том, что Кузнецову известно содержание. Однако она утверждала обратное. А если это действительно так и профессор, каким?то образом ознакомился с текстом, то почему он молчал? Почему не рассказал своим коллегам, например Косте, ведь тот, то же не знал содержания рукописи, не смотря на то, что по его утверждению несколько раз держал её в руках. Можно предположить, что Кузнецов ознакомился с каким?то фрагментом, но разве это может позволить делать выводы о содержании всего труда? И самое интересное, что книга произвела на Кузнецова ужасное впечатление. Как говорила его вдова: «Его работа может принести больше вреда, чем пользы». Чёрт побери, да что же это за бессмертие, которое никому не нужно! И кого, в конце концов, он имел ввиду, утверждая, что старый грек был прав? Неужели он говорил о Симиниди?
Илаев нервно выбросил в окно сигарету и нажал на педаль газа. Следующим его пунктом был Кранштадский бульвар в районе метро Водный стадион. Там по его данным проживала вдова Михаила Андреева.
Путь, до Ленинградского шоссе, занял гораздо больше времени, чем до Фрунзенской набережной. Илья торопился, и из?за этого нервничал. Типичные для пяти часов вечера автомобильные заторы, казались ему невероятно плотными и на удивление частыми, хотя подобная дорожная ситуация, наблюдается на Московских улицах ежедневно. Дорога отняла у Ильи около полутора часов, и поэтому, выбираясь из машины возле дома Андреевой, он с удовольствием покинул поднадоевший за время дороги транспорт.
Около подъезда дома вдовы Андреева, на лавочке сидели несколько старушек. По своему обыкновению бабушки у подъездов, проводят время в обсуждении жильцов и их посетителей, и являются кладезем информации, если конечно найти к ним правильный подход.
— Добрый день, уважаемые. — почтительно произнёс Илья и даже немного наклонил голову в знак своего почтения.
Старушки недоверчиво, с одинаковым прищуром, оценивающе смотрели на него.
Самая крупная, и по виду можно было сказать, самая инициативная, язвительно вызывающе ответила.
— Здрасьте, здрасьте. Это к кому ж ты собрался?
Остальные бабушки сидели молча. Ожидая ответа Илаева и в зависимости от того, понравится им ответ или нет, они приняли бы решение здороваться с ним, или сказать, что либо иного характера.
Илья поднял голову вверх, оглядывая окна и произнёс.
— Да я к другу, к Мишке Андрееву. Сто лет не виделись! — Илья довольно радостно и обаятельно улыбнулся, — Вот вернулся из командировки и решил навестить старого друга.
Бабушки молча, переглянулись.
— Да ты что, милок, ничего не знаешь? — произнесла самая древняя и самая худенькая старушка.
— Тьфу, ты! — театрально расстроился Илья, — Да неужели переехал, вот чёрт! И не сказал ни чего! — и не давая старушкам опомниться бодро и весело продолжил, — Но мне повезло, от меня он скрыться может, но не от вас, верно дамочки. — и Илья погрозил пальцем в сторону окон квартиры Андреева.
Старушки, не смотря на то, что им выпала редкая удача первыми оповестить неосведомлённого о случившемся, немного притихли, а некоторые даже отвернулись. Слишком радостным выглядел Илаев, и даже для них это было слишком. Но как всегда не для всех. Самая крупная и самая деловая бабушка встала, подошла поближе к Илье и с наигранным разочарованием произнесла:
— Да какой там переехал, сынок. Помер он!
Если бы Станиславский присутствовал при этом разговоре, то он бы встал, неистово зааплодировал и вскричал бы: «Верю!»
Илья, как самый достойный ученик великого мастера, сделал удивлённое и в то же время непонимающее лицо, наклонился практически к самому лицу крупногабаритной старухи, на его глазах навернулись слезы, и он дрожащим голосом произнёс.
— Как….когда….?
— На днях схоронили, — бабушка немного подалась от него назад, — Да ты присядь сынок, а то на тебе лица нет.
Старушки чуть раздвинулись, освобождая в центре скамейки место для Илаева.
