«Вот и Лиза являлась сегодня, – мелькнуло в голове. – Она приходила меня поздравить. И у нее ведь тоже сегодня мог бы быть праздник…»
– Поздравляю! – Ян протянул ей хрупкую веточку белоснежных орхидей с ярко-красной, словно кровавой сердцевинкой… Неужели он с самого утра ездил за черт знает сколько километров специально чтобы принести ей цветы?!
Он обнял Сашу и осторожно поцеловал, а она вдруг подумала, как, оказывается, скучала по теплу его рук, по щекочущему нос запаху туалетной воды… Она очень скучала по Яну. Так, может, ну все эти детские обиды?.. Да, он поступил странно, но наверняка у этого поступка есть объяснение, и он обязательно все расскажет. Пусть не сейчас, потом, когда найдет нужным. Не важно. Разве ей нужны слова?..
– Что бы ни случилось, я тебя никогда не оставлю, – шепнул он.
– Так! – объявил Глеб. – Провозглашаю сегодняшний день выходным! Никаких дел – только празднование!
– Но… – Александра смутилась. У них, как всегда, слишком мало времени, можно ли тратить его на какой-то праздник?..
– Никаких «но»! – засмеялся Глеб. – Считайте это моим распоряжением. А кто нарушит, кого застану за работой, подвергну безжалостному и бесчеловечному наказанию: отправлю на кухню – чистить картошку к праздничному ужину!
– Суров ты, князь-батюшка! Ой как суров! – нарочито гнусавым голосом выдал Ян, и все рассмеялись – светло и искренне, впервые за долгое время.
– Ну что ты стоишь, именинница, раскрывай подарки! – велел Глеб.
Саша принялась распаковывать перевязанные бантами коробочки. В первой из них обнаружился флакончик ее любимых духов. Девушка так давно не пользовалась такими, ведь ее флакон остался там, в школе, куда теперь им ход закрыт.
– Ой, мои любимые! – она оглядела друзей повлажневшими глазами. – Но как вы догадались?
– Как, как! Это Северин! Он все полки в парфюмерном магазине обнюхал, но нашел, что нужно! – сообщил Ян.
– Да, – Северин вздохнул, – это было ужасно. Столько резких запахов! Я уже думал, что не выберусь оттуда живым!
– Спасибо! – Саша поцеловала друга в щеку. – За духи спасибо, а за героизм – особенно.
В другой коробке обнаружился ридер – конечно, от Глеба, он, сколько Саша его знала, всегда дарил полезные, серьезные подарки. Динка презентовала беспроводные меганаушники – немного ярковатые, но Александра понимала, что младшая подруга старалась и выбирала буквально как для себя. Полный набор косметики был даром Ангелины и сопровождался комментарием вполне в ее духе: «Попробуй пользоваться румянами, да и глаза не мешает сделать поярче… Кстати, вот эти зеленые тени удивительно подойдут к цвету твоего лица».
Наконец, осталась последняя нераскрытая коробка. Саша открыла ее и… замерла. Внутри оказался маленький золотисто-коричневый дракончик с большим мягким брюшком, маленькими перепончатыми крылышками из золотой тафты и черными любопытными глазками. Он казался живым и очень умилительным. На шее у дракончика красовался широкий бант, а в лапках звереныш держал обернутую в золотую фольгу конфетную коробку с изящной карточкой, на которой значилось: «Шоколад ручной работы. Сделано с любовью».
Мягкая игрушка! Сколько же лет Саше не дарили мягких игрушек! Последние были от мамы… Сразу после трагедии Александра сочла себя взрослой, да все ее такой и воспринимали и подарки, как и Глеб, дарили исключительно практичные. Игрушка и конфеты… Лучшего подарка девушка и представить не могла!
– Как ты догадался? – она посмотрела на Яна.
– Мои ручные демоны подсказали, – отшутился маг, но было заметно, что он волновался и очень доволен Сашиной реакцией.
Девушка прижала дракончика к себе. Он был очень теплым и мягким, а еще от него словно исходило спокойствие. Ей вдруг стало очень хорошо, а все проблемы и сложности отошли на второй план.
Подняв взгляд от игрушки, Александра встретилась глазами с пристально смотрящим на нее Глебом.
