Меня будто мешком из-за угла ударили. Заказчик?! Так она не на Кадавра работала?! Не на «Нью Хоуп»?!
— Что это за бред? — прошептал я в удивлении. — Ты врешь мне…
— Вуду-Z приказал убить тебя!
— Как он мог приказать сделать это? Я ж для него Души искал, файл украденный… абсурд…
Кира безотрывно смотрела в стволы кольта. Ее глаза медленно наполнялись слезами.
— Я ничего не знаю, Сэйт…
В голове была настоящая каша, мысли сталкивались, путались, никак не желая выстраиваться в общую картину происходящего. В чем цель, какая выгода в моей смерти для Вуду-Z?!
В отличную историю я вляпался, ничего не скажешь…
Заказчик, что приказывает убить необходимого ему как воздух работника. На фига я вообще ввязался в это дерьмо? Зачем я послушал Киру?..
И вдруг я понимаю… Да так ясно, что меня прошибает холодный пот!
Не из-за Киры я согласился на эту работу. Не на ее мольбы поддался, когда она желала заработать. Заигрался я во всесильного Сетевого Дьявола, почуял крупный куш. Вот что на самом деле значат слова Николетты о том, что Сетевой Дьявол продал Душу. Польстившись на огромные деньги, я продал Душу. Заказал сам себя.
— Что он еще говорил? — спросил я хрипло, убирая кольт.
— Больше ничего. — По щеке Киры скользнула слеза. — Только, что тебе нужно встретиться со своим прошлым…
— Со своим прошлым?
Она не ответила.
Кольт в кармане исчез, трансформируясь обратно в коробок спичек. Судя по молчанию антивируса и деки, здесь уже давно подняли тревогу. Скоро будет и охрана, и полиция. Не поздоровится Кире, ведь она стреляла в меня, а в зонах для инвалидов законы намного строже, чем в Сети «Москва-2».
— Скажешь полиции, — уронил я, отворачиваясь, — правду. Что к тебе приходил Сетевой Дьявол и ты защищалась. Штрафа не будет…
Секунду за спиной было молчание.
— Ты думаешь, ты чист? — закричала Кира с бессильной ненавистью. — Мудак, сволочь, жадный ублюдок! Ты на моем месте поступил бы точно так же!
«Нет, не так», — хотел ответить я, но сдержался. Не оборачиваясь, приказал:
— Выход из Сети.
Перед вспышкой выхода я успел расслышать бессильное рычание бывшей напарницы.
Еще один мост за спиной вспыхнул, чтобы исчезнуть…
5
Выход из виртуальности был настолько мгновенным, что мне показалось, будто частички моей квартиры с электрическим гулом вылетели из ничего, собираясь, как пазл.
Секундное торможение нервной системы, когда перестает восприниматься мир нарисованный и подключаются органы восприятия мира реального. Со световой скоростью исчезают ощущения травяного ковра под ногами, неуловимо меняется запах зелени на гарь и вонь сигаретного дыма. Почему-то к ним добавляются еще запахи крови и пороха.
Я осознал себя сидящим на табурете. Через ставший прозрачным щиток виртуальных очков угадывается дека на диване. Бесполый голос сообщает:
— Виртуальная сессия завершена. Внимание, на официальный почтовый ящик было направлено письмо от департамента полиции Сети зоны «О». В нем содержится просьба явиться в…
— Молчи, — шепнул я хрипло, и дека неожиданно с пониманием замолкает.
Что-то беспокоит меня. Такое чувство, будто что-то важное пропустил, словно пришел в гости, забыв выключить дома утюг. Это чувство мучительно, не дает покоя.
— Наконец-то, — произносит за спиной знакомый густой голос. — Я уже думал, что придется нам тебя вытаскивать оттуда силой.
При звуках этого голоса у меня перед глазами появляются серебряные черепа-коронки, заполненные холодным туманом глаза и антрацитовая кожа.
По спине скользнула холодная волна, несмотря на то что сердце колотится с частотой ударов отбойного молотка. Пальцы коснулись виртуальных очков, моя спальня приобрела свой естественный цвет. И в тот момент, когда очки ложатся на разведенную клавиатуру деки, я понимаю, что пропустил.
Запах пороха. Макс! Его нет возле кровати.
В голове мгновенный взрыв возвращает меня в реальность.
Я вскочил, налетел на что-то черное, твердое и холодное. Мелькнули лупоглазые линзы на маске, фильтры противогазов. Мне в грудь ударило с мощью тарана, перед глазами взорвалось. Я ощутил, как ноги отрываются от земли и я лечу спиной назад. В позвоночник больно ударило, пронзительно хрустнул пластик. Я обрушился на пол, отчаянно ловя ртом воздух, а сверху упали перевернутый стул и сломанная дека. Весело рассыпались по полу выбитые клавиши.
Меня скрутило на полу. Легкие горят, кажется, что уже никогда не смогу вдохнуть. Перед глазами пляшут огненные мухи, так что я почти не вижу входящих в спальню людей в черной броне.
— Зачем ты его так? — доносится знакомый голос Вуду-Z. Несмотря на явный укор, в его словах нет и капли чувств. Безэмоциональный кусок льда.
— Сорри, шеф. Ща все исправим.
Две пары рук хватают меня за шиворот, мощно вздергивают, и моя задница усаживается на кровать. Я все еще скрученный от боли, но отбитые легкие уже стали пропускать внутрь воздух. Взгляд медленно проясняется.
Вокруг человек пять в черной глухой броне, в меня уставились устрашающего вида автоматы. В инсектоидных линзах-масках отражается мое бледное лицо, мало чем уступающее по белизне постельному белью. Но я смотрю не в отражение, мне кажется, что на ботинках одного солдата кровь. И тогда мой взгляд смещается в сторону прихожей. Я снова начинаю задыхаться.
Распластанный на полу перед выбитой дверью, Макс не шевелится. Под брюхом рыжего пса красная лужа, шерсть на спине свалявшаяся от крови вокруг ран. От сквозных выстрелов брызги крови даже на стене, там же несколько отверстий в бетоне. Глаза Макса закрыты.
Та злоба, что я искал в себе минуту назад, внезапно захлестывает с таким остервенением, что я теряю сознание. Атомная вспышка чистой, бесчеловечной ненависти выжигает разум.
Кто-то во мне рычит так, что я вскакиваю. Ближайший ко мне солдат пытается остановить, но даже в тяжелом скафандре не выдерживает атаки и впечатывается в стену. Двое других подлетают с боков, закрывая проход в прихожую. Я бью, не видя ничего вокруг. Брызгает кровь, когда кулаки ударяют в стальную броню. Боли нет, и я не останавливаю удары. Солдаты отступают под напором, я готов рвать их на части. Только дайте мне сорвать броню, я буду грызть сволочей, тварей!
Удар, удар, удар, удар…
Ноги подламываются, когда прикладом мне бьют под колени. Даже падая, я продолжаю борьбу, на гофрированном пластике нагрудных пластин остаются кровавые канавки от моих ногтей.
Электрический разряд шокера проходит незамеченным в вихре моей ненависти, и тогда в ход вступают приклады и подкованные сталью ботинки. Пол рванулся навстречу, но боли от прикосновения я не чувствую. Только странную ритмичную дрожь, когда мое тело потрясают удары. Комната исчезает в кровавых вспышках…
— Простите, шеф, перестарались.
— Перестарались они…
— Шеф, вы ж сами видели, он бешеный…
