«Сам ты…» – чуть не ответил Тенька, но решил не рисковать. И сказал угрюмо:
– «Зачем-зачем»… Чтобы рожать котят… – Он обогнул Спицу и Трафика и оказался на Макарьевском дворе. Кошка вдруг потерлась головой о Тенькин подбородок и тихо муркнула. Тенька почесал ей бок. Теперь не имело значения,
Про Виталю, Лисавету и Танюшку
Хорошо, когда есть понимающие люди. Такие, к которым придешь со своими заботами и сразу встретишь сочувствие.
Конечно, Тенька пошел к Витале. Того не оказалось в дворницкой. Но поблизости слышался стрекот бензиновой косилки. Тенька обогнул пристройку. Там, на лужайке у поленницы, занимались работой Виталя и братья Лампионовы. То есть работали Игорь и Витька, а Виталя руководил. Взмахивал руками, будто дирижер.
Братья трескучей машиной на колесиках скашивали проросшую в щелях между плитками траву.
– Зачем это вы?! – громко удивился Тенька.
– Имитируем трудовую деятельность, – разъяснил Виталя.
– Чего им… мит… делаете?
– Изображаем работу. Чтобы общественность не клеймила меня, как тунеядца. А то Изольда все время зудит, что я не ликвидирую сорную растительность. В ней, мол, энцефалитные клещи.
– Ей-то что? Зараза к заразе не клеится, – рассудил Тенька.
– Зато эта зараза ко мне клеится: «Что вы за дворник, если у вас весь двор, как пампасы!..»
– Виталя, не надо косить! – взмолился Тенька.
– Да мы чуть-чуть, для вида! – отозвался сквозь треск младший Лампионов. Похоже, что братьям интересно было управлять трясущимся агрегатом.
– Да. Звуковой эффект, – сказал Виталя. – Пампасы не пострадают.
Дворник Виталий Самохвалов, как и ребята в здешних дворах, любил зелень. Траву почти нигде не трогал. Сам не выкашивал и прогонял дядек с косилками, которых присылала контора по благоустройству. Впрочем, дядьки не очень-то и совались, уважали Виталю. Поэтому лопухи, репейники, белоцвет, осот, кусты «венериного башмачка» и даже роскошная крапива безбоязненно разрастались вдоль фундаментов и заборов. Не то что в других дворах и ближних переулках, где «коммунальная служба» выбривала на газонах и обочинах каждый квадратный сантиметр. Жителям Карпухинского и Макарьевского дворов большая трава нравилась. Всем, кроме Изольды Кузьминичны. Та жаловалась в домоуправление, и ей обещали, что сделают дворнику Самохвалову внушение. Но если и делали, то не сильное, для порядка. Потому что в домоуправлении Виталю ценили. Он один «тащил на своем хребте» хозяйство двух дворов, и везде там был (если не придираться к траве) образцовый порядок. Наружные чердачные лестницы – исправные и прочные. Качели и песочницы на площадках – в лучшем виде. Пожарные щиты с ведрами и баграми – все на своих местах. Дорожки подметены, мусора нигде не увидишь. Даже удивительно было: как он один со своими тележками, граблями и метлами управляется на таких территориях? Но удивлялись те, кто не знали: у здешнего дворника десятки помощников. Все пацаны и девчонки – и тонко воспитанные модницы, вроде Эвелины Полянской, и совсем не воспитанные личности, вроде Жоха, и народ Тенькиного возраста, и мелкие «кузнечики» вроде Егорки – кидались на помощь «нашему Витале» по первому зову. Виталя доступно объяснял: «Люди! Если мы не сохраним родную территорию среди блондаренковского бетона, в городе не останется места, где можно жить и дышать». Его понимали, ему верили…
Игорь и Витька выключили косилку. В наступившей тишине подошел Егорка, спросил:
– Тень, а что у тебя за кыса?
Рыжая кошка во время беседы спокойно лежала грудью и лапами на Тенькином плече и трогала усами его щеку. Иногда тихо муркала…
– У Спицы и Трафика выменял… – И Тенька рассказал про все, как оно было. Про проект «Баллиста».
