Тем временем вернулся Флип. Подтвердив, что все животные освобождены, Халт и Ванда вышли с Арены и отправились в свой штаб. Белому грифону же предстояло вновь возглавить странную стаю, показывая дорогу ко второму штабу, гномьему. До начала атаки по плану оставался ещё час. За это время все должны были занять свои позиции.
Ночная тьма сменилась предрассветными сумерками. Халт сидел в окружении палантиров. В штабе также находились Драга и Аннет. Слабоватую в магических битвах гномиху не взяли на штурм, а медноволосая держала данное слово и не отходила от сына Глойфрида дальше десяти саженей. Остальные окружили Храм, но вплотную пока не подходили и никаких действий не предпринимали. Ждали сигнала.
— Рыжебород, готов? – спросил тан.
Тот кивнул.
— Ну, Хедин и Ракот нам помоги! Летучий отряд – пошёл! Орден – прорвать щит!
Грифонам и перитонам лету до Храма всего несколько минут, за это время маги Ордена вместе с Вандой и Мадрасом должны снять магический щит, накрывающий куполом весь Храм. Они уже прощупывали его накануне, аккуратно, чтобы не потревожить сигнализацию, и примерно представляли, с чем имеют дело и какими заклинаниями бить. Да, сейчас зазвонят все колокола, и черносолнцевцы подскочат по тревоге, но это уже не важно. Штурм начался.
Планировали снять щит к моменту, как «Летучий отряд» подлетит к Храму, но маги не успели. Халт через Флипа скомандовал ждать, и отряду пришлось нарезать круги вокруг, показывая противнику, с кем сейчас придётся иметь дело. Это плохо, но, увы, другого выбора не было: не биться же бессмысленно о щит! Наконец Ванда прохрипела в палантир: «Готово!» – и тан тут же перешёл на ментальный язык.
Летучие всадники рванули вперёд, и храмовая стража метнула из окон башни заклинания. Два перитона и грифон качнулись и камнем полетели вниз, но грифон у самой земли смог скинуть одеревенение и мощными ударами крыльев выправил полет. У перитонов магических сил для сопротивления не хватило.
— Ванда, остановите их! – крикнул тан, но Орден уже и без него начал действовать. Десять магов в белых одеяниях швырнули убийственные заклинания, испепелившие магическую стражу.
Животные подлетали к маленьким бойницам донжона, ссаживая своих наездников, и сворачивали в сторону, уступая очередь следующим. Не просто бойцу в железной броне перебраться с зависшего в воздухе грифона в башню, протиснувшись в бойницу на высоте восьми саженей. Человек или альв не пролезли бы там, но низкорослые гномы один за другим пробирались внутрь, так что вскоре все оказались на месте и заняли оборону внутри.
Халт глянул в палантир Рыжеборода, но увидел лишь темноту башни.
«Флип, что там?»
Белый грифон подлетел поближе и заглянул в окошко.
«Десять внутри, остальных не вижу».
Первый этап штурма удался: хоть и с потерями, но они успели прорваться к порталу. Теперь «Летучему отряду» оставалось удержать позицию. Гномы действовали по плану: часть осталась внутри, у портала, отбивать возможные атаки через окна, часть заняла узкую винтовую лестницу. Теперь, чтобы проникнуть внутрь, черносолнцевцам пришлось бы сражаться один на один с двадцатью шестью гномами, вооружёнными, помимо мечей и амулетов, бешеной ненавистью к альвам, защищёнными, помимо доспехов, щитов и шлемов, магией Мадраса. Оставшиеся без всадников крылатые животные продолжали кружить над башней, патрулируя небо и землю.
Не прошло и минуты, как стражи–гоблины в полном боевом облачении высыпали из храмовых построек. С помощью пращей они попытались подбить магические создания, но тем временем в брешь в щите ворвались бескрылые узники Арены, сжигая все вокруг, и стражникам стало не до того. Амфисбена накалилась до предела, и любое живое существо на расстоянии двух шагов получало такие ожоги, что отползало, скуля, зализывать чудовищные волдыри по всему телу, изо рта аспида шёл пар, и не один стражник просто–напросто сварился в собственном панцире, саламандра поджигала все, до чего дотрагивалась, от её огня горел даже камень. А там, где её не было, постарались огненные ящерки: маленькие, юркие, умеющие быть незаметными, они пролезали в крошечные щели, зажигали солому, карабкались по штанинам гоблинов. Левкрокоты били врагов острыми копытами и разрывали на части огромными зубастыми пастями.
