Тень угасшего пламени

истории - сплошные сражения. Но тебе повезло, потому что я не такой. Я ученый. Я историк. Понимаешь? - в глазах Дея разгорелись отблески прошлого. Он говорил с горячностью, которой Ворон раньше у него не замечал.

- Поэтому я и бросил семью. Поэтому я ушел... И поэтому меня не было рядом тогда, когда это более всего было необходимо, - лицо парня омрачилось, кулаки непроизвольно сжались.

- Отец никогда не понимал моих увлечений, - после паузы тихо заговорил дракон. - Он считал меня слабаком и позором моего рода. Но какая ирония, что наш род никто не знал лучше меня. Столько всего потерялось в веках... и столько мне удалось найти и восстановить. Но теперь... Теперь кому это нужно? Я, вероятно, последний дракон. И эти тайны умрут со мной.

Ворон с удивлением смотрел на Дея, беззаботного и веселого парня-дракона, который неожиданно открылся для него совсем с другой стороны.

- Ты винишь себя, Дей, - с несвойственной ему мягкостью начал шаман. - Прошлое не отпускает тебя, путь ты и научился в нем разбираться. У каждого из нас есть свое предназначение и свой путь, который он должен пройти до конца, чего бы это ему не стоило. Таков Великий Замысел, такова наша судьба. Ничто не пропадет даром, мой... друг. Пусть ты не воин, но знания порой дороже грубой силы, а чаще всего они и являются настоящим могуществом. Правильный путь никогда не бывает легок, но, только двигаясь вперед - обретаешь истинное понимание.

Деймарес поднял глаза на Ворона, и их взгляды встретились. Неизвестно, что они прочли в глубине своих душ, но оба одновременно отвели взоры.

- Судха хотел большего. Он должен был наблюдать лишь за тем, как уходят. А он хотел тоже создать что-то, кого-то. И он создал нас, по подобию Младших Детей... то есть вас, людей. Но дал нам часть своей бессмертной души. Какая ирония. Смерть создала Жизнь.

Глава двадцать вторая

- Ты звал меня, господин?

Он стоял в самой высокой точке своих владений в Омбе. Не то чтобы высота действительно имела какое-то значение для него, но, пожалуй, так ему больше нравилось. Высокая фигура, окутанная плащом живой тьмы, скатывающейся вниз и капающей на потрескавшиеся камни Парящей Крепости. Голос пробудил его от раздумий, и он повернул свою голову в сторону голоса так, что его волосы, очень похожие на густой черный дым, колыхнулись в воздухе.

- Подойди, Медис, - рука, закованная в черную латную перчатку, сделала приглашающий жест.

Существо, робко остановившееся на последней ступеньке лестницы, осторожно приблизилось. Его тело, казалось, сейчас не имевшее постоянной формы, было соткано из такого же плотного сумрака.

- Я пришла, по твоему зову, господин, - сказала Медис, и два больших выразительных глаза с обожанием уставились на темную фигуру.

- Хорошо, хорошо. Скажи мне, ты чувствуешь, как Омб волнуется?

- Да, господин. Что-то происходит, - ответила Медис и очертания ее тела стали отчетливей. Стала вырисовываться женская фигура.

Он согласно кивнул головой, и дымчатые волосы вновь заколыхались в воздухе.

- Перемены - это хорошо, - заявил он, окидывая взглядом темные равнины, расстилавшиеся внизу. - Мои... кхм... родственники их не любят, и потому они вдвойне хороши. Но вот когда мы не знаем их причину - это уже другой вопрос. Хотя я, кажется, знаю, в чем дело. Наш общий друг снова объявился, Медис.

На уже окончательно оформившемся достаточно привлекательном лице женщины выразилось удивление.

- Ты снова почувствовал его, господин? - спросила она.

- О да, мой маленький морф, о да. Он, кажется, забыл о своих предосторожностях, снова открылся моему взору. Я отчетливо вижу его, знаю, где он находится.

- Ты бы хотел, чтобы я снова проследила за ним, Владыка? - кротко спросила Медис.

- Да, да, девочка, именно этого я и хочу, - сказал он. - Ты найдешь его и на этот раз постараешься не упустить.

- Я сделаю все, что ты прикажешь, - склонила голову Медис.

- Конечно, конечно, - ответил он. - Я создал тебя из тьмы, я наделил тебя разумом и волей, мне ты обязана своим существованием. Ты ни на что больше не годна, кроме как повиноваться мне.

- Да, господин, - Медис вновь поклонилась и ее тело, вновь потеряв твердые очертания, растворилось в воздухе.

- Хм-м, - сказал он сам себе, задумчиво глядя на далекий горизонт, исчерченный молниями, туда, где заканчивались его владения, - Кажется, я чувствую начало большой игры. Что ж, раз нас никто не пригласил, значит, мы придем и без приглашения. В конечном итоге, бог я или нет?

***

Под ногами расстилается черная матовая поверхность, абсолютно ровная, без единого бугорка или впадинки. Хотя, никаких ног нет и в помине. Тело словно отсутствует вовсе, и дух, не обремененный грузной плотью, рвется отправиться в бесконечный полет по этой мрачной равнине. Сейчас он осознает себя посреди голой пустоши, вдали виднеются какие-то угловатые зубцы, похожие на геометрически правильные горы. Вокруг клубится легкий туман, позволяющий видеть сквозь него, и создающий впечатление какого-то нестерпимого присутствия. За туманом, где-то справа светятся мириады бледных огоньков. Та же картина наблюдается и слева. По мере продвижения вперед, начало которого он не смог уловить, становятся видны гигантские цилиндрические столбы, ровным рядом уходящие куда-то вперед,