профессионализм, не потенциал и перспективы развития, а как раз наоборот. И человек вообще без корней в области — мог сделать быструю яркую карьеру, когда на него работали опытные подчиненные и сами советские бренды, созданные годами подвижнического и плохо оплачивающегося труда предшественников.
К моменту своего назначения Батманский не имел и малейшего веса или авторитета в балетных кругах, но место художественного руководителя балета театра мгновенно вытянуло его из тени, хотя зять каждый вечер плевался дома от «творческих потуг» нового руководителя. Антон Борисович с горечью видел, как новому руководителю зятя, являвшемуся вообще гражданином Украины, — тут же сделали российское гражданство и на каких-то невероятно льготных условиях предоставили квартиру, а вся труппа, где служили люди с мировыми именами, работала на его репутацию, создавая ему сложно оцениваемый задел на будущее. От его внимания не ускользнуло, что сразу после назначения нового худрука — директор театра получил звание заслуженного артиста Украины.
Для похода в Федеральное агентство по культуре и кинематографии Антон Борисович «забил» в основную деятельность предприятия производство и прокат фильмов, намереваясь сделать из Дашеньки звезду хотя бы средствами монтажа. С этой же целью он указал в целях издательскую и полиграфическую деятельность, а так же тиражирование записанных носителей информации.
Встречу с новым главой Федерального агентства по культуре и кинематографии и недавним министром культуры Антону Борисовичу помог организовать его родной брат, музыкант оркестра театра, с которым тихонько поговорила Дашенька. Разговор с бывшим министром культуры обнадежил, окрылил и разочаровал его одновременно. Приняли Антона Борисовича в агентстве хорошо, но лишь потому, что, как он понял, руководителю агентства было абсолютно все равно, перед кем расстилаться в любезности.
Они отлично поняли друг друга с полуслова. Однако бывший министр честно сказал, что к реконструкции театра его предприятие ни под каким видом не подпустят, а его зятю пока следует довольствоваться скромной фигурой художественного руководителя в другом известном столичном театре, чтобы в нужный момент вернуться в главный театр страны «на белом коне». И это, кстати, будет полезно и для расширения гастрольной деятельности нового предприятия «Классические традиции».
На том и порешили, хотя именно на этом достигнутом решении Антон Борисович в первый раз ощутил неприятное чувство тревоги. Он понимал, что зять стремительно теряет форму, а административный опыт работы ему будет очень полезным. Но он знал, что у названного его собеседником театра уже пропадал со всеми деньгами худрук балета, причем, прямо на зарубежных гастролях. И он тут же начал судорожно прикидывать всю шахматную партию, где условием отнюдь не победы, а хотя бы ничьей — было жесткое требование, чтобы деньги от гастрольных поездок собирались лишь в руках таких опытных людей, как Мазепов.
В качестве небольшой ответной услуги бывшему министру понадобились связи с таможней и экспедиторские услуги. От этого предложения Антон Борисович несколько напрягся, он рассчитывал лишь подробно оговорить процент своего участия в гастролях и совершенно не рассчитывал на интерес собеседника к таможне.
Антон Борисович был в курсе, что с поста министра тот ушел после официального предостережения Генеральной прокуратуры и официального предупреждения об ответственности за невыполнение требований закона в связи с попыткой безвозмездной передачи Германии собраний ценных рисунков и картин из музеев, якобы незаконно вывезенных с территории Германии в годы войны. Сам факт передачи означал бы передел и разрушение музеев всего мира, к тому же накануне этого грандиозного скандала, стоившего министру его поста, было подписано международное соглашение о незыблемости музейных собраний. Но сразу после подписания Австрия, Германия, Греция, Венгрия и другие страны вдруг начали предъявлять к России требования о возврате экспонатов тех музеев, где накануне побывал с визитом министр культуры. Причем, ни одна из стран не могла представить каких-либо правоустаналивающих документов на требуемые культурные ценности.