Следом за магическими животными пошли гномы Сопротивления с Тараном во главе, но их прорыв захлебнулся: маги храма сумели восстановить щит, отрезав животных.
— Ванда! Мадрас! Убирайте щит, иначе нам хана! – орал Халт, но те не отвечали: именно этим они сейчас и занимались, пытаясь единым таранным заклинанием вновь пробить брешь.
— Демон побери, – послышалось из палантира Тарана, – идут стражники из города!
От досады Халт стукнул кулаком по столу. Это должно было случиться позже, когда они истребят всю храмовую стражу. Как бы Тори Гримсон и его Сопротивление ни хорохорилось, в первую очередь они рудокопы, а не воины, так что даже меньшее число обученных гоблинов способно разгромить гномью армию. Но теперь приходилось принять бой.
Под крики «Барук Казад! Казад Ай–мену!» и «Бей лягух!» зазвенели мечи. Гномы яростно бросились в атаку, обрушивая всю ненависть, копившуюся десятилетиями. Гоблины не ожидали такой мощи и даже отошли назад, но быстро сориентировались и накатили второй волной, более мощной и организованной. Теперь уже гномам пришлось отступать. Воины падали, поскальзываясь на крови, спотыкались о трупы своих товарищей, но никто не сдавался.
Торион сражался прекрасно. Лишь сейчас Халт понял, как виртуозно тот владеет мечом, как угадывает удар за полсекунды до нападения и успевает поставить туда меч. Гном полностью оправдывал своё прозвище, прокладывая дорогу среди врагов. По обеим сторонам от него оставались трупы, но Тарана это только раззадоривало. «Барук Казад! Казад Ай–мену!» – орал он и кидался на нового врага.
— Щит снят, – прохрипел Мадрас, и тан очнулся от созерцания танца смерти в исполнении Тори Гримсона.
— Тори! Щит снят!
— Понял. Но мы увязли.
— Рыжебород, как дела?!
— Бьёмся! – прокричал тот, отражая удар. Он мог выбрать себе любое место, но встал в авангарде, на лестнице. Благодаря совместной магии Мадраса и Ордена гномы на несколько часов стали неуязвимыми ко многим видам магии, и убить их можно было лишь обычным оружием, а Рыжебород хотел доказать, что это очень непросто.
От злости Халт вцепился в стол так, будто хотел смять его, как бумагу. Чёрный шар – в мавзолее, а тот – в храмовом донжоне, к которому ни один отряд не может даже приблизить ся…
«Флип, остались стражники во дворе?»
«Нет. Всех уничтожили».
— Слава Хедину! Хоть одна хорошая новость! – воскликнул Халт и снова перешёл на ментальный:
«Командуй сородичам помогать гномам».
Через несколько минут ситуация изменилась: магические животные, вырвавшись из?за щита обратно на улицу, набросились на гоблинов, и стражникам пришлось несладко. Правда, и среди животных начались потери: аспид пал, раздавленные ящерки вперемешку со змеями–дипсами лежали тут и там, отсечённые барсучьи головы левкрокот скалились зубастыми ртами, но ничего уже не могли сделать.
Дольше всех продержались саламандра и амфисбена. Они надвигались на врагов, как лесной пожар в засушливое лето: стремительно, беспощадно и неотвратимо. Крики ужаса и боли рвали барабанные перепонки даже через палантир, а какой кошмар творился на поле боя – Халт даже не мог представить. Горела земля и камень под ногами, зелёная кожа лопалась от жара, кровь закипала, а мечи накалялись докрасна. Гоблины поняли, что если тварей не остановить – никто не выживет, и накинулись разом. Стрелы сгорали на подлёте, вылетающие из пращей камни плавились, а стражники превращались в обезумевшие факелы, но все пытались пробиться сквозь завесу огня. Наконец им это удалось: гоблины сгорали один за другим, но дотягивались мечами до магических созданий, нанося им раны. Амфисбена и саламандра слабели, слабела и созданная ими огненная стена, и все большему числу воинов удавалось достать их.
