— Такой же красивый? — подыграл я.
— Даже лучше! — с нелепым пылом выпалила она. — Потому, что моложе.
Вот еще из серии «больница».
Однажды у меня резко подскочила температура — под сороковник. А перед этим сильно разболелся зуб. Я связал оба этих события. Был поздний вечер, ближе к полуночи. Вызвали скорую. Отвезли в больницу. Завели в приемный покой. Там, распустив нижнюю губу, клевал носом медбрат, парень лет двадцати пяти в белой полотняной шапочке, с плотными мясными ушами. Он усадил меня на скамью напротив своего стола, достал журнал приема больных. Записал мои данные, спросил, на что жалуюсь. Я начал с больного зуба, вероятной причины недомогания. Не успел я все выложить, как он вскочил и со словами: «Сейчас посмотрим, посмотрим, посмотрим.» — куда-то понесся. Вернулся с пассатижами в руках и попросил открыть рот.
Из больницы я спасся бегством, домой вернулся через час на такси и к утру был здоров, не считая все еще прибаливающего зуба. И пожалел, что не воспользовался услугой медбрата — был бы здоров полностью.
Впрочем, чем этот медбрат хуже нынешнего безграмотного врача? Много ли они понимают в своем деле, сплошь и рядом заполучив дипломы с помощью денежных купюр? Недаром у нас в России самым главным лекарем долгое время был Малахов на Первом канале, учивший бабушек пить отнюдь не лекарства, а травки для дробления камешков в почках, и прикладывать к больной печени распаренную в микроволновке черепаху для восстановления природных печеночных функций.
Правда, потом кому-то понадобилось продавать народу некие «лечебные» сухие пайки. В итоге Малахова ушли. Сейчас на Первом царит вроде бы неплохой врач Елена Малышкина, но она, пользуясь своим положением, через ТВ стала впаривать лохам «лечебные» пайки под брендом своего имени. Денег за них запросила немерено, а толку чуть.
Да что там далеко ходить. Мой собственный очередной пример. Я редко хожу в поликлинику, предпочитая самолечение, благо опыт есть. Но весь мой опыт и познания в этой области не годятся против инфекционных заболеваний, и тогда я волей-неволей иду к докторам. Так было, когда с некой инфекцией я отправился к участковому врачу. Мало того что эта, с позволения сказать, врач была невменяема от явно принятой дозы кокса, отчего глаза ее сильно косили к носу, она еще ни черта не смыслила в самой болезни, находясь в замешательстве от того, какой анализ назначить для прояснения диагноза — мочи или крови? Потом все же решила, что мочи, и, взяв в руки огромный шприц, каким кололи Бывалого в фильме «Кавказская пленница», попросила меня снять штаны, чтобы немедленно осуществить забор.
Пришлось мне ее решительно поправить, самому себе назначить лекарства и поставить диагноз, который она записала в мою карточку. Потом любезно со мной попрощалась, сказав весьма уважительно своему кончику носа:
— До свидания, профессор!
Каково, а, дорогой читатель?
Честно говоря, этого врача вскоре уволили, к новому еще не ходил, не знаю, кого прислали.
Однажды к нам в отдел пришел новый специалист, молодой парень, современно одетый — джинсы в облипку, скромно подранные на коленях, футболка голубого шелка с надписью «Shut up!» («Заткнись!») и большим фото, где король Испании Хуан Карлос говорит эту фразу ныне покойному Уго Чавесу.
Я углубился с ним в профессиональный разговор, он показался довольно толковым. Да и характеристика с последнего места работы говорила о том, что малый знает свое дело не понаслышке. Однако когда я заглянул в его трудовую, удивился длинному списку учреждений, в которых он уже успел засветиться. Спросил, почему так. Характером неуживчив?
Малый посмотрел на меня, как смотрят дети, всем лицом и ответил:
— Да нет.
Я не стал особо вникать, что почем, принял его с испытательным сроком. Начал он работать, вполне справлялся, а однажды пришел с инициативой улучшения характеристики нашего продукта. Я оценил его мысль весомой денежной премией, хотя и недостойно малой по сравнению с ценностью идеи, которая меня просто потрясла. Сказал ему:
— Молодец, действуй, тебе и карты в руки!