Илья присел с окаменевшим лицом и, таращась в одну точку, произнёс.
— А что с ним случилось?
Теперь уже все старушки были готовы вывалить имеющуюся у них информацию, которая имела отношение к смерти, и даже ту, которая ни малейшим образом к смерти Михаила не относилась.
— Да сердце у него….инфаркт. — произнесла первая
— Ну да, только не инфаркт, а осложнение от инфекции, которую он в своей командировке подцепил, — дополнила рассказ первой вторая
— Да бросьте бабы, это ж друг его, чай не видите. Надо рассказать ему. — тихонько сказала третья.
Все остальные осуждающе посмотрели на свою болтливую подругу. А Илаев, вертел головой от одной к другой и внимательно слушал.
— Да, чего у ж там! — махнула рукой самая крупная, — Помогли ему, на тот свет отправиться. Мы и участковому об ентом сказали, да он нас слушать не стал, а только пригрозил, что упечёт за то, что сплетни невесть какие распускаем. Вон пусть Валька тебе расскажет, она всё видела.
Валька, поправила платок и обвела взглядом своих подружек.
— Да чего уж, говори, вон смотри, как парень расстроен, может он правду найдёт. — сказала одна из бабушек.
Старушка в сером платочке с синими мелкими цветочками, внимательно посмотрела на Илаева.
— Только если что, мы тебе ничего не говорили, а то знаешь, как бывает, если уж и участковый с ними за одно, то нам то, точно несдобровать, — старушка немного снизила голос и поманила Илью рукой в знак того, что будет говорить тихо, и слушать её нужно внимательно.
И она рассказала Илаеву, что Мишка, т. е. Михаил Андреев, был человеком порядочным и тактичным, и с ними всегда здоровался вежливо и учтиво. Спиртным не увлекался, ну разве, что изредка. Жена его Марина, женщина красивая и ухажёры у неё всегда присутствовали, и Мишка, часто ревновал, и даже позволял себе прикрикивать, но границ дозволенного не переходил. Вот и в этот раз, когда он в командировку уехал, к Маринке заходил один, видный, и явно с деньгами, из новых русских и машина у него была чёрная, большая, с тёмными стёклами. И бабушка даже вспомнила, что называлась эта машина «Крузик», так ей сказал её внук Лёшка. После командировки Михаил выглядел веселым и довольным, и даже бабушкам на лавке сказал, что сделал великое открытие и жить мы все скоро будем вечно, на что они дружно посмеялись.
В тот день, он ушёл на работу рано и в хорошем настроении. Вернулся поздно, и слегка подвыпившим. Это бабушка видела с балкона. В подъезд он зайти не успел, из?за того, что зазвонил мобильный. Он ответил что?то, но что она не слышала. Но она слышала, как он чертыхнулся и пошёл вдоль дома, в сторону дороги. Вернулся минут через десять, но шёл уже совсем с трудом и держался за сердце и даже подъезд открыл еле–еле. А через пять минут после того, как он зашёл в подъезд, мимо проехала, и на несколько секунд остановилась, та самая машина, на которой приезжал к его жене этот новый русский. А ещё через час его увезли на скорой. Потом схоронили.
Илаев, посидел несколько минут молча, выдержав нужную паузу, поблагодарил старушек за помощь, за поддержку, поинтересовался дома ли Марина, и получив положительный ответ, поднялся с лавки и зашёл в подъезд.
Марина Сергеевна, действительно была женщина приятная, с точёной фигуркой, густыми, пшеничного цвета волосами, и выразительными голубыми глазами. Она не выглядела такой удручённой, как вдова Кузнецова, но очевидно переживала смерть мужа.
Илаев, представился так же, как и Анжелике Егоровне, но в отличие от пожилой женщины Марина недоверчиво смотрела на Илаева и откровенничать совершенно не собиралась.
— Марина Сергеевна, — произнёс Илья в прихожей малогабаритной двушки, — Последний раз мы виделись с Михаилом в Греции.
— А–а-а, понятно. — скептически произнесла девушка, — Ещё один мечтатель. Так что, вы то же