– А знаете что, – вдруг сказал Глеб, – давайте пустимся во все тяжкие и поедем на аттракционы. Кто- нибудь помнит, когда последний раз катался на аттракционах?
Ребята переглянулись.
– Собираемся! – велел он весело.
– А как же люди Евгения Михайловича и слежка? – напомнил Северин.
– Пустяки, – махнул рукой Глеб с несвойственной ему беспечностью, – такой день бывает раз в году! Посмотрите, даже солнце выглянуло! И вообще не зря же говорят: риск – благородное дело! Кто не рискует, тот на аттракционах не катается!
– Согласен с предыдущим оратором, – заявил Ян, – и вообще я уже помагичил и сверился с кофейной гущей, так вот, она настоятельно рекомендует посвятить этот день развлечениям и самому отъявленному дуракавалянию.
– Ой, что я конфеты не открываю?.. – спохватилась Александра, берясь за нарядную коробочку.
– Нет-нет! Не надо! Это тебе романтический подарок! – хором закричали друзья. Про романтический подарок, конечно, Динка. Она сегодня, кстати, тоже выглядела веселой и беззаботной.
«Все встанет на свои места, все сложится именно так, как нужно, – подумала отчего-то Саша. И у меня, и у Динки, и у Глеба… у всех». Тень, стоящая за спиной у Яна, не пропала, но теперь она казалась еле видимой, по крайней мере, на ярком солнце, а думать о плохом было невозможно.
Они наскоро позавтракали и отправились в парк аттракционов куда-то, как сказали бы в старину, на Кудыкину гору – сначала по тряским проселочным дорогам, потом – по шоссе и, наконец, опять по колдобинам. Но настроение у всех было превосходным.
Потом они кружились на карусели, прыгали на экстремальном батуте, гоняли на машинках и маленьких надувных лодочках, брызгая друг на друга и смеясь, ели мороженое и сладкую вату, а парни едва не разорили тир, выиграв для Саши массу мелких подарков и главный приз – ужасного малинового медведя, который тут же был подарен именинницей проходящему мимо пятилетнему пацану.
Все это время девушка не выпускала из рук подаренного дракончика и чувствовала себя на удивление счастливой.
Только один момент омрачил этот прекрасный день. Посреди развлечений и всеобщего смеха вдруг исчезла Динка. Саша, отправившаяся на поиски подруги, обнаружила ее на лавочке. Дина сидела, подперев кулаками подбородок, и казалась отчаянно грустной и одинокой.
Александра опустилась на лавку рядом с ней и приобняла девушку. Она ни о чем не спрашивала: знала, что это бесполезно, если Динка захочет – сама расскажет, нет – из нее и клещами не вытащишь. И такая тактика принесла результат.
– Глеб вот спрашивал, когда мы последний раз были на аттракционах… – проговорила Дина, не глядя на Сашу. – А ведь я помню. Меня родители повели… Мне не хотелось идти, я как раз новую игру начала… Они меня вытащили и повезли в парк. Я так разозлилась, даже разговаривать с ними не хотела и хныкала всю дорогу. Думала, какая я несчастная, может, я им не родная дочь, а откуда-нибудь из детдома, если меня так обижают и не дают заниматься тем, чем я хочу. Я ведь тогда считала себя ужасно взрослой… Знаешь… – она помолчала, – а ведь я все в самых мелких подробностях помню. Было лето, и так же солнечно, как сейчас…
Саша слушала, не перебивая, прекрасно понимая, как это важно – выговориться. У нее самой тоже были воспоминания, связанные с аттракционами и с Лизой, и сейчас их лучше не ворошить. Странная у них компания подобралась, у них у всех было отнято детство. Девушка покрепче прижала к себе игрушечного дракончика, на умной мордочке которого застыло внимательное и сочувственное выражение. Он понимал, что ей плохо, и умел утешить.
– А потом, – продолжала Динка, – меня посадили на карусель. Вертящуюся такую, знаешь, где сиденья на цепочках подвешены. Карусель крутилась все быстрее, а я еще долго боролась с собой, пытаясь не улыбнуться, чтобы родители не подумали, будто я довольна. Но потом все же не выдержала…
