— Да-да, — задумчиво протянул Рамсес. — Но, знаешь? Это я так, в качестве примера, расскажу анекдот, чтобы тебе понять меня, что та, закрытая территория, — не для меня.
«На корабле среди прочих пассажиров плыли купец с богатством и скромный небогатый ученый, который плыл даже без пожитков.
Корабль затонул.
Выжили только купец и ученый.
Мораль: купец остался ни с чем, а у ученого главное богатство — ум и знания, остались при себе»
— Все же я, Рамсес, не совсем тебя понял, к чему и куда ты клонишь…
— Ты, Богдан, как я знаю, сын, отец которого в правительстве. Следовательно, ты с ними окажешься на этом элитарном корабле, соответственно, который будет забит только одними купцами, а далеко не учеными…
— Ох, Рамсес, — с издевкой, перебивая, обратился Богдан. — К чему эти сравнения? Да и вообще, не нам с тобой судить. Механизм давно запущен, а у кого есть такая возможность, тому остается только решать, либо заполучить билет на эту элитную закрытую территорию, либо остаться за периметром, за которым всем будет не сладко. Кстати, чтобы ты понял, какой хаос ожидает всех, впервые план раскола общества был опробован на Ближнем Востоке. И теперь он покатится по всему миру. Так-то… — Богдан многозначительно замолчал и поджал губы.
— По-твоему, «закрытое» на отдаленной территории, правительство оттуда станет подогревать интерес к хаосу и настраивать умы народонаселения на то или иное столкновение? И, конечно, не потому, что оно — кровожадно? Нет! А лишь затем, что такое поведение продиктовано временем?!
— Ты зря, Рамсес, ерничаешь. Давно уже понятно, что другого пути нет.
— Кому понятно?
— Конечно, во власти.
— Отчего же, путь всегда есть, было бы желание двигаться в каком-либо направлении.
— Вот и было принято решение, в каком направлении необходимо всем двигаться. Иного просто уже нельзя себе представить. Да ты и сам подумай.
— Конечно, ведь нищее государство и радикальные реформы — это никогда нельзя было совместить с настроениями людей. И, как в таком случае, после непопулярных реформ проводить выборы в пользу правящих жирных котов. Впрочем, уже ничто не способно поменять суть — сегодня все страны (в восприятии их, как таковых) — призраки. Всем известно, что они обременены непосильными долговыми обязательствами. А это, правильно, — бунт.
— Ну, вот! Какое тебе еще нужно понимание? А в протестных настроениях столько накапливается энергии, что ее необходимо куда-то выплеснуть. Как на Ближнем Востоке, где манипуляция умами прошла апробацию, а цель — хаос — была достигнута. Ты только представь, какие можно глобальные проблемы для себя решать, натравливая друг на друга? — восхищенно со звериным оскалом произнес Богдан. — Именно этого добиваются уже давно те, кому это выгодно.
— То есть, на Ближнем Востоке местное правительство к протесту горожан не имеет никакого отношения? Иначе, зачем им все это?..
— Рамсес, конечно, нет. Те местные правители, что восседали там — они тоже были пешками в хорошо продуманной схеме. Ты прав. Такого рода волнения диктаторам были не выгодны! А вот, — слащаво заговорил Богдан, — той же Америке, Европе. Короче, нам есть с кого брать пример, где хорошо продумана выгода.
— Какая, в частности, выгода Америке с хаоса на Ближнем Востоке и с дальнейшими планами относительно всего мира? Это я так, уж мне интересен, становится рассказ.
— Численность населения Ближнего Востока в разы больше, нежели Европы и Америки. «Закрытое», — с иронией отнесся Богдан к этому слову, которым окрестил Рамсес политиков элитарных стран, — правительство пришло к решению, что на первом этапе, должны гибнуть люди на Ближнем Востоке, чтобы они не доминировали по численности с теми же европейцами.
— То есть, в дальнейшем, население Востока должно первым себя «проредить»?