— Я не играю в карты, глупая игра. — ответил малый.
Я понял, кто он такой. Подобные странности я примечал за ним потом не однажды, как и коллектив лаборатории, который стал посмеиваться над бедолагой. Тогда я собрал всех и попросил оставить парня в покое.
Это обособленный тип идиотов, которых я описал в главе «Главные признаки идиота», они весьма безобидны и порой чрезвычайно полезны. К ним относятся многие выдающиеся ученые и творческие личности. Скажем, Перельман, Пикассо, Циолковский или Ван Гог. Язык не повернется называть их так. Впрочем, на публике их так никто не зовет, разве что в кулуарах.
Есть у нас в стране неплохая в целом актриса X, пекущаяся о больных и брошенных российских детях, организовавшая для них детский благотворительный фонд. Есть или, точнее сказать, была и хамская, осквернившая церковь и чувства православных верующих, никому не известная до того группа одиозных девиц и полных идиоток Pussy Riot, что в переводе означает «Буйная п…а». За скверну на паперти суд почему-то приговорил их к очень мягкому наказанию: двум годам поселения, а одну вообще условно. В то время как, например, у мусульман за подобное как минимум забили бы до смерти камнями.
Да не в этом дело. Неожиданно у Pussy Riot объявился защитник в лице этой самой X, которая обратилась к Президенту с просьбой отпустить одну из этих сучек: «... домой к деткам. Ведь она мама!»
Такое я даже комментировать не берусь, а ведь по жизни X очень даже неплохой человечек.
Это говорит о часто встречающейся однополярности точки зрения идиота, его цветоаномальности, когда из семи цветов радуги он видит только один. Все равно что Красной Шапочке видеть у волка его красивые глаза и не осознавать, что к ним прилагаются еще и страшные зубы.
Кстати, замечу, тот малый из моей лаборатории, которого я описал чуть выше, ныне уже мужчина в возрасте завершения расцвета, профессор Массачусетского технологического института, недавно даже номинированный на Нобелевскую премию. Обращаю внимание дорогих читательниц, он до сих пор холост!
Попутно о Чавесе, он с удовольствием носил майку с приказом заткнуться. В Венесуэле его любили, вознеся на вершину человеческой пирамиды, почитая третьим после Христа и Симона Боливара.
Однажды в преддверии праздника Победы в нашу районную библиотеку пригласили ветерана войны, моего родственника, который на весь район оказался едва ли не единственным, кто мог самостоятельно передвигаться и в свои девяносто сохранял здравомыслие и память. Заброшенный и забытый всеми старый воин, которого власти и общественность вспоминали лишь два раза в год — в День защитника Отечества и в День Победы, — обрадовался приглашению и возможности пообщаться с молодежью от пятидесяти и младше. Он попросил меня подвезти его до библиотеки, ибо проделать такой путь самостоятельно уже не мог.
И вот он выступает, рассказывает, отвечает на вопросы, светится радостью, ему внимают, значит, интересуются историей, хотят знать боевое прошлое страны из первых уст. Вдруг встает с места какая-то молодуха с надувными губами, силиконовыми грудями навыпуск и кошечкой на руках и спрашивает с наивной суковатостью:
— А вы, лично, сколько людей убили?
Из библиотеки ветерана увозил не я, а «скорая», и не домой, а в больницу.
No comment.
Впрочем, идиотизм нередко забрасывает человека и на вершины жизни. Вот пример.
С детства меня, бывало, отправляли отдыхать, как водится, на деревню к бабушке. Так вот, рядом с моей бабкой, через изгородь, жила местная доярка Алевтина П. Женщина мужиковатая с виду и оттого, видимо, незамужняя, зато работящая и в какой-то год занявшая первое место по району по надоям молока. Заняла — и хорошо. В те времена особых наград не было — дали дополнительно десять галочек трудодней, сфотографировали рядом с переходящим Красным знаменем для районной газеты. Давали и путевку на юг,
