обступающие его со всех сторон, как бы разграничивая путь. Вдали все так же мерцают бледные огоньки, а странная дорога не кончается. Зубцы-горы становятся ближе, но как-то неестественно резко, словно перспектива здесь живет по другим законам. Так же резко он оказывается на совершенно круглой платформе, в центре которой возвышается какая-то погруженная в тень громада. Никак не удается рассмотреть, что же это такое, но любопытство вдруг заглушается страхом, внезапным, беспричинным ужасом, который выползает непонятно откуда, охватывает, обнимает все существо и сжимает мягкими неумолимыми лапами. Путь дается с трудом, словно что-то отвлекает, порхает на границе сознания, не давая сосредоточиться. Может быть, не стоит? Может быть, не нужно лезть туда, откуда можно и не выбраться? Нет. Необходимо понять, нужно увидеть. А, может быть, он не туда смотрит? Приглядывается к окружению, и оно, словно бы ожидая этого, начинает обрастать деталями. Отчетливее видны зеленые огни, матовая поверхность обретает глубину цвета, туман становится прозрачнее. Движение замедляется, а потом вообще поворачивает в сторону. Огни приближаются, в несуществующие уши вползает непрекращающийся стон на грани доступного восприятия. Пространство словно расступается перед ним, и вот он уже стоит на краю, а там, чуть дальше, двигается бесчисленное множество огней. Мысли ползут в такт течению, застывают, обрастают ржавчиной. Хочется упасть лицом вниз в этот жуткий поток, раствориться в его бесконечном течении. Огоньки движутся так же ровно, не обращая на него внимания, и он в какой-то момент осознает, что перед ним. Души...
***
Ворон сразу проснулся. В глубине сознания затихали нереальные образы сна, который, не смотря на свою дикость, был чем-то ему очень привлекателен. И снова закрадывался коварный вопрос: а было ли это сном? Мужчина провел рукой по волосам и, накинув на себя халат, найденный накануне вечером в шкафу, вышел на балкон. Была середина ночи, и, наверное, стоял жуткий холод, но Ворон словил себя на мысли, что ничего не чувствует. Сон никак не шел из головы. Что же это за место? Что за странное чувство сжимало его сердце при виде этой мертвой равнины?
Взгляд шамана случайно скользнул по обрубку правой руки и остановился на нем. Уже несколько раз Дей делал ему чистую перевязку, но рана никак не хотела заживать. Все так же медленно сочилась темная бардовая кровь вперемешку с гноем. Может быть это как-то связано? А почему бы и нет. Сны начались как раз после битвы, когда лич коснулся его своим магическим мечом. Ворон словил себя на мысли, что за все разговоры с Деем, он так и не добрался до самого важного. Накинув куртку поверх халата, шаман направился на поиски дракона.
- А... что?.. Кто здесь?.., - Дей спросонья беспомощно уставился на Ворона. - Друг, это ты? Послушай, ты знаешь, который сейчас час? Может...
- Некогда откладывать, Дей, поднимайся, - жестко заметил шаман, бросая дракону его одежду.
Тот еще раз протер глаза, вздохнул и стал одеваться. Через несколько минут он спустился в зал с картой, где уже сидел Ворон и задумчиво рассматривал группу из маленьких черных солдат, двигающуюся к символическому изображению столицы Скальдорна.
- Что это такое, Дей? - спросил он, заметив вошедшего.
Деймарес подошел к карте и после непродолжительных раздумий ответил:
- Это, должно быть, армия империи Зандерлин. Быстро же там пронюхали, что случилось с Траугилом и его военным походом. Теперь они будут устанавливать свой 'Мир и Порядок' на территории Скальдорна... а по сути, Империя получит новую провинцию.
Ворон помолчал, а потом заговорил:
- Так вот, Дей, я нарушил твой сон потому, что то, о чем я хочу поговорить, не терпит отлагательств. Мы уже много беседовали за последнее время, но так ни разу и не обсудили то, что произошло в Юсгансене.
- Ну, - заметил Деймарес, - Я думал, что рано или поздно ты сам об этом заговоришь. Вот видишь, момент и настал.
- Ладно, - продолжал Ворон, - Я хочу спросить у тебя, знаешь ли ты, что там было?