Прокуратурой было установлено, что Минкультуры, в нарушение законодательства, не проводило экспертизу культурных ценностей, намеченных к передаче за рубеж. А вот о чем министра предупредили без протокола, так это о культурных ценностях, экспертиза которых была проведена. Большинство из них оказалось похищенными и подмененными грубыми подделками. Причем, за сохранность предметов истории русской культуры в Эрмитаже, к примеру, отвечала женщина, муж которой был не только связан с антикварами, но и запросто сдавал в ломбарды ювелирные изделия и предметы русского искусства. Причем сами факты хищений выявились только потому, что частные коллекционеры подняли шум и начали возвращать в музеи ценности, которые приобрели когда-то, пребывая в неведении о том, что они были похищены, случайно увидев на сайтах музеев перечень экспонатов с фотографиями.
Тогда министр культуры на всех телевизионных каналах критиковал музейное руководство, указывая, что в музеях нарушалось множество инструкций — от приказов советского Министерства культуры до собственных норм: «Мы наложим все необходимые взыскания на руководство музеев, которые нужно сделать. Служба безопасности музеев хорошо защищает внешний периметр фондохранилища в основных зданиях, но к внутреннему перемещению самих вещей доступа не имеет».
По этим оправданиям Антон Борисович понял, министр был выбит из колеи и совершенно растерян повальным безвозмездным возвратом культурных сокровищ музеям. Он невольно выдал изначальную мысль, с которой и начался скандал с кражами из запасников. Министр думал также, как рассуждало и большинство лиц, осуществлявших кражи из музеев. Устроив «распил» государственных средств при создании сайтов ведущих музеев в духе «новых веяний», министр, очевидно, нисколько не сомневался, будто, увидев свои сокровища в музейных перечнях, новые владельцы предметов искусства еще и будут горды тем, что обладают музейной редкостью. Его карьеру министра погубила мелочь, которую он просто не мог учитывать на физиологическом уровне: далеко не все коллекционеры и ценители искусства желают стать соучастниками кражи. Хорошо зная цену предметов искусства, отлично разбираясь в том, сколько люди хотят и могут заплатить за билеты в театр, в музеи, за обладание бесценными шедеврами, — он абсолютно не учитывал незначительный с его точки зрения факт, что люди во все времена тянутся к искусству, чтобы хоть немного осветить им собственную жизнь.
Но этот чисто прагматический подход и сблизил собеседников настолько, что они договорились создать сайт театра с возможностью прямых интернет-трансляций балетных постановок через видеохостинг с доступом для российских интернетпользователей. В планах Федерального агентства по культуре и кинематографии было создание сети кинотеатров с возможностью демонстрации спектаклей с хорошим изображением и звуком, с привлечением крупных рекламодателей и продажей DVD с записями спектаклей.
Бывший министр рассказал, что у него и самого, как у человека необычайно творческого, есть планы создания мюзикла «Времена не выбирают, в них живут и помирают» на основе биографических мотивов. А логистические и таможенные связи Антона Борисовича нужны ему исключительно для реализации его новой творческой идеи, которой он поделился в свойственной ему восторженной манере импульсивного прожектера.
Как человек реальный и практический, он нисколько не сомневался, что занимаемый им пост — временное пристанище, поскольку повсюду велись разговоры о передаче функций возглавляемого им агентства — Министерству культуры. А он решил создать себе новую должность — нечто вроде «специального представителя Президента Российской Федерации по международному культурному сотрудничеству» как бы «для развития международного культурного сотрудничества, создания положительного образа России за рубежом». Понятно, что какой бы «образ России» он за рубежом ни пытался создать, это образ так и останется в виде медведя, которого лучше не злить. Этот образ подсознательный и внекультурный, он на Западе прочно въелся в массовое сознание, поэтому ничем такое уже не выбить, там этот образ уже на уровне генной памяти.
Тем не менее, он нисколько не сомневался, что эту должность ему дадут, поскольку на самом деле он решил создавать не «образ России», а имидж «первой леди», жены нового президента, — как необычайно культурной и образованной дамы, представляющей всему миру культурные программы фольклорного и классического искусства. Он сам при ней планировать стать кем-то вроде «посла по особым поручениям». Была же леди Диана — «послом доброй воли», а кто сказал, что у него воля — злая? И тут, конечно, связи и многолетний опыт Антона Борисовича окажутся весьма кстати, ведь как попало первую
