— Как дела? — спросил Стив. — Я хочу начать через четверть часа.
— Готовы к бою. Лайза к тому времени появится. Роб в этом первом кадре должен быть в синих джинсах и босой, так ведь? — спросила Криста.
— И с обнаженным торсом, — добавила Мэри. — Доброе утро, Роб. Ты выглядишь так аппетитно, что тебя хочется съесть. Правда, может, дело в том, что я еще не завтракала.
Стив и Криста переглянулись. Роб смолчал.
Мэри вытащила из сумочки маленький флакончик в виде раковины и подняла его для всеобщего обозрения.
— Это не бренди, дорогие мои, — сообщила она. — Это духи. Я решила прихватить их сюда на тот случай, если кто-нибудь забудет, зачем мы здесь. Мы можем побрызгать ими на Лайзу, чтобы напомнить ей о ее женской сущности и сделать ее более притягательной для юного Роба. Не бойся прижиматься слишком тесно к Лайзе во время ваших объятий, Роб. Она превращается в вампира только после захода солнца.
Стив возвел глаза к небу. Мэри была в самом опасном своем настроении.
— Как тебе мой туалет, Роб? — спросила Мэри, сделав пируэт по песчаному пляжу.
— Выглядит здорово, — с трудом выговорил Роб.
— Ты просто потрясающе галантен — «здорово». Ты у нас еще станешь критиком по части мод в «Вог».
— А вот и Лайза, — сказала Криста. — Быстро они управились с прической.
— Для этого снимка мне нужно, чтобы волосы выглядели мокрыми. Предполагается, что она плавала. Он встречает ее у края воды, и она все еще пахнет духами «Майами», — сказал Стив.
— Я что-то не помню, чтобы я моделировала такое бикини, — заметила Мэри Уитни. — Это уже даже не шнурок, а волосок от зубной щетки.
— Привет, Мэри. — Лайза ослепительно улыбнулась. — Замечательное бикини, правда? Великолепно демонстрирует мою задницу. Как тебе кажется, Роб? Очень мило, а?
И она стерла всякое воспоминание о неуклюжем пируэте Мэри, проделав собственный потрясающий пируэт. Все смотрели на ее зад. Выражение «очень мило» тут было просто невероятным преуменьшением.
Мэри Уитни нахмурилась, как и ожидалось. Роб сглотнул слюну. Стив засомневался, видел ли он когда-нибудь задницу, лучше этой, у юноши. Три его помощника старались казаться спокойными. У Кристы упало сердце: конфликт разрастался с каждой минутой.
— Вы, оба, быстро в воду! По колено, пожалуйста. Спиной к солнцу. Лайза, смотри прямо в камеру. Роб, чуть в профиль. Улыбайтесь. Лайза, ну-ка выдай свои сексуальные губы. Сексуальную улыбку, а не счастливую улыбку, понятно? Если только для тебя это не одно и то же. Роб, а ты должен просто выглядеть сильным и красивым, каким ты и выглядишь всегда.
— Только не надо выглядеть глупо, — вставила Мэри Уитни.
Было неясно, обращается ли она к Лайзе, к Робу или же к ним обоим.
— Мэри, вы можете оставить свои указания для меня? — сказал Стив. — Конечно, вы можете говорить все, что угодно, но мне, а не моделям, если вас это не затруднит.
— Как скажете… сэр. Я всего лишь бедная клиентка.
Никто не среагировал на эту колкость.
— Вот так! Хорошо. Очень тепло, очень дружески. Наклонись к ней поближе, Роб. Твое лицо должно быть рядом, но сбоку. Как будто ты хочешь укусить ее за ухо. Превосходно. Ты изнемогаешь, Лайза. Ты выглядишь как мечта. А теперь коснись ее уха губами, Роб. Представь, что ты собираешься съесть его. И улыбка… словно она только что выдала сексуальную шутку. Ты на самом деле влюблен в нее. Она твоя девушка. Уловил? Вот так, хорошо. Прекрасно. О'кей.
Мэри Уитни переступила с ноги на ногу.
— Когда мы будем целоваться? — спросила, смеясь, Лайза.
— Терпение — главная добродетель, — отозвался Стив.
