Встав на ноги, чтобы лучше почувствовать свое тело, он отмерил время, разделяющее его жизнь от его смерти:
— Один час…
До проселочной дороги, которую он не разглядел ночью, оставалось каких-то пятьдесят метров.
Преодолев за несколько минут жалкие полсотни метров, Ждан вышел на дорогу. Оставшихся сил хватило лишь на то, чтобы повернуться в направлении поселка. Анафилактический шок как последствие тяжелейшей реакции организма на яд насекомых вступил в новую фазу.
В ту же минуту полковник, неловко выворачивая руки и ноги, рухнул в прохладную, не успевшую нагреться после ночи, пыль…
— Ежели ты, мандюк старый, еще раз устроишь мне такой ремонт, я тебя, как козла, привяжу к ограде! — Старая Макарычиха, шевеля вожжами, отчитывала непутевого мужа.
«Старый мандюк», отпросившись у старухи на полевой стан («на пару часков») для «осуществления ремонта» покосившейся бани, вчера в обед улизнул со двора. Баня, что была построена десять лет назад на стане для мытья колхозников после работ, действительно покосилась. И старик Филимон Гузнов, отвечающий за ее содержание в должном виде, на самом деле пригласил деда Макарова. Но речь шла не о ремонте, а об уничтожении двухлитровой бутыли первача, который Гузнов гнал три предыдущих дня. А дело дошло до бани лишь в таком виде — оба деда уселись на ее крыльцо и, ожидая, пока она нагреется, разложили на ступенях соленые огурцы. Время пролетело незаметно. Старик Макаров пришел в себя лишь в пять часов утра следующего дня, когда жена стала его охаживать арапником.
Возвращение в родное село было тяжелым. Надежда на похмелку улетучилась сразу после материализации перед ним жены, которую в деревне за ее прижимистость и суровое отношение к мужу называли Макарычихой. Утро обещало быть суровым. Голова старика, в которой после каждой кочки разбивалась пустая двухлитровая бутыль, грозила треснуть. Лошадь шла ровным шагом, а Макаров сидел на телеге и думал о том, как снять головную боль. Анестезия могла наступить лишь в единственном случае, но как раз он был недоступен. О возможности того, что у жены можно будет выпросить стакан наливки, бесполезно мечтать.
И тут, словно в забытьи, он услыхал голос жены. На этот раз он был не грозен, а испуган.
— Ой, Федь, ктой-то там?
Старик обернулся по ходу движения и увидел странную для этих мест картину: на проезжей части, которую редко балуют автомобили, лежал мужик. Его неестественно вывернутые локти и колени говорили о том, что человек либо мертвецки пьян, либо серьезно болен.
— А ну, старая, тр-р!.. — непонятно кому скомандовал Макаров, то ли жене, то ли кобыле.
Спрыгнув с телеги, он засеменил к лежащему кривой походкой. Перевернув незнакомца лицом вверх, он срывающимся голосом рявкнул:
— Подай телегу сюда! Человека гнус заел!..
Дома он уже полностью чувствовал себя главнокомандующим.
— Постель готовь, воду с полотенцем и… водки бутылку!
— А хрен тебе не затесать, чтобы вострее был?! — сообразила Макарычиха.
— Дура! Человеку компресс нужно делать, пока не помер! Медпункт наш закрыт, фельдшерица в отпуску! Человек помрет — кто за ним крест нести будет?!
Вооружившись всем необходимым, дед Макаров принялся священнодействовать. Раздев догола мужчину, он уложил его на подготовленный старухой диван. После, смочив куски марли водкой, наложил их на лицо и руки больного. Отправив Макарычиху за водой, Федор Макаров спокойно отправил в рот целый стакан совершенно бесконтрольной водки.
Уже через несколько минут оба мужчины почувствовали себя лучше.
Ждан очнулся уже через пять минут. Сначала он подумал, что ослеп окончательно. Глаза были открыты, но он видел перед собой лишь белую пелену. Моргания ни к чему не приводили. Пелена не исчезала. Тогда, дотянувшись до глаз рукой, он провел ею по глазам и едва не вскричал от радости. Это была не пелена, а кусок марли! Тех тридцати минут, что он лежал на трассе, и того времени, пока его везли к дому, хватило для восстановления сил. Собравшись, он без труда сел на кровать.
