Продвигались медленно и к реке вышли только к вечеру. Им повезло: по пути не встретилось ни одной ловушки. Но Кот предпочитал не особо веселиться. Там, где нет знакомых ловушек, наверняка прячется что-то непривычное. А непривычное в Зоне почти всегда носит оттенок смерти.
Когда вдали, за деревьями показалась водная гладь, сталкер остановился: по привычке он предпочел не подходить к воде близко. Начинало темнеть, и нужно было отыскать место для ночлега. Кот неторопливо оглядывался, когда ощутил нечто неприятное.
Было тихо. Очень тихо. Настолько, что в ушах начинало звенеть. Такого не бывает в природе, а стало быть, это штучки Зоны. Беспокойство появилось и на лицах спутников.
– Чувствуешь? – спросил Шевцов, и его голос прозвучал глухо, как в комнате с ватными стенами.
– Какая громкая тишина, – произнес Аким.
Кот подивился точности этого определения. Тишина действительно была громкая. Казалось, от нее сейчас лопнут барабанные перепонки. Странное дело – когда кто-то начинал говорить, эффект тут же пропадал.
– Вы не молчите, – сказал Кот. – А то как бы нам не оглохнуть.
Он замолчал, и тишина снова резанула по ушам с такой силой, что на глаза навернулись слезы.
– Аким, – проговорил Кот. – Набери воздуха и тихонько так делай «у-у-у». Так этих звуковых перепадов не будет. Иначе мне просто мозг порвет. Аким кивнул и издал тихое низкое гудение. Немного полегчало.
– Что это может быть? – потирая виски, спросил Шевцов. – Это опасно?
– Вроде нет, – отозвался Кот, продолжая прислушиваться к собственным ощущениям. – Слышал я про такие участки в Зоне. Но укрытие найти надо. Скоро стемнеет.
– Смотрите, что это? – прекратив вдруг «гудеть», спросил Аким.
– Где? – мгновенно среагировал Кот.
В отдалении, за небольшим холмом виднелось что-то ярко-белое, отблескивавшее в свете заката. Все, что блестит в Зоне, несет потенциальную угрозу. Потому что нечему тут блестеть: краска быстро облазит, а металл покрывается окислами. А если что-то выглядит новым и свежим – это все штучки Зоны, тут надо быть настороже.
Но Аким не заморачивался подобными рассуждениями. Он просто пошел вперед.
– Стой! – крикнул Кот. И тут же на него кувалдой обрушилась тишина. Он зарычал, мотая головой и закрывая ладонями уши. Наверное, эффект проявлялся тем сильнее, чем больше был контраст между звуком и тишиной.
Аким был уже на вершине холма и махал оттуда рукой.
– Вот же неугомонный… – пробормотал Кот. – Ну не вляпался никуда – и то хорошо.
Вместе с Шевцовым они поднялись к Акиму. Эффект «кричащей тишины» пропал, и теперь можно было более адекватно воспринимать действительность. Но действительность, как это бывает, снова преподнесла сюрприз.
– Вот это да, – произнес Кот. – Обалдеть!
– Не то слово, – отозвался Шевцов.
– Это я его заметил! – улыбаясь, сказал Аким.
Кот усмехнулся. Надо умудриться не заметить уткнувшийся в основание холма огромный транспортный самолет. Кабина экипажа сейчас аккурат на уровне глаз, только за пыльными стеклами ничего не видно. За кабиной виднелось характерное Т-образное хвостовое оперение – именно торчало над холмом, его и заметил Аким. Ближе, чуть пониже оперения, посреди фюзеляжа возвышалась необычная металлическая конструкция – вроде огромной шляпки гриба на двух расходящихся ножках. Такое Кот видел только по телевизору, но догадался, что под грибовидным обтекателем спрятан мощный радар.