— Чушь! — пробормотала Мэри.
— Я правильно все делаю? — спросил Роб.
— Ты заслуживаешь медали, дорогой, — заявила Мэри.
Лайза улыбалась все лучезарнее. Она определенно брала верх. Мэри Уитни начала проигрывать прямо на глазах: руки ее беспокойно двигались, ноги не стояли на месте. На лице у Мэри было выражение чуть ли не боли.
— О'кей, теперь попробуем поцелуй, — сказал Стив, скорчившись над камерой. — Мальчики, свет на их лица! Я снимаю в упор, головы и верхние части тела. Целуйтесь, а вы дайте освещение. Готова, Лайза? Во время поцелуя старайтесь, чтобы лицо было как можно больше открыто для объектива. Хорошие приоткрытые рты, как будто вы целуетесь по-настоящему… Спокойно… Расслабьтесь, мальчики и девочки.
Они начали. Вела Лайза. Она остро ощущала направленный на нее объектив, но ощущала также и губы юноши, которого любила. Перед тем как прижаться к ним в поцелуе, она поймала взгляд Мэри… и подмигнула ей.
— Замечательно! — вскричал Стив. — Получилось, а, люди?
Действительно, получилось. В поцелуе слилось все: зубы, языки, сердца, души. Слышны были только рокот прибоя и щелканье фотокамеры.
— Стоп. Порядок. Отдохните. Дайте новую кассету.
Но они не остановились. Похоже было, что они только начинают. Стив рассмеялся. Засмеялась и Криста. Помощник Стива шагнул вперед, чтобы зарядить в камеру новую кассету. Одна только Мэри Уитни не присоединилась к всеобщему веселью. Лицо ее перекосилось от ярости — Криста могла бы поклясться, что оно позеленело. Руки сжались в кулаки, суставы пальцев побелели.
— Хватит! — произнесла она неожиданно, причем довольно громко.
Но поцелуй продолжался. Мэри Уитни открыла рот, ставший вдруг большим и круглым.
— Прекратите это! — заорала она во весь голос.
Предполагаемые любовники оторвались друг от друга и повернулись в ее сторону. Все остальные тоже уставились на Мэри. Воцарилась тишина, нарушаемая лишь рокотом прибоя.
— Все в порядке, Мэри, — торопливо сказала Криста, не совсем понимая, что она имеет в виду.
— А в чем, собственно, дело? — поинтересовалась Лайза, прекрасно знавшая, в чем именно дело.
— Прошу всех быть поспокойнее, — проговорил Стив. — У нас впереди длинное утро.
Мэри тряслась от злости. Теперь ее лицо действительно позеленело.
— Как вы смеете… как вы смеете превращать мои съемки в посмешище! — захлебываясь слюной, завизжала она.
— Это не ваша съемка. Это ваша рекламная кампания, но снимает-то Стив. И я не думаю, что Стив станет возражать, если мы хотим попрактиковаться в поцелуях, — заявила Лайза, вызывающе откидывая голову. — В конце концов, вы нам платите именно за это.
— Ты — шлюха, распутная девка, ты… ты… проститутка! И у тебя еще хватает наглости возражать мне! Ты развращаешь этого мальчика. Ты уже развратила его…
Торжествующая улыбка осветила лицо Лайзы Родригес, подобно солнцу, осветившему прекрасный пейзаж.
— Ах, — промурлыкала она, как кошка, поймавшая наконец-то мышку, — так вот в чем все дело. Вы ревнуете, Мэри, не правда ли? В этом вся загвоздка. Вы хотели бы быть на моем месте, хотели бы целоваться с ним. Но беда в том, что у вас не то лицо. У вас есть деньги, но у вас нет ни такого лица, ни тела, ни всего остального. И, кроме того, есть еще Роб, о котором мы должны подумать, не так ли? Мы должно позаботиться о его желудке. Мы ведь не можем заставить его целовать вас, чтобы его рвало на протяжении всех съемок.
— Лайза! — воскликнул Роб.
— Заткнись, Лайза! — прокричала Криста.
— Ну и дерьмо! — пробормотал Стив.
Один из ассистентов захихикал.
