— Простите меня Илья, я никак не могу свыкнуться с мыслью, что Коли больше нет со мной.
Она вытерла глаза платком и ещё некоторое время сидела, собираясь с силами. Илаеву было крайне неудобно доставлять этой женщине такие мучения, и у него в голове даже промелькнула мысль, что было бы более правильным покинуть дом, но он остался, ведь это был его единственный шанс выяснить истину.
— В этот раз Николай, ничего мне не говорил, — продолжила Анжелика Егоровна, слегка успокоившись, — Он только сказал, что в этот раз его работа может принести больше вреда, чем пользы, и то, что он лично убедился, что некоторую информацию нельзя открывать людям, ведь они совершенно не готовы к правде. Она просто им не нужна.
Женщина посмотрела на Илью умоляющим взглядом.
— Илья, что вы обнаружили, что убило моего мужа?
Илаев, сам находился в недоумении от странных, как ему показалось предсмертных слов Николая Павловича. Он сделал глоток чая, прокручивая в голове возможные варианты ответов и наконец, сказал.
— Видите ли, Анжелика Егоровна, мы обнаружили старинную рукопись. И именно Николай Павлович должен был установить дату и по возможности определить, вероятного автора. Но он сказал, что может только датировать документ и, то довольно приблизительно, ну а авторство, если и возможно определить, то только после детального изучения текста.
Взгляд вдовы выражал недоверие.
— Я понимаю, Вас Илья, вы, вероятно, то же не скажете. Ну что же…. — женщина горько вздохнула, — Я привыкла относиться к сфере деятельности моего мужа, как к самому ценному занятию на этой планете. Он часто говорил, что ключ к будущему, спрятан в прошлом. Видимо действительно информация, содержащаяся в найденном вами документе, опасна для человечества.
Илья молчал. Он подбирал слова для следующего вопроса.
— Анжелика Егоровна. — сказал он наконец, — Я конечно не могу рассказать вам некоторых вещей, но мне бы очень не хотелось, что бы смерть Николая Павловича была напрасной. Ведь без него нам будет крайне сложно заниматься изучением документа. Вы не могли бы припомнить, что ещё говорил профессор. Это крайне важно, ведь каждое его слово может послужить ключом к разгадке.
Женщина потёрла виски, закрыла глаза.
— Да нет, Илья, в этот раз он был только безумно разочарован и подавлен. Хотя…не знаю, насколько вам это поможет. Он сказал, что лучше бы не знал, что написано в древнем тексте. И ещё, он говорил, что старый грек был прав.
Илаев даже привстал от удивления, но взял себя в руки и снова спокойно сел на стул.
— Скажите, Анжелика Егоровна, а что говорят врачи, — Илаев прокашлялся. — Я имею ввиду какова вероятность того, что именно поездка в Грецию спровоцировала сердечный приступ.
— Что вы имеете ввиду? — удивилась женщина, и впервые в её взгляде появились признаки заинтересованности к собеседнику, — Вы хотите сказать, что могли быть другие причины.
— Возможно, были какие?то другие неприятности на работе, или вне её? — поинтересовался Илаев.
Женщина снова задумалась, затем взгляд её снова потух и она произнесла.
— Да нет, Илья, у Николай Павловича было действительно слабое сердце. Мне задавал вопрос какой?то следователь, по поводу недоброжелателей, но я сказала, что у Коли не было врагов. Расследование проводить не стали, а врачи сказали, что это могло произойти в любой момент.
Женщина несколько секунд сидела, молча, и Илаев вдруг заметил, что по её щекам текут слёзы. Илья опустил голову вниз, закрыл глаза, сжал зубы, ненавидя себя за подобную бессердечность.
Из комнаты лениво и тихо к Анжелике Егоровне подошёл лабрадор Август, он положил морду на колени женщины и принялся смотреть ей в глаза, преданным собачьим взглядом. Анжелика Егоровна положила руку ему на голову и, поглаживая, стала приговаривать.
— Ничего, ничего, Август, время — самое лучшее лекарство.
Илаев вышел на улицу. Визит к вдове профессора оказал на него не самое лучшее впечатление. Женщина, действительно была, как говорится, убита горем, но, не смотря на это, находила в себе силы, для дальнейшей жизни.
— Да… — многозначно произнёс Илаев, сев за руль своего автомобиля.
Он завёл двигатель, но не торопился трогаться с места. Информация, которую он получил от вдовы профессора, была поистине необычайно важной. Элеонора утверждала, что никто не знал содержание книги, а со слов Анжелики Егоровны было очевидно, что профессор знал. И главное, что секреты бессмертия, которые должны были ему открыться, наоборот ускорили его кончину. Во всяком случае, если бы он не ознакомился с содержанием, то не стал бы в подобном тоне отзываться о труде Ибн Сины.
— Но когда? Когда он успел прочитать книгу? — думал Илья, — Ведь наверняка Элеонора знала бы о