— Конечно, чтобы население на Востоке оказалось в меньшинстве. Иначе, может получиться, что победителями останутся представители с Ближнего Востока…
— А сейчас наступил баланс и можно вводить в «игру» население других стран?
— Это население в других странах уже само напросилось. Посмотри, что происходит на улицах.
Рамсес оставил занятие по сбору вещей и сел на кровать. Не то, чтобы сумка была собрана, а из-за того, что новый поток обрушившейся информации, стал непомерным грузом, с которым легче было справляться, если сидеть.
Богдан же напротив, поднялся и опять стал расхаживать по комнате, продолжая:
— Смотри. Благодаря соцсетям, закрытые правительства также станут управлять и настроением толпы — безмозглой и глупой, которых-то и баранами уж не назовешь, настолько они стали тупее этих животных, что сутками занимаются хренью, якобы, общаясь между собой в соцсетях. А по сути, ничего для себя не имея и в свою жизнь не преднося. Попросту растрачивая это самое время. Добавь к этому компьютерные игры, типа стратегий, да всяческих воин крупного масштаба, чтобы человек из онлайн игр вышел боевиком в офлайн! К чему, — Богдан хмыкнул, — граждан давно и благополучно приучали.
— Правительство?
— Да! В их же власти, как разрешать, так и запрещать и попросту закрывать глаза по отношению ко всему! А на платформах соцсетей специальные службы давно уже манипулируют этими баранами. А у тех мозгов не хватает, что, к чему? Да, хрен с ними, с баранами, — с отвращением высказался Богдан.
За окном донеслись голоса протестующих, которые начали скандировать в едином порыве — громко и надрывно.
— О! — с ухмылкой кивнул в сторону окна Богдан. — Стадо в действии! — и сам же посмеялся над этим. — Не смешно? — спросил он, успокоившись.
— Ты не отвлекайся, — попросил Рамсес, продолжая сидеть на кровати.
— Не буду, — игриво произнес Богдан и продолжил: — с помощью соцсетей можно будет вести борьбу, не выходя за пределы закрытой территории.
— А когда электричества не станет, как потом руководить ими? Если все бросятся выяснять отношения, то и работать никто не будет. Посему, та же самая энергия перестанет доставляться населению.
— Я о том же спрашивал у отца. У них все предусмотрено. Главная суть, к тому времени, когда настанут дни без электричества, основная масса будет выглядеть так, как того хочет «закрытое» правительство. Все просчитано и заранее.
— Предусмотрено и то, что некоторое правительство на Ближнем Востоке все же посвящено в эти планы?
— Конечно, — важно с помпезностью произнес Богдан. — Но весьма незначительная часть. Ближний Восток и без того не прост, а тут еще — посвяти всех там в эти планы. Нет, с ними будет проще. Пусть они почти все перебьют себя на своем Востоке. Выжившими же станут управлять избранные на Ближнем Востоке из круга посвященных! Так вот! — торжественно заявил Богдан и перешел непосредственно к делу, из-за которого он тут у друга: — Я предлагаю тебе воспользоваться согласием моего отца и поехать с нами. Для этого, искренне говорю, извини, мне пришлось за тобой понаблюдать. Потому что, — Богдан смягчился и не стал столь напорист, — ну, ты сам понимаешь, не мог же я прийти к бате с одной только просьбой, забрать друга с собой без проверенной информации. Как не крути, ты бы все равно в нашей дружбе не раскрылся бы до конца, — Богдан подмигнул. — А так, ты прошел, можно сказать, отбор и документы, на твое переселение на закрытую территорию, готовы. Извини, но иного выбора у нас с отцом не было, как проследить за тобой в полном объеме. Но, каков итог?! И это главное, ты можешь ехать с нами!
— Вы уже все решили за меня.
— Конечно, нет! — искренне говорил он. — Решать тебе и сейчас. Но, если бы ты озадачился отъездом со мной в эти минуты, то времени бы точно не было на подготовку документов на твое имя.
— То есть, я еще и должен быть благодарен тебе за заботу, за слежку?