Судьба хранила полковника и в этот раз. Она словно берегла его для иных целей…
— Очнулся, слава те господи!
Повернув голову, Ждан увидел пьяненького мужика. Сознание по частям возвращалось в его мозг. Он уже все вспомнил, оставалось лишь понять, каким образом он переместился из леса в дом. С удовольствием влив внутрь себя полстакана предложенной водки, он почувствовал, что вместе с сознанием к нему возвращаются силы. Выслушав историю своего спасения, полковник задумался. Идти сейчас дальше — риск. Нужны вещи, элементарное снаряжение и запасы провизии. Отсутствие всего перечисленного, как уже выяснилось, может привести к более плачевным последствиям.
Разглядев на руках старика поблекшие татуировки, Ждан решил рискнуть в другом направлении:
— Дед, менты в деревне есть?
Старик сразу посерьезнел и придвинулся к полковнику. Судя по всему, Ждан попал в десятку. «Откуда им взяться?..» — Этот ответ своего спасителя он воспринял как аванс доверия.
— Да ты беглый, никак? — Оглянувшись на дверь, дед добавил: — Ты не бойся. Моя старуха двоих сынов в колонию проводила. Так что промеж нас полное взаимопонимание. Милиционеров она не любит, как водку в жару. Давно в бегах?
Увидев на стене облезшее зеркало, Ждан п?одошел, но тут же в ужасе отшатнулся. Он не узнавал сам себя. Такой трансформации, что произошла с его лицом, он даже не предполагал.
— Один денек — и все будет в порядке, — успокоил старик.
— Дед, одежда после сынов осталась?
Через минуту дед копошился в шкафу, а Ждан снимал спортивный костюм убитого им туриста. Такой обмен вызвал у Макарова восторг. Восторг перерос в восхищение, когда Ждан подарил ему свой «Ориент». Просто снял с руки и отдал.
— Денег у меня нет. Продашь в городе, получишь втрое больше, чем потратишь на меня.
Мысль, что продажа часов иностранного производства вызовет интерес у окружающих, в голову Ждана не пришла. Он балансировал на грани пятьдесят девятого и две тысячи двенадцатого года неумело, рискуя.
Когда к дому Макаровых, расположенному ближе всех от дороги, подошла группа странно одетых мужчин: с иностранным оружием и в пятнистой форме, вел которую высокий крепкий мужчина в гражданской одежде — тоже диковинной и отличного качества, Ждан понял, что его достали.
— Здорово, хозяин! — приветствовал хозяина Жулин. Улыбаясь и протягивая ему руку, он обыскивал взглядом каждый уголок двора. — Что нового в селе?
Секунду назад старик выскочил из дома навстречу гостям, сунув в руки «найденыша» запутанную рыбацкую сеть. «Не трекайся! Все будет путем!» Сейчас он встречал незваных и незнакомых гостей во дворе, успев шепнуть старухе о бедах спасенного.
— А что нового? Председатель сменился… Эй, хлопчик! Ты ту дверь не отворяй! Она вывалиться может!
Айдаров, внимательно выслушав старика, пинком распахнул дверь и внимательно рассмотрел интерьер загона. Его лицо, сморщившееся, как после атаки скунса, говорило об атмосфере, царящей внутри.
— Значит, председатель новый? — включился в беседу Стольников. — А других незнакомцев не появлялось? Страждущих и голодных?
Он медленно приближался ко входу в дом и наблюдал за реакцией старика. У него не было подозрений, что старая чета может кого-то укрывать. Более того, у них не было даже йоты надежды на то, что Ждан побывал в этом поселке. Полковник не настолько глуп, чтобы появляться в населенном пункте. Задача Ждана — Саша уже понял — добраться до крупного города, например Владикавказа или Грозного, и лечь на дно до лучших времен. Однако привычка отрабатывать каждое дело до конца заставляла их самих себя уверять в том, что лучше убедиться в несостоятельности своих догадок сейчас, чем после — в собственной глупости. Мило беседуя и по очереди задавая вопросы, разведчики производили квалифицированный обыск двора и построек. Точно так же они обыскивали дома и дворовые постройки в