- Я видел начало осады, - сказал дракон, усаживаясь на скамью. - А потом поле боя заволокла непроглядная мгла, взявшаяся непонятно откуда. Сквозь нее нельзя было ничего разглядеть, а когда она внезапно рассеялась - там были только скелеты. Ну и ты.
Шаман молча кивнул, а затем рассказал о том, как проходил бой. С каждым его словом лицо Деймареса становилось все мрачнее.
- А вот это уже действительно нечто серьезное, - сказал он, когда Ворон закончил. - Почему ты заговорил об этом только сейчас?
Шаман пожал плечами.
- Ага... Тогда все начинает становиться на свои места...
- Ты это о чем? - удивился Ворон.
Вместо ответа Дей встал и прошелся по комнате.
- Ты знаешь, откуда взялся этот лич? - спросил он.
- Нет, но до его появления я слышал голос, читающий какое-то заклинание на непонятном языке, - ответил Ворон.
- В таком случае, картина мне примерно ясна, - заметил Дей и снова сел на место.
- Какой-то чародей решил исправить магией то, что не смогли сделать оружием воины Кальтиры. Вот уж не знаю, где он раздобыл такие серьезные знания некромантии, но несчастный, видимо, полагал, что может справиться, вызывая одного из Призрачных Лордов...
- Погоди, погоди, - перебил дракона Ворон. - Я ни капельки не понимаю из того, что ты сейчас говоришь. Можешь объяснить?
- Да, да. Сейчас, - задумчиво почесал подбородок Дей. - Ладно, с чего бы начать? В общем, попытаюсь кратко. Помнишь, я говорил о Хранителе Смерти? Его задачей было проводить каждую душу умершего за черту... неизвестно куда. После того, как оба Хранителя исчезли... Почему они исчезли? Сейчас не важно, не перебивай меня. Так вот. После того, как оба Хранителя исчезли, проводить души стало некому. И... часть реальности откололась, образовывая новую прослойку... своеобразное Царство Мертвых.
- Откуда ты все это знаешь? Судя по всему, это же было все чудовищно давно? - подозрительно спросил Ворон.
- Уж поверь, друг мой, - ответил Дракон. - Я многим пожертвовал ради этих знаний, собранных по крупице их таких источников, что тебе и не снились. Давай не будем об этом.
- Ладно, продолжай, - согласился шаман.
- Так вот, обычные души умерших - пассивны. Они попадают... туда, и остаются там, не имея никакой возможности и желания причинять вред живым. Но есть и другие. Души тех, кто погиб, сгорая в сильных эмоциях - в страхе, ярости, ненависти, которые въелись в само их существо, отравляя последние моменты или годы жизни. И вот такие души не находят покоя, они обретают силу и какое-то подобие воли. Но все равно, никто из умерших не может вернуться в мир живых без специального приглашения, то есть призыва. По крайней мере, пока держится Вуаль.
- Что за Вуаль? - поинтересовался шаман.
- Это... ну, как перегородка. И надо сказать, она становится все тоньше. В общем, самые яростные и непримиримые духи становятся Лордами Призраками, и более всего они хотят вернуться сюда и доделать то, что не успели. Скажи, ты помнишь это заклинание, которое читал тот маг?
- Уфф, - наморщил лоб Ворон, - я как-то тогда был занят немного другим... Нет, не помню. Но я помню одно слово... Гартумнакс.
- Гартумнакс? Ох-хо, старый забияка получил шанс отомстить! - засмеялся Дей.
- Ты что, его знаешь? - удивленно спросил Ворон.
- Не лично, конечно, но я про него слышал, - дракон приложил палец к виску, собираясь с мыслями. - Он был одним из вождей варваров, вел активное сопротивление военной экспансии Скальдорна пятьдесят лет назад. Видимо, его ненависть к захватчикам так и не покинула его в час смерти. Ладно, это проясняет ситуацию. Получается, маг вызывал именно Гартумнакса, видимо, в надежде, что тот поможет ему победить вашу армию, так как питает сильную ненависть в Скальдорну вообще. Но, как и следовало ожидать, он не рассчитал силы, и наш новоиспеченный лич вытянул из него все соки, а заодно и из всех окружающих живых людей. Потом он поднял своих боевых товарищей из могил, и началось самое веселье.