– Ну, поймаю я этих «легионеров»… – задумчиво сказал Виталя.
А Игорь Лампионов спросил Теньку:
– Запускатель-то не жалко?
– Недавно еще один купил. Они у меня все работают, без отказа…
– А куда несешь зверя? – спросил Виталя.
– К тебе…
– Ни фига себе, – сказал Виталя. Без особого, впрочем, удивления. – Что я с ним буду делать?
– Я не насовсем. Только на денек. А потом заберу. Надо только маму подготовить. Морально…
– Думаешь, одного дня хватит? – усомнился Виталя.
– Ну… она уже готова наполовину. Я давно ей капаю, что нужна кошка. Почти уговорил, только, наверно, мама сперва удивится: почему тощая и одноглазая?
– Удивится – не то слово, – заметил Игорь. И погладил кошку. Следом за ним погладили Витька и Егорка.
Виталя дотянулся, взял кошку, осмотрел, посадил на колени.
– Молодая совсем, – заметил Виталя. – А уже потертая жизнью… Где ты глаз-то потеряла, бедняга?
Кошка муркнула снова, потерлась щекой о Виталину штанину. Но единственным глазом глянула на Теньку: ты отдал меня не насовсем?
– А как ее будешь звать? – спросил Егорка.
– Не знаю… Хотел Ю-ю, как у писателя Куприна, а вчера оказалось, что так называются эти… которые отбирают ребят у родителей. Их поганая контора… – Тенька украдкой сцепил пальцы, чтобы не прицепилась беда.
– А, «ювеналка» – сумрачно сказал Виталя. – Изгадили кошкино имя…
– Назови ее Лисаветой. С буквой «эс» посередине, – предложил Игорь Лампионов. – А сокращенно будет Лиска. Она же рыжая, как лиса.
– Да, правильно, – сразу согласился Тенька. Ему показалось, что это имя понравится маме.
Пришел кудлатый Сима, сел рядом с косилкой, издалека принюхался к Лиске. Та взъерошила хвост, сердито распушилась и стала даже красивая. Недружелюбно заурчала. Виталя ладонью прижал ее к коленям.
– Сиди, глупая. Сима не трогает кошек.
Лиска поверила, перестала урчать. Пожилой Сима умудренно поглядывал с пяти шагов. Понимал, что не надо спешить со знакомством.
По дороге от дворницкой Тенька думал об одном: как мама завтра встретит рыжую «дохлятину»? Самому Теньке Лиска уже не казалась дохлятиной и уродиной. Кошка как кошка, надо только подкормить. Ну, а то, что одноглазая, кто виноват? Видать, ей так на роду написано…
Тенька привыкал к мысли, что Лиска теперь
Он постоял под балконом Черепановых, покричал «Шурик, Шурик!» Не докричался, пошел к маме на вахту. Он вспомнил, что там на книжной полке есть диск с игрой «Коты-мушкетеры». Игра муровая, для детсадовцев, но вдруг захотелось посмотреть на экране, как резвится кошачий народ. Там, кстати, участвует рыжая кошка, которая изображает возлюбленную хвостатого мушкетера…
Но как вошел, сразу забыл про игру. Мама, подбоченившись, спросила:
– Ну-с, молодой человек, где твоя Лисавета?
– Какая Ли… А ты откуда знаешь?!
– Слухами земля полнится… – Мамин левый глаз блестел сквозь волосы. Хитровато и не сердито.
– Виталя звякнул, – догадался Тенька.
Оказалось, что так и есть. Виталя умудренно рассудил, что незачем Теньке томиться неизвестностью и осторожно подъезжать к маме (а ему, Витале, возиться с бродячей Лисаветой). Такие вопросы надо решать быстро. «Матвеевна, все равно ведь приютишь кошку, поэтому не мотай нервы ребенку, возьми сразу. И будет в доме мировая гармония…» – Виталя умел убеждать интонацией и словами.
– Злодеи вы с Виталей… Неси животное, – велела мама.
Тенька ускакал, забрал в дворницкой Лиску («Виталя, спасибо!»), примчался опять в вахтерку.
