— Объясните нам, почему нужно добраться до берега засветло, — настаиваю я.
— Скажи им, Джек, — вздыхает Айк.
Джек чертыхается. Стаскивает с себя рубаху.
Эмми вскрикивает. Эш ахает. У меня тоже перехватывает дыхание, хотя я уже видела грудь Джека в Городе Надежды.
Три длинных розовых шрама пересекают тело Джека от правого плеча до левого бедра. Он поворачивается к нам спиной. Правую лопатку рассекают шрамы поменьше.
Он надевает рубаху.
— Теперь ясно? — спрашивает он.
— Кто это тебя так? — шепчет Эмми.
— Я в темноте не разглядел, — отвечает Джек.
— Адские черви, — объясняет Айк.
— Черви с когтями, — говорит Эпона. — Похоже, здоровенные. Я про таких никогда не слыхала.
— И не видала, — соглашается Айк.
— Что это за звери? — спрашивает Эш.
— Давным-давно, еще во времена Разрушителей, в озеро вылили какую-то отраву. Погибла вся живность. Кроме этих самых червей. Они, наоборот, выросли.
— Они? — переспрашивает Эпона. — Значит, их много?
— Очень много, — отвечает Джек.
— Лучше не придумаешь, — говорю я.
Повисает тишина.
— Ладно, — вздыхаю я. — Значит, так. Я пойду одна.
Все начинают говорить одновременно, даже Томмо. Мои спутники перебивают друг друга, вопя все громче.
— Заткнитесь! — перекрикиваю я гам. — Хватит уже!
Они замолкают и смотрят на меня.
— Лу мне родной брат, — говорю я. — Со мной никто не пойдет. До утра ждать у меня времени нет. Если я выйду прямо сейчас, то доберусь до того берега до темноты. Не хватало еще нам всем попасть в когти к этим червям!
— Одинокому путнику дорога помогает, — кивает Айк.
— Ага, — соглашаюсь я. — Эмми, ты… Чего ты там задумала?
Эмми поднимается с земли и раскрывает ладони. В одной руке горсть белых камешков, в другой руке горсть черных.
— Если наберется больше белых камешков, мы идем с тобой, — объясняет сестренка. — А если будет больше черных, то пойдешь одна.
— Эмми, у нас нет времени на эти глупости, — говорю я.
— Заткнись, Саба! — велит она.
От удивления я замолкаю.
Эмми выкладывает две кучки камешков на землю. Между ними остается свободное место.
— У каждого из нас один голос, — говорит она. — Выбираете камешек, кладете его посередине между кучками. Как все выберут камешки, я их пересчитаю. А теперь отворачивайтесь. Не подглядывайте, кто какой выбирает.
Никто не двигается. Все смотрят на Эмми.
— Я же сказала, отворачивайтесь! — велит сестренка. — Томмо, тебе первому выбирать.
Все остальные послушно отворачиваются. Айк стоит рядом со мной.
— Похоже, у вас вся семья такая, — бормочет он. — Настырная.
Эмми выкликает, чей черед выбирать. До меня очередь так и не доходит.
— А как же я? — спрашиваю сестренку.
— А тебе не положено, — отвечает она. — Ну ладно, поворачивайся.
Между кучками лежат шесть белых камешков. Ни одного черного.
Я сажусь на корточки. Поднимаю камешки и держу их в руке. Они теплые. Гляжу на своих спутников, будто вижу их всех в первый раз. Джек, Айк, Эмми, Эпона, Эш и Томмо. Все хотят идти со мной через высохшее озеро. Даже в темноте. Даже если там обитают жуткие твари.
В горле у меня стоит ком.
— Да незачем вам это! — кричу я.
— Мы твои друзья, Саба, — возражает Эпона. — Хотим помочь.
— Не надо мне вашей помощи! — заявляю я.
— Зря ты так, — говорит она. — Мы от тебя никуда не денемся.
— Может, хватит уже? А то я сейчас разрыдаюсь, — язвит Эш. — Ну, раз мы с этим покончили, самое время двигаться дальше.
Мы обматываем ноги лошадей тряпками, чтобы черви не услышали стука копыт. Осторожно ступаем на высохшее дно озера.
Торопливо проводим лошадей мимо трещин и расщелин. Это сильно замедляет наше продвижение. Мы молчим, стараемся не издавать ни звука. Лошади что-то чувствуют. Беспокоятся. Пугаются собственной тени.
Мы не успеваем пересечь озеро до темноты. Начинает смеркаться, а мы добираемся только до середины. Хотя дни стоят длинные.
Джек останавливается. Смотрит на небо. Ждет, пока все подойдут.
— Как только стемнеет, так сразу все и начнется, — шепчет он. — Нам надо подготовиться.
Сердце у меня замирает.
— К чему подготовиться? — спрашиваю я.
— Адские черви днем спят под горой, — объясняет Джек. — А как наступает ночь, выходят наружу через трещины. Ищут еду. Если они недавно набили животы, то останутся спать у себя в логове. А если они голодны, то быстро повылазят через трещины. Тут уж как повезет.
— Раньше нельзя было про это рассказать? — спрашиваю я.
— Я надеялся, что как-нибудь обойдется, — отвечает Джек. — А если б даже и рассказал, вы бы передумали, что ли?
Все качают головами.
— Нет! — заявляет Эмми.
Мы решаем отпустить лошадей. Разматываем тряпье с копыт, отправляем коней через озеро. Они наверняка успеют добраться до берега. Иначе их сожрут черви.
Я склоняюсь к Гермесу, глажу его мягкий нос.
— Саба, пора его отпустить, — велит Джек.
Я заглядываю коню в умные карие глаза.
— Спасибо, — шепчу я. — Иди.
Гермес отходит. Останавливается. Смотрит на меня. Я поднимаю руку на прощание. Он задирает голову и ржет. Скачет следом за остальными лошадьми.
Без коня я точно не успею отыскать Лу до дня солнцеворота. Хочется наорать на Айка с Джеком, обвинить их во всех наших бедах. Но это ничего не изменит. Раз уж попали в переделку, будем выбираться вместе.
— Джек, что дальше делать? — спрашиваю я.
Быстро темнеет.
Мы спешно готовимся к ночи. Я отталкиваю от себя страх. Боятся мне некогда. Джек всем заправляет. Мы делаем все, как он велит. Вопросов не задаем. Объяснений не просим. Скоро и так все станет ясно.
Джек велит набрать как можно больше дров. Собираем прутики, сухие ветви и стволы деревьев,
