слабому «действующему отряду» красного флота на Балтике 1918–1920 годов. Автору этих строк в 2001 году довелось быть на борту ракетоносца «Бора» на учениях. Они произвели гнетущее впечатление. По сравнению с советскими временами корабли, экономя горючее, ползали на черепашьей скорости. Стрелять пришлось давно исчерпавшими срок хранения ракетами 1982–1983 годов выработки, причем половина из них отказала. Если в СССР палили по быстроходному радиоуправляемому кораблю-мишени и реактивным имитаторам боевых самолетов, то теперь стреляли по неподвижной избитой барже. А зенитчикам вообще мишеней не досталось: лупили ракетами по воображаемой точке в небе. Я увидел низкую меткость артиллеристов и плохую радиосвязь. А особенно удручало то, что координаты условного противника, которого должны засекать специальные спутники, самолеты и вертолеты, на самом деле засекали чисто условно. За неимением самолетов и спутников разведки и целеуказания.
Но! Страна поднимается. Она, в отличие от Украины, потенциально может укрепить и модернизировать свой ВМФ.
К тому же, по договору о разделе ЧФ от 28 мая 1997 в украинских территориальных водах и на суше может находиться группировка российских кораблей и судов численностью до 388 единиц (из них 14 подводных дизельных лодок). На арендуемых аэродромах в Гвардейском и Севастополе (Каче) может быть размещен 161 летательный аппарат. Сие вполне сопоставимо с мощью военно-морской группировки Турции. То есть Росфедерация может наращивать свой флот по сравнению с нынешним. А значит — стать фактором предотвращения крымской трагедии и турецкой агрессии.
Но пока Киев выпихивает ЧФ из Крыма.
* * * На что он рассчитывает? Ведь Сувукраина слаба не только на море, но и на суше. И чтобы нас не обвинили в предвзятости, процитируем работу украинского автора.
«…Некогда один из мощнейших, первой пятерки военных организмов мира, за каких-то 15 лет фактически прекратил свое существование. С соответствующим вытеснением Украины с рынка вооружения, полной деструкцией ВПК и высшей военной школы.
За это время мы, за здорово живешь, отдали третью по своей мощи группировку стратегическо-ядерного потенциала, а заодно и 72 пусковых установки шести бригад оперативно- тактических ракет… Кроме того, добровольно-принудительно отказались от Черноморского военного флота и всей его береговой инфраструктуры, от нескольких дивизий уникальнейших стратегических бомбардировщиков, для которых просто не существует недоступных объектов на географической карте планеты, а вместе с тем — от войск противовоздушной обороны (ПВО) страны да и ПВО сухопутных войск тоже.
К тому же, как-то незаметно полностью избавились от 4-х десятков военных вузов, а на площадках многих из предприятий ВПК, выпускавших еще совсем недавно лучшие на планете баллистические ракеты, танки, военно-транспортные самолеты, микроволновую радиоэлектронную технику (вспомним «Кольчугу»), боевые корабли различных классов и т. п. сегодня гордо красуются «элитные» жилые комплексы и офисные центры.
И это не считая того, что за последние два десятилетия украинская армия получила где- то полтора десятка новых танков, а вся ее остальная «боевая» техника, включая и весь парк летательных аппаратов, находится на вооружении 30 (тридцать) и более лет.
Но самое удивительное, что по мере нашего продвижения в сторону интеграции в НАТО все более рельефно начинает прорисовываться то, что с большой натяжкой можно назвать целью всех проведенных преобразований в военной отрасли, или «дорожной картой» украинского армейского движения. Итак, стотысячная армия, в основе которой лежат 10 облегченных бригад сухопутных войск, способных вяло реагировать на необходимость принимать участие в миротворческих усилиях своих новых союзников по оружию, и все…
Таким образом, хоть ряд вопросов, на который должна давать ответ военная доктрина государства, прояснился. У нас, по-видимому, нет направленных в наш адрес внешних угроз, и Украине нужна лишь такая армия, какая должна и может быть использована против общих врагов организующего ядра цивилизации, на второстепенных, вспомогательных участках противостояния с потенциальным противником.
Где-нибудь в очередном Ираке или очередном Косове, Сьерра-Леоне или Ливане… Да еще, по-видимому, для того, чтобы служить Верховному главнокомандующему сдерживающей силой против попыток использовать милицейские или другие силовые формирования государства для решения внутренних политических и экономических кризисов.
Таким образом, добровольно или не совсем, но все власть предержащие, какие были и есть на Украине, а следовательно и вся политическая элита нации единодушно подписались под тем, что у нас нет и не может быть внешних угроз или что те угрозы, которые реально существуют, в силу неких объективных причин для Украины неподъемны. И, как следствие, подписались под полным отказом от своего права на национальный ВПК, национальную военную школу, от своего участия в мировом рынке оружия и от присутствия своего военного флага на водных акваториях… и, в конце концов, от такого «рудимента» военного дела, как воинская повинность в любой из ее форм.
Естественно, что такое развитие событий потребовало запуска в обиход ряда пропагандистских штампов, чьей задачей является обеспечить сохранение некого лица перед народом и той частью политической среды, которая по определению не может быть безучастной по отношению к разоружению государства. И с нами начали проводить усиленную информационную работу на тему, что старые стандарты армейского строительства и ведения военных действий канули в Лету и что пришли новые технологии и подходы, базирующиеся на использовании мобильных группировок наемных профессионалов, сверхточного чудо-оружия и неких невероятных электронных, лазерных, спутниковых, акустических средств разведки и целенаведения, решающих действий спецназов и спецагентов, поддерживаемых направленными ударами с моря и воздуха и т. п.
А параллельно начали настойчиво подбрасывать мысль о том, что в прошлое ушли не только большие национальные армии, но и такие атрибуты национального существования (развития), как государство старого образца, государственный суверенитет, границы, вследствие чего по логике вещей тем более отпадает необходимость тратиться на их защиту.
Все просто — нет объекта вожделения, нет и желающих на него претендовать и некому давать вооруженный отпор.
Кстати, насчет последнего тезиса как-то и спорить сложно в контексте того, что действительно, в плане больших геополитических «тектонических» сдвигов право и реальные возможности на вооруженную защиту или решение вопросов, связанных с военным разрешением конфликтов интересов геополитического уровня, — удел избранных. А еще более точно — крайне избранного круга государств или межгосударственных объединений.
Что же касается всего остального, в том числе и конфликтов локального характера и вообще истории и реалий военных противостояний этого витка земной цивилизации, то суть проблемы можно и нужно сформулировать с точностью до наоборот от нам так настойчиво внушаемого.
Потому что было, есть и еще долго будет решать исход любого военного противостояния исключительно сила национальной полноценной армии и тот экономическо-промышленный потенциал страны, который способен обеспечить ее необходимым ресурсом и в первую очередь оружием для одержания победы в реальном или потенциальном противостоянии. Собственно, есть три составляющие любой победы: экономическая мощь государства, его полновесные вооруженные силы и еще дух и воля народа.
А все остальное, как говорится — или вторично, или вообще от лукавого, если не касаться такой тонкой материи, как Промысел Божий и невероятное стечение счастливых или несчастливых обстоятельств.
В сущности это понимают везде — и в Китае, и в Индии, и в Пакистане, и в тех же странах НАТО, таких как Англия и Франция, запустивших многомиллиардные программы модернизации своего стратегического оружия, в частности подводного ядерного флота. И как ни «странно», имея за спиной и США, НАТО, и формирования Евросоюза, а также отсутствие очевидных потенциальных
