обаятельность, сделался более раздраженным и агрессивным, и наконец стал стучать кулаком по столу, требуя чтобы Норман сменил тему беседы.
Как выяснилось позже, перед ним сидел некий Алан Уайтир, который подростком зарезал в трейлере свою мать и сестру, а затем убил еще шесть человек на бензоколонке и трех в супермаркете, пока не сдался в руки полиции — в истерике, чувствуя вину и раскаяние. За десять лет пребывания в клинике, с ним не раз случались подобные припадки беспричинной ярости, когда он нападал на обслуживающий персонал.
Больной неожиданно вскочил из-за стола и запустил в стену стулом.
Норман, будучи в то время совсем неопытным школя ром, растерялся и бросился к двери, но та была заперта снаружи, как обычно, когда в комнате находился пациент, склонный к насилию. Больной, тем временем, схватил стол, опрокинул его на стену и стал медленно приближаться.
Норманом овладела страшная паника. Но тут послышался спасительный лязг замка, в комнату ворвались три дюжих санитара. Они скрутили и уволокли буйного пациента, который не переставал кричать и ругаться.
Почему? — сказал Норману наставник о причинах столь разительной перемены. — Разве мы вас не предупреждали? Разве вам ничего не сказало его имя?
Норман признался, что он как-то не обратил внимания.
Гляди в оба, — сказал тогда наставник. — Не всегда поблизости стоит охрана. Это очень опасно для жизни!
Сейчас, находясь на станции ГД-8, он сказал себе:
— Гляди в оба! Ты имеешь дело с помешанной и тебя некому защитить!
— Я вижу, ты мне не веришь, — спокойно продолжала Бет. — Ты можешь говорить?
— Да.
— Быть логическим?
— Да, — сказал Норман и подумал:
— О'кэй, — сказала она. — Помнишь, ты говорил, что все признаки указывают на Гарри?
— Да, разумеется.
— Ты еще спрашивал, не вижу ли я иных объяснений. Тогда я сказала что нет. Но многое можно пересмотреть заново. Почему появились медузы? Однажды ты проговорился про свой комплекс вины перед братом, которого ужалила медуза. А когда мы общались с «Джерри»? Только в твоем присутствии. Когда кончались атаки? Когда без сознания был ты, а не Гарри!
Ее голос был так спокоен, так рассудителен. Он попытался проанализировать ее слова. Возможно ли, что она права?
— Оглянемся назад, — сказала Бет. — Ты психолог. Все заняты делом, только у тебя нет никакой работы. Разве ты не чувствовал себя «пятым колесом»? Разве не говорил что терпеть не можешь слоняться без дела?
— Да, но…
— А потом, когда начали твориться эти странные вещи, место инженерных проблем заняла психология… как раз по твоей части. Ты сразу же оказался в центре внимания.
— А когда началось общение с «Джерри», кто заметил что он обладает эмоциями? Кто настаивал, чтобы мы имели дело с его эмоциональной стороной?
Никому из нас до этого не было никакого дела! Барнса интересовало только оружие. Теда — наука. А Гарри хотел поиграть в логические игры. И лишь тебя интересовали эмоции. А кто пытался манипулировать «Джерри», но по терпел неудачу? Это все ты, Норман!
— Нет, — заявил Норман, чувствуя начало головокружения. Он попытался найти хотя бы одно слабое звено в доказательствах Бет и нашел его. — Это исключено! Я не был внутри сферы!
— Был, — сказала Бет. — Ты просто не помнишь.
Удары сыпали не переставая и он, кажется, начинал терять равновесие.
— Ты точно так же не помнил, когда я просила тебя поискать коды для запуска зондов, — хладнокровно продолжала Бет. — Или когда Барнс спрашивал о гелиевой концентрации в цилиндре Е.
— У тебя подозрительно короткая память, Норман!
— Когда я был в сфере? — спросил он.
— Сразу после Гарри, перед первой атакой кальмара.
— Я спал!
— Нет, Норман. Тебя не было в спальном отсеке, когда туда заходила Флетчер! Целых два часа тебя не могли найти. Затем ты вдруг объявился, позевывая, как после сна.
— Я тебе не верю! — заявил он.
— Понимаю. Ты предпочитаешь переваливать свои проблемы на плечи других. Ты умен и искусен в психологических интригах. Помнишь, как ты до смерти перепугал всех в самолете, сказав что у пилота инфаркт? А здесь тебе вдруг понадобился монстр и ты объявил им Гарри. Но настоящее чудовище не он, ты! Вот почему изменился твой внешний облик! Потому что ты Монстр!
— Но в послании говорилось: «Меня зовут Гарри»!
— Да. И, как ты изволил заметить, некто постарался, чтобы на экране не появилось его подлинное имя.
— Гарри, — сказал Норман. — Там говорилось: Гарри!
— А твое?
— Норман Джонсон.
— Твое полное имя!
Он молчал. Рот как будто онемел. Память была пуста.
— Молчишь? Я навела справки. Норман Гарри Джонсон!
— Это трудно принять, — продолжала она спокойным, гипнотическим голосом. — Я понимаю. Пораскинь мозгами и ты сам поймешь что хотел чтобы я это узнала! Вот почему несколько минут назад ты проговорился про «Волшебника страны ОЗ». Разве этого мало?
— Конечно.
— Ладно, перейдем к делу. Будешь со мной сотрудничать?
— Что ты собираешься сделать?
— То же самое что и с Гарри.
Он помотал головой.
— Только на пару часов… — сказала она и, внезапно решившись, ринулась на него.
Заметив блеснувшую в ее руке иглу шприца, он успел увернуться, и игла вонзилась в край одеяла. Он скинул с себя лишнее бремя и побежал по трапу.
— Постой, Норман! — он видел что Бет со шприцем гонится за ним по пятам. Вбежал по ступенькам в ее лабораторию. Захлопнул люк перед самым ее носом.
— Норман! — застучала в люк Бет. Норман прислонился к нему всем телом, зная что ей ни за что не управиться с его весом.
— Норман, открой сейчас же! — стук не прекращался.
— Ни за что, ты уж извини!
Затем он увидел как завращался толстый стальной стержень в центре люка. По ту сторону, Бет закручивала колесо. Запирала его в мышеловке.
Глава 54
ОСТАЛОСЬ 6 ЧАСОВ 00 МИНУТ
Свет в лаборатории горел только на карнизе, рядом с аккуратным рядом заспиртованных образцов подводной живности.
Он рассеяно погладил рукой стенки сосудов, затем включил лабораторный монитор и нажимал разные кнопки пока не экране не появилась Бет, сидящая у главной консоли. Рядом, по-прежнему без сознания, лежал Гарри.
— Ты слышишь меня, Норман?
— Да, Бет, — крикнул он. — Я слышу тебя.
— Норман, твои действия неуместны! Ты представляешь угрозу для всей экспедиции!
В самом деле? удивился Норман. Он так не считал.
Но как часто ему встречались пациенты, которые отказывались смотреть правде в глаза! Вот типичный пример: университетский профессор, его коллега, боялся лифта, но настойчиво утверждал, что ходит пешком для лучшего моциона. Он поднимался по лестнице даже на пятнадцатый этаж, отклонял самые заманчивые предложения по службе в высотных домах, и всю свою жизнь приспосабливался к проблеме — даже не подозревая о ее существовании.
Или женщина, которая доверила своей дочери флакон снотворного, поскольку считала, что той был необходим отдых. Девочка покончила с собой, приняв сильную дозу.
