говорили объ этомъ первоначально, a ц?лыхъ два колоссальныхъ открытія, онъ чуть не погибъ жертвою грандіозныхъ своихъ опытовъ, вм?ст? съ отборнымъ цв?томъ столичнаго нашего общества».
«Да, Филоксенъ Лоррисъ сд?лалъ не одно, а ц?лыхъ два колоссальныхъ новыхъ открытія, первое изъ которыхъ должно произвести коренной переворотъ въ военномъ искусств? и окончательно выбить его изъ прежней колеи, а второе — произвести подобный-же переворотъ въ врачебномъ искусств?, заставивъ его покинуть избитыя тропы, по которымъ оно блуждаетъ еще со временъ Гиппократа».
«Оба эти великія открытія, несмотря на кажущуюся противоположность другъ другу, находятся въ т?сной взаимной связи».
«Первое изъ нихъ влечетъ за собою упраздненіе прежнихъ армій и вс?хъ прежнихъ враждебныхъ д?йствій, м?сто которыхъ заступитъ медицинская война. Ее будетъ вести единственно боевой медицинскій корпусъ, снабженный орудіями и приборами, насылающими на врага самые вредоносные міазмы. Этимъ устраняется употребленіе взрывчатыхъ веществъ и даже удушливыхъ газовъ прежней химической артиллеріи. Онн будутъ зам?нены артиллеріей міазмовъ: микробами и бациллами, которые при сод?йствіи электрическихъ токовъ заразятъ всю вражескую территорію».
«Какое дивное преобразованіе, какой громадный шагъ впередъ!
Беллона, благодаря Филоксену Лоррису, не станетъ обагрять кровью свои лавры!»
«Второе открытіе непосредственно ставитъ знаменитаго ученаго въ первые ряды благод?телей челов?чества. Это — великое національное и патріотическое его лекарство, д?йствующее путемъ прививки и принимаемое внутрь, — лекарство, формула котораго составляетъ пока еще тайну изобр?тателя. He подлежитъ, однако, сомн?нію подтвержденная уже опытами способность этого лекарства сразу возвращать здоровье и силу переутомленному люду, кровь котораго об?дн?ла отъ непом?рныхъ притязаній, предъявдяемыхъ ко вс?мъ намъ условіями б?шенаго вихря жизни въ нашъ электрическій в?къ».
«Благод?тель челов?чества, великій Филоксенъ Лоррисъ вдвойн? достоинъ этого почетнаго титула! Онъ, — этотъ современный магъ, — возвращаетъ вс?мъ здоровье, возрождая физическую и умственную энергію благодаря составленному имъ лекарству. Вм?ст? съ т?мъ грандіозная его идея медицинской войны навсегда закончила кровопролитную эпоху взрывчатыхъ веществъ, истреблявшихъ безчисленные батальоны молодыхъ здоровыхъ воиновъ, покрывая поля сраженій окровавленными клочьями ихъ труповъ… Медицинская война является громаднымъ прогрессомъ надъ вс?ми предшествовавшими способами военныхъ д?йствій уже потому, что, задаваясь единственно только ц?лью устранять возможность сопротивленія со стороны непріятеля, она будетъ поражать его эпидемическими бол?знями, которыя хотя и свалятъ на н?которое время съ ногъ все населеніе вражескаго края, но окажутся смертельными лишь для организмовъ, пришедшихъ уже передъ т?мъ въ состояніе полной негодности».
«Подобно тому, какъ это случилось при изобр?теніи пороха, когда монахъ Шварцъ, начавшій эру взрывчатыхъ веществъ, сталъ первою жертвой великаго своего открытія, также и Филоксенъ Лоррисъ, начиная эру медицинской войны изобр?теніемъ необходимыхъ для того дивныхъ составовъ и приспособленій, чуть не погибъ въ своей лабораторіи, на арен? грандіозныхъ своихъ научныхъ поб?дъ, сраженный вм?ст? съ своимъ сотрудникомъ Сюльфатеномъ сгущенными міазмами, приготовленными съ ц?лью изсл?дованія и опыта».
«Д?йствительно, онъ чуть не погибъ. Къ счастью Провид?ніе сохранило ему жизнь, являющухося залогомъ торжества научныхъ знаній. Онъ долженъ еще пособить переходу челов?чества въ новую блестящую стадію развитія. Благодаря ему священное д?ло прогресса и цивилизаціи значительно подвинется теперь впередъ!»..
«Онъ едва не погибъ, но остался въ живыхъ… Распростертый на одр? бол?зни и терп?ливо вынося тяжкія свои страданія, благородный мученикъ науки какъ-бы расплачивается ими за колоссальный свой геній».
Въ большомъ телефоноскоп?, выставлепномъ передъ пом?щеніемъ редакціи «Эпохи» и доставлявшемъ парижанамъ возможность любоваться зр?лищемъ наибол?е сенсаціонныхъ событій, показывалась утромъ и вечеромъ комната больнаго съ кроватью, на которой лежалъ знаменитый ученый, страдавшій новоизобр?тенной имъ заразной горячкой. Рядомъ съ телефоноскопомъ выв?шивался бюллетень, составлявшійся по утрамъ и вечерамъ наибол?е выдающимися медицинскими св?тилами.
«Знаменитый ученый лежитъ въ бреду».
«Знаменитому ученому становится немного лучше».
«У знаменитаго ученаго обнаружилось ухудшеніе».
Эти бюллетени издавались до т?хъ поръ, пока, наконецъ, въ зеркал? телефоноскопа не отразился мученикъ науки, облачившійся уже въ халатъ и принявшійся какъ ни въ чемъ не бывало за работу.
Государственный д?ятель, великій исторіографъ и ораторъ Арсенъ Мареттъ, удостоившійся тоже чести считаться мученикомъ науки, посп?шилъ тотчасъ-же по выздоровленіи внести въ палату законопроектъ о національномъ патріотическомъ лекарств? и потребовалъ признанія этого законопроекта неотложнымъ. Втеченіе ц?лыхъ уже двухъ нед?ль только и было толковъ, что объ изобр?теніяхъ Филоксена Лорриса. Они являлись безсм?нною злобой дня, — темою вс?хъ дебатовъ въ академіяхъ наукъ. При такихъ обстоятельствахъ законопроектъ, внесенный Мареттомъ, нельзя было положить подъ сукно. Онъ былъ
