еврейской истории, 2007, №13).
3. «ЗНАЮТ ОБ ЭТОМ НЕМНОГИЕ»
Есть небольшая группа людей, которые знают, что датированное 28
февраля 1961 года письмо Марии Вениаминовны Юдиной ее
давнему другу, историку книги В.С. Люблинскому как-то раз
таинственным образом исчезло на полгода, а затем нашлось [1].
В этом письме, написанном Юдиной непосредственно после
встречи с моим отцом (отец показывал ей свой Реквием), есть
такие строки о нем [2]:
«Теперь должна Вам сообщить нечто величественное, трагическое,
радостное и до известной степени тайное. Слушайте: я написала
письмецо – «профессионально-деловое» по одному вопросу в
связи с Малером – Шуре Л[окшину], который его знает, как никто.
В ответ он написал мне, что очень просит меня повидаться с ним.
Я согласилась. Вчера он сыграл мне свой «Реквием» <…>
ШОСТАКОВИЧ ТЕПЕРЬ ПРОСТО БОГОТВОРИТ ЕГО. ЗНАЮТ
ОБ ЭТОМ НЕМНОГИЕ [выделено мной – А.Л.]. <…> Я рада, что
человек осуществил свою задачу, не зря живет на свете, что Я НЕ
ОШИБЛАСЬ, ВЕРЯ В НЕГО, И НЕ ОШИБЛАСЬ, ПОМОГАЯ
ЕМУ В ОБЫЧНОЙ ЖИЗНИ, И БЫЛА ЕМУ ДРУГОМ В
ТЯЖЕЛЫЕ ДНИ И ЧАСЫ [выделено мной – А.Л.]. Вот как. Не
сердитесь».
Упомянутая встреча произошла спустя пять лет после разрыва
отношений между моим отцом и М.В. Юдиной, случившегося из-
за распущенных не без помощи КГБ слухов о моем отце. Из
письма ясно, что Юдина поверила в непричастность моего отца к
арестам. И это при том, что технология клеветы, обнажившаяся в
последнее время, была моему отцу неизвестна. В письме, конечно,
обращает на себя внимание извиняющийся тон Юдиной – она
написала Локшину не записку, не письмо – а «письмецо», к тому
же не личное, а «профессионально-деловое». Это – стопроцентное
подтверждение тому, что и Юдина, и ее корреспондент
Люблинский были в курсе сплетни.
Интересно, что существовало
Люблинскому, где тоже шла речь о Локшине и о его Реквиеме.
Письмо это
А вот реакция адресата Юдиной – Люблинского – на полученные
им известия о моем отце сохранилась (письмо от 12 марта 1961 г.)
[4]:
«О Реквиеме [Локшина] Вы писали – И ЭТО ОЧЕНЬ
НЕОЖИДАННО И ДЛЯ МЕНЯ, НО ПРИТОМ И НЕПОНЯТНО
[выделено мной – А.Л.].»
Слова Люблинского представляются мне как раз очень понятной и
предсказуемой реакцией интеллигента: Локшина с трех сторон
обвиняют люди, прошедшие лагеря – о чем вообще может быть
разговор?
Но ведь Юдина и сама – тоже в свое время поверила в виновность
отца, их отношения были разорваны в 56 году. Что же заставило
Юдину написать моему отцу «профессионально-деловое»
