хочу, чтобы вы с Денмарком, Фузили и Мейсом прошли с полкилометра на север. Постарайтесь найти какое-нибудь дерево для переправы. Хардринд, останешься со мной. Остальным провести разведку на юге.
— Но, сержант, — подал голос Фузили, — вы же помните, что случилось при последней переправе.
— Помню. Но все лучше, чем жертвоприношение.
— Пожалуй.
— Идите сюда, оба. — Солдаты подошли. Он достал из ранца контейнер, открыл крышку и осторожно отсыпал содержимого каждому на ладонь. Руки замерцали бледным, призрачным сиянием. — Когда начнет меркнуть, возвращайтесь, а то не успеете на жертвоприношение… если, конечно, нам придется его устраивать. — Он пристально посмотрел на каждого. — Все ясно?
— Ясно.
Группы разошлись в разные стороны на поиски подходящего для переправы дерева, а Кваме и Хардринд остались на берегу. Сели. Кваме достал жевательный корень, на котором они держались последнее время, Он уже не помнил, как его нашли. Корень рос под ярко-зеленым мхом, встречавшимся на полянках в джунглях. Чем выше в горы, тем больше корня. Наверно, это было как-то связано с приближением к луне.
Хардринд сунула в рот кусочек корня, и губы тут же окрасились фиолетовым соком.
— Как думаете, сержант, чья очередь сегодня? — спросила она, медленно двигая челюстями.
— Надеюсь, ничья.
— Но тогда Тени нас схватят.
— Будем драться.
— Потому что мы Тигры, да?
— Потому что Тени, черт их дери, не оставят нас в покое, пока мы начнем с ними драться.
Она прожевала… сглотнула… откусила еще…
— А почему их называют Тенями?
Кваме ответил не сразу. Столько времени прошло, что он уже и не помнил, кто первым назвал этих тварей так. Может, лейтенант?
— Потому что мы — настоящие.
— А…
Некоторое время ели молча. В джунглях было шумно. С дерева на дерево порхали птички и радужные ящерицы. Спустившийся по лиане паразит попытался отыскать вену на руке Кваме. Он равнодушно сбросил его на землю. Оранжево-черные полоски под кожей медленно ворочались и переплетались.
Еще одна перемена…
Облачко скрыло луну. Хандринд вздрогнула. Выпрямилась. Потянула носом воздух.
— Чую дождь.
— Может, — кивнул Кваме. — Или что-то еще.
— Ветры?
— Да.
В кустах хрустнуло. Кваме быстро перекатился за дерево и, выглянув, увидел возвращающуюся из разведки группу Бенеторро.
— Нашли что-нибудь?
Бенеторро испуганно вздрогнула и отскочила на пару шагов.
— Господи, откуда вы, сержант?
— Какие результаты?
— Никаких. Ничего подходящего для переправы.
Кваме кивнул.
— Что ж, подождем, посмотрим, с чем придут другие.
Вернувшиеся солдаты сели и принялись жевать корень.
Как же это все случилось? Они смотрят на него так, словно он должен решать, что делать. Кто он? Кваме не помнил. Столько времени прошло. Столетия. Он давным-давно забыл, кем был когда-то. После всех этих перемен, когда мир разворачивался заново, и сам он каждый раз ощущал себя другим…
— Надо приготовить жертву. Когда они вернутся, времени уже не останется.
— Чья очередь, сержант? — спросил негромко Фузили. — Моя, верно?
Кваме вздохнул.
— Да, сегодня твоя очередь.
— А если я не хочу?
Он задумался. Постоянное напряжение, схватки с Тенями, рвущая тело боль, крики — это ты, умираешь. Потом реконструкция. И снова смерть. Реанимация, воскрешение… и ты смотришь в страшные розовые глаза.
— Все будет в порядке, Фузили. Это не так больно…
— Знаю, сержант, но все равно страшно.
Парнишка дрожал. Должно быть забыл, что следующая очередь — его. Впрочем, ничего странного — во взводе так случалось часто.
— Можно хотя бы выбрать камень? — жалобно спросил Фузили.
— Выбирай, только заткнись, ладно.
— Ладно.
Через несколько минут вернулась вторая группа. Они тоже ничего не нашли. Удача отвернулась от них. Переправиться на другой берег невозможно, а Тени уже близко. Пора принести жертву.
Фузили нашел выступающий из земли большой камень и прилег, проверяя его.
— Жесткий, — пробормотал он и сел. — Пожалуй, найду получше.
Кваме бросил быстрый взгляд на Бенеторре и Мейс. Они поняли сразу и шагнули к Фузили с обеих сторон. Мейс толкнул парня на камень. Бенеторре схватила за запястья и не дала подняться. Не ожидавший нападения Фузили забился, задергался, сопротивляясь. Мейс сел на него и пару раз хлестнул по щеке.
— Я же не против, — захныкал парнишка. — Просто место плохое. Место плохое.
Кваме вынул из ножен кинжал, шагнул вперед и опустился на колено рядом с Фузили. Положил руку на грудь. Нащупал грудину.
— Не сейчас, сержант, — прохрипел Фузили. — Подожди еще. Да подожди же… чертов ублюдок. Чтоб тебя, дерьмо собачье…
Кваме не обращал внимания. Отыскав место между ребер, он отметил его левым указательным пальцем.
Фузили еще раз взбрыкнул, но держали его надежно, а когда он на мгновение затих, сержант протолкнул лезвие. Было бы, конечно, гораздо легче просто перерезать горло или проткнуть мозг ударом сзади, но в густом гристе такого рода повреждения не привели бы к смерти. Убить здесь можно было только так: прервать кровоток и не давать ране закрыться несколько минут.
Мальчишка засучил ногами, и Кваме нажал посильнее. По телу жертву прошла судорога.
— Черт, — прошептал Фузили. — Пить хочется. Сильно…
Смерть вызывала порой странные ощущения. Кваме знал это по собственному опыту, потому что и сам за годы скитаний умирал не раз. Фузили казалось, что его мучит жажда.
— Господи, ну хоть крышку воды дайте. Кто-нибудь, дайте же попить.
Никто не шевельнулся, никто не поспешил на помощь.
Последние слова Фузили не отличались оригинальностью — их произносят многие солдаты:
— Мама.
Он откинулся на камень и затих.
Кваме быстро вытащил нож, одним ударом рассек грудную клетку по горизонтали и раздвинул края раны. Кровь уже заполняла грудную полость. Он опустил руки, нащупал и вынул сердце, которое передал Мейсу.
— Бери. Обмажься и передай дальше.
Мейс так и сделал. Подняв сердце над головой, он стиснул его и подставил голову под струи. Через
