на Финском заливе, да, командир? На пляжах покрупнее, и камни встречаются. А тут – как в Зеленогорске или Репине.
Сердце Владимира Казакова сжалось. Он вдруг вспомнил, как несколько лет назад проводил отпуск в Зеленогорске с женой и дочерью Настей. Та радостно бегала по берегу, строила у воды песочные замки, а майор смотрел на нее и был счастлив. Девчонка росла, ему, офицеру спецназа, редко доводилось бывать с семьей. Две недели, с «барского плеча» пожалованные начальством, были чуть ли не единственным полноценным отпуском за последнее время. Ну да, так и было. Когда еще он сумел провести две недели со своими? Только в тот год. Господи!!! Но ведь тогда Настя была совсем малышкой, а Ники и вовсе не существовало, даже «в проекте»! Это что же, с тех пор чуть ли не десять лет минуло?!
– Вижу цель! – негромко произнес Олег Мясников.
Майор очнулся, выскользнул из плена воспоминаний.
Только в глубине, в самой серединке души, осталась горечь: с Настей он хоть однажды вырвался к морю, а с Никой ни разу не успел. Как дочь будет вспоминать отца через годы? «Если вернусь, все к черту! – решил майор. – Отпуск хотя бы на неделю. Махну с Людмилой и девчонками в тот же Зеленогорск. Если вернусь. Вернусь? Обязательно!»
– Тю! Это кто-о-о? – протянул Кононов и сделал еще несколько шагов вперед.
К спецназовцам, стоявшим шеренгой, неспешно приближался человек. Было что-то неуловимо-знакомое в его походке, в его облике. Нечто, которое необходимо осознать, понять… Но никак! Вот беда, никак!
– Это же… это же Арнольд Шварценеггер! – изумленно воскликнул Борис Кононов. – Ребята! Вы видели?!
По песку к ним шел знаменитый киноактер. Конь расплылся в улыбке, еще раз посмотрел на своих.
– Шварц! – восторженно прошептал он. Показалось, на месте офицера ГРУ появился мальчишка.
И вдруг лейтенант побежал вперед.
– Стой! – крикнул майор. – Стой! Болван! Кононов! Стоять!
– Здравствуйте! – широко улыбаясь, Борис протянул руку знаменитому американскому киноактеру. – Можно взять у вас автограф?
Вместо ответа Арнольд скорчил страшную рожу. Через миг Конь оказался на песке, сбитый мощным ударом в челюсть.
– Вот это… вот это да… – опешил лейтенант, медленно поднялся, держась за скулу. С недоумением глянул на кумира детства. – Это что? Автограф?! Это что, а?
Еще одна угрожающая рожа, похуже первой. Борис вновь оказался на песке, получив удар в другую скулу. Видимо, для симметрии.
– Ах ты! – вскипел Конь. – Ты что же делаешь, паршивец?!
Арнольд, не говоря ни слова, схватил офицера ГРУ за волосы, ударил коленом в живот.
– Коня чуть было не лишили главного конского оружия, – озабоченно, с заметным волнением отметил Александр Тополев. – Но… в этот раз обошлось. Выше попало.
А лейтенант меж тем забыл про шутки. Он яростно прыгнул на Шварценеггера, резко отвел в стороны мускулистые руки киноактера. Замер на миг, недоуменно глядя бывшему кумиру в глаза. Не осознавая, видимо, что перед ним – не человек. Фантом. Арнольд, не медля ни секунды, ударил Бориса головой в переносицу, и лишь тогда офицер ГРУ утратил над собой контроль. Он быстро нагнулся, схватил обидчика за ноги. Без видимых усилий поднял над собой, с размаху бросил противника на песок. Шварценеггер неловко упал и уже не поднялся. Лейтенант Кононов наступил на спину обидчика, схватил его за ногу. Резко дернул, но не рассчитал усилия. «Помог» крубарский горб. Конь разорвал противника на части.
Наступила пауза. Все молчали, то ли в ожидании реакции чужого разума, то ли в ожидании слов командира. Их товарищ только что убил человека. Вернее, не человека – муляж. Карикатурный образ, искаженный слепок с солдата. Но фантом Арнольда Шварценеггера не был солдатом Земли.
– Я пацаном на все фильмы с его участием ходил, – виновато, убитым голосом произнес лейтенант Кононов. – Я его обожал, преклонялся перед ним. А тут… вот…
Он растерянно показал товарищам кровавые останки.
– Это видно, что ты перед ним преклонялся, – заметил Доктор. – Читается без труда! Знаешь, есть такая фраза: «фанаты и фанатки растащили кумира на части». Теперь я, наконец, понял, о чем шла речь.
– Кононов, убери это! – потребовал майор Казаков.
– Куда? – растерянно спросил лейтенант.
– Оттащи в пустыню. Закопай… в могилу.
– Есть!
Лейтенант двинулся вперед, потащил за собой останки фантома. И вдруг остановился, обернулся в сторону товарищей:
– Командир! А там… их много! Вон! Как собак нерезаных!
Он указал рукой вдаль. Майор Казаков пригляделся. К ним двигалась шеренга Арнольдов Шварценеггеров. Нет! Терминаторов! Они приближались. И вдруг все, будто по команде, скорчили угрожающие рожи. Судный день настал…
– Ну, слава богу! – повеселел Казаков. – Хоть на душе полегчало. Теперь ясно, что и первый не человек. Это клоны. Бездушные куклы.
Со всех сторон начали расти скалы. Казарма, наоборот, провалилась в почву. Песок шуршал под ногами свирепых воинов, внешне ничем не отличимых от знаменитого американского киноактера.
– У нас что сегодня, рукопашный бой? – зевнув, поинтересовался Олег Мясников.
И тут же получил ответ. Из-за скалы с ревом и воплями выскочили то ли шесть, то ли семь Сильвестров Сталлоне. Бросились на замешкавшегося Людоеда. Повалили его наземь, начали пинать ногами. Только получив несколько приличных ударов, капитан озверел. Вскочил на ноги, с рыком ухватил одного из Сильвестров за ноги. Принялся крутить вокруг себя, отгоняя прочих недругов.
– Сбылась мечта Людоеда, – резюмировал Доктор. – Он стал Ильей Муромцем!
Но Максим тут же был сбит с ног. Это капитан Мясников, по неопытности чуть-чуть не рассчитав амплитуду Сильвестра, случайно задел старшего лейтенанта Золина.
– Поаккуратнее нельзя? – обиженно крикнул Доктор, приподнимаясь и потирая челюсть.
Людоед отпустил ноги Сильвестра, и тот с обиженным ревом улетел куда-то на противоположный склон горы, за гребень.
– Прости! – приложив руку к сердцу, пробормотал капитан. – Прости, Док! Я увлекся…
Максим Золин ответить не успел. Видимо, пролетавший мимо Сталлоне сильно разозлил прочих мутантов. Со всех сторон – из проходов между скалами – толпами повалили Дольфы Лундгрены, Чаки Норрисы и Ван Даммы. С чириканьем и тигрино-кошачьими вяками с гор спускались Стивены Сигалы и Джеймсы Белуши. Из подземного люка-бункера высунулся ухмыляющийся Эдди Мэрфи, но этот, видимо, по ошибке.
В этой суматохе майор Казаков уже не мог отдавать команды своим товарищам. От яростных криков нападавших связь «оглохла». Карта на сетчатке тоже стала бесполезной – после того как Владимир несколько раз получил в глаз, тот «засветился» без помощи инопланетной техники. На любого из офицеров ГРУ приходилось около десятка противников, а подмога нападавшим все
