— А если, сынок, ты откажешься говорить, то можешь пожалеть, что родился на свет, — и тон, которым все это было сказано, не понравился Руслану. Та обыденность, с которой произнес угрозу офицер- гос, показалась Руслану много страшнее, чем если бы тот сказал то же самое, проявив хоть каплю чувств. Стальное лицо словно металлическая маска. Большие бесцветные глаза навыкате.
— Ну что, ты еще не убедился, что мой план был лучше?
— Перебить всех и насосаться крови?..
— Нет, если хочешь, то сдайся окончательно. Покорно подними лапки. Или ты думаешь, что они не станут препарировать тебя, пытаясь добраться до моей сущности?
Руслан поморщился.
— Послушайте, я не хочу излишнего кровопролития. Давайте договоримся: сейчас мы спустимся вниз и поможем тем, кто остался там… под завалами… тем, кому еще можно помочь, а потом мы поговорим…
— Нет, сынок, — покачал головой офицер, — от того, что кто-то разворошил эту клоаку, нам ни холодно ни жарко, а вот использование странных технологий, тем более принадлежащих нашей корпорации… В общем, так, ты выкладываешь все начистоту, а потом мы подумаем, что можно сделать…
Неожиданно вся ситуация показалась Руслану надуманной, безумной. Он — не человек по своей сути, а до того почти мут, уговаривает спасти нормов? И кого? Представителя госкорпорации «Даль», которая по сути данной ей власти должна этих нормов защищать. Абсурд!
Руслан покачал головой.
— Но пока мы беседуем, многие погибнут.
Где-то далеко что-то страшно ухнуло, и вертолет даже подбросило.
— А теперь говори, кто ты и почему можешь ходить по Марсу без маски? — офицер сделал едва уловимое движение, и Руслан почувствовал, как к его шее прижался холодный клинок.
— Будешь ждать, когда он перережет тебе горло? — поинтересовалась Красотка.
— Хорошо, твоя взяла, но это не охрана базы, это профи. Тем более они наготове.
— Работай тенью, прикройся телом офицера. У него неплохой бронежилет. Кроме того, кровь…
Руслан заскрипел зубами, но, похоже, иного выхода у него не было.
— Уговорила!
— И зачем было упрямиться и доводить до крайности…
— Будешь говорить? — продолжал офицер, чуть надавив заточенной кромкой ножа. Однако результат получился совершенно неожиданным.
Руслан взмахнул свободными руками и, вытянув тень в продолжение указательных пальцев, разом вонзил их офицеру под бронежилет, прямо в почки. Офицер замер, глаза его округлились, а на лице появилось удивленное выражение, словно и понять не мог, что с ним случилось. А Руслан запрокинул голову, широко открыл рот, переполненный чужой кровью, и взвыл. И было в этом крике нечто чудовищное, первородное, доисторическое, словно Руслан разом высвободил из своего человеческого «я» все звериное, что таилось там долгие годы. Сам же крик прозвучал столь громко, что солдаты, находившиеся вместе с ним в замкнутом пространстве десантного отсека, попадали на колени, побросав оружие и зажимая уши руками.
Швырнув мертвого госа на солдат и повалив часть их на пол, словно кегли, Руслан выбросил вперед тени, которые, будто лучи света, пробили тела нескольких солдат насквозь. Кровь брызнула во все стороны, перекрашивая грязно-белые внутренности вертолета в густой красно-бурый цвет.
А потом, втянув тени-когти, Руслан засопел, застыв, захлебываясь кровью, которая лилась из открытого рта на грудь и ниже. С трудом сдерживая себя, он то ли проговорил, то ли прорычал:
— Оружие на пол, и я попробую оставить вас в живых.
Никто из госов не шелохнулся, завороженно глядя на чудовище, в которое за считаные секунды превратился Руслан. Но сам он этой перемены не ощущал. Для него все происходящее было уже привычным, хотя, наверное, увидев собственное отражение в зеркале, он ужаснулся бы.
— Что остановился, нужно заканчивать этот фарс и выбираться из крылатой машины.
— Да, но…
В какой-то момент один из солдат понял, что еще мгновение и он умрет… Он рванулся вперед, поднимая автомат, и Руслан снова ударил тенью, расправив ее, словно крылья, разрубая людей надвое, словно это тряпичные куклы. И тут выяснилось, что драться больше не с кем. В грузовом отсеке остались только изуродованные, обескровленные трупы.
— Теперь — пилоты, — продолжала Красотка. — Поспеши, иначе окажешься снова на какой-нибудь базе, переполненной военными, и там ты так легко не отделаешься. Вот покромсают тебя из крупного калибра…
Руслан покрутил головой в поисках двери, ведущей в кабину пилотов, потом одним краем тени рванул. Металл вышел из пазов с неприятным скрипучим звуком. Один из пилотов обернулся, но было поздно — Руслан, словно косой, снес им головы ударом тени, потом, повинуясь какому-то странному импульсу, прыжком преодолел расстояние до люка, и уже протиснувшись сквозь него, почувствовал, как вертолет, теряя управление, начал крениться — безголовое тело замерло в кресле пилота, сжимая в сведенных судорогой смерти пальцах штурвал. Но прежде чем вертолет, накренившись, устремился к земле, чтобы исчезнуть в огненном цветке распускающегося взрыва, Руслан прыгнул вперед, обернувшись защитным покрывалом тени.
Лобовое стекло в кабине вертолета, не выдержав удара, разлетелось на сотни мелких осколков. Руслан вылетел из кабины и понесся по воздуху, распластав руки-крылья. Какое-то мгновение казалось, что он пулей летит к земле, но в последние секунды его пике сменилось плавным скольжением, а взрыв вертолета за спиной лишь подтолкнул его вперед. И тут же по тому месту, над которым он только что находился, ударил крупнокалиберный пулемет.
Втянув часть тени, Руслан приземлился и, перекувырнувшись через голову, скатился в темную щель между бетонными плитами. Рухнув на заваленный обломками пол, он на мгновение замер, вслушиваясь в завывания моторов оставшегося вертолета и цокот пуль, обрушившихся на груды камней.
— Все, — тихо пробормотал Руслан, в котором в этот миг смешались воедино наслаждение от пролитой крови и ненависть к самому себе от осознания того, что как бы он ни стремился уговорить сам себя, он больше не принадлежит к роду человеческому.
— А раньше, можно подумать, ты был одним из них! — вновь неожиданно подала голос Красотка. —