Вообще, брошенной техники в Зоне много. Это и то, что осталось от самых первых попыток противостоять предполагаемому «вторжению», и то, что погибло при научном изучении Зоны. Где-то можно увидеть целые танковые колонны, давно покрытые ржавчиной и заросшие разъедающим «мочалом», бронетранспортеры, на которых безуспешно пытались прорваться в отхваченные Зоной земли обыкновенные грузовики и джипы. Есть несколько потерпевших крушение вертолетов и даже останки старых транспортных самолетов, что пытались сбрасывать над Зоной парашютные десанты. Но встретить такое Кот никак не ожидал.
– А-50, самолет радиолокационной разведки на базе Ил-76, – спускаясь с холма и обходя машину, констатировал контрразведчик. Задрав голову, прошел под крылом, коснулся черного зева турбины. – Заходил на посадку в Толмачево, сбился с курса и пропал с радаров в ночь Сдвига. Думали, попал в высотную «комариную плешь» и разбился. А он, надо же, целехонький.
– Откуда такая информация? – двигаясь вслед за спутником, спросил Кот.
– Как не знать, – отозвался Шевцов. – Он совершал исследовательские полеты вокруг Зоны – в прежних ее границах, разумеется. На борту полно измерительной аппаратуры. В том числе и секретной.
– Вот как… – проговорил Кот. Что-то внутри екнуло. – Почему-то я никогда не слышал о нем, и Лавров ничего не говорил. Разве у нашего филиала есть такой самолет?
– Есть исследования Зоны, которые к Институту не имеют отношения, – задумчиво поглаживая холодную обшивку, сказал Шевцов. Коснулся огромного, наполовину утонувшего в земле колеса.
– Минобороны? – спросил Кот.
– Много будешь знать – плохо будешь спать, – сказал Шевцов, продолжая путь в сторону хвоста. Удивленно крякнул: – Странно…
– Что – странно? – спросил Кот, подходя ближе. Сам он не замечал особых странностей, кроме самого самолета в этих местах. Разве то обстоятельство, что кормовой грузовой люк был распахнут, а на землю спущена погрузочная рампа.
– Как что? – Шевцов с сожалением посмотрел на него. – Если самолет совершил здесь вынужденную посадку, то где же след от пробега? И вообще, как он здесь сел?
Кот оглянулся. Самолет находился в неглубокой ложбине, и шагах в пятидесяти за ним начинался лес. Действительно, как он сел? Эта огромная машина, насколько помнится, не обладает способностью к вертикальному взлету и посадке.
– Действительно чертовщина какая-то… – пробормотал сталкер. – Может, сел он в стороне, а сюда подрулил потом? Или те деревья позади него за год выросли?
Шевцов не ответил. И так было ясно, что предположения идиотские. Были, правда, рассказы старых летчиков, что летали над Зоной сразу после Посещения, когда полеты еще не запретили. Будто бы самолет попадал в эдакую зону, вроде турбулентности, и как бы зависал на месте, мед ленно снижаясь. Вроде как скорость встречного воздушного потока уравнивалась со скоростью самолета, и стоило больших трудов вывести машину из такой воздушной ловушки. Может, и здесь имело место подобное? В любом случае, гадать бессмысленно.
– А что с экипажем стало? – проговорил Кот. – Грузовой люк открыт, стало быть, они могли уйти.
– Экипаж пропал вместе с самолетом, – бесцветно сказал Шевцов. – Так что, даже если они покинули самолет, то Зону – вряд ли.
– А может, они просто решили не возвращаться домой, – неожиданно предположил Аким.
Кот с Шевцовым удивленно уставились на него.
– Это еще с какой стати? – спросил Шевцов.
– А что, вполне возможно, – поддержал Акима сталкер. – Если самолет настолько секретный, и его пришлось бросить при таких обстоятельствах, тут уж задумаешься, как бы тебя самого не стерли.
– Ну это уж слишком… – не уверенно проговорил Шевцов.
Задумался, глядя в глубину грузовой кабины, подсвеченную заходящим солнцем. Там высились какие-то металлические ящики, сплошь опутанные проводами и оптическими кабелями. Все это выглядело довольно зловеще – словно лаборатория ученого-маньяка.
– Зайдем внутрь? – спросил Аким.
