предполагал, оказался восхитительным.
— Давай, девочка, — уговаривал ее Роджер. — Ну, посмотри в камеру так, чтобы каждый из здесь присутствующих мужчин был готов умереть за тебя. Я хочу, чтобы ты глядела прямо в объектив и думала о чем-нибудь сексуальном. Вспомни своего мужчину. Ты одна с ним на пустынном острове, и никого на тысячи миль вокруг.
Шеннон кончиком языка облизала губы, посмотрела прямо в объектив и, следуя совету Роджера, мысленно перенеслась в мир грез. Роджер делал снимок за снимком. Его автоматически переводящая кадры камера жужжала не переставая. А Шеннон мыслями была далеко отсюда. Вот она стоит в коридоре радиостанции, прижимаясь к груди высокого белокурого незнакомца с серыми глазами. А вот он уже склонился над ней, касаясь своим теплым манящим дыханием ее губ. Шеннон машинально двигалась туда, куда направлял ее Роджер, и видела перед собой Блейка. Она смотрела ему в глаза, прижималась к его телу, и от этого у нее кружилась голова. В глазах девушки был такой сексуальный призыв, что в студии наступила гробовая тишина и только слышно было, как стрекотала камера.
— Да, Шеннон, похоже, это был остров что надо! — пробормотал Роджер, как и все присутствующие, просто обалдевший от ее откровенного, горячего желания. — Ну все, на этом и закончим.
И тут Шеннон вдруг увидела Блейка. Как будто материализовавшись из ее грез, он стоял поодаль и неотрывно смотрел на нее. Его взгляд притягивал к себе так же сильно, как объектив камеры. Не было никаких сомнений, что он тоже только что мечтал о ней. Шеннон ощутила внутреннюю дрожь, ее бросило в жар, щеки раскраснелись, стало трудно дышать. Ее грудь вздымалась, готовая вырваться из черного бархатного плена.
Их глаза встретились. Они смотрели друг на друга неотрывно. Стильные джинсы и спортивная рубашка подчеркивали красоту его сильного тела. Минуя груды кабеля, череду прожекторов и людей из технического персонала, которые суетились, разбирая осветительные приборы, Блейк Рамзи шел в ее направлении не спеша, осторожно, как тигр на охоте.
Он остановился в нескольких сантиметрах от девушки, возвышаясь над ней. У Шеннон перехватило дыхание, когда она как завороженная подняла к нему свое лицо. Не говоря ни слова, он одной рукой обнял ее за талию и повел через всю студию по направлению к гримерной. Там, закрыв за собой дверь, он притянул Шеннон к себе.
— Я скучал без тебя, — сказал он просто. — Всю неделю в Нью-Йорке я думал о тебе.
Он зарылся лицом в ее блестящие волосы, поцеловал их и с нежной страстью прикусил мочку уха, щекоча Шеннон своим порывистым дыханием. Затем она почувствовала, как, прикоснувшись к ее уху языком, он стал жарко и томно ласкать его. Спустя некоторое время он нежно поднял лицо девушки за подбородок, так что их взгляды встретились, и, прочитав в ее глазах желание и смущение, наклонился и поцеловал ее с такой нежностью, что она просто растаяла.
— М-м… — Шеннон издала сладостный стон. Она приоткрыла губы в ответ на его поцелуй, чувствуя, как он проник своим напористым языком внутрь. Ее еще никто так умело не целовал. Она обвила его шею руками, а он обнял ее, а затем немного приподнял и прижал к себе, для того чтобы она могла ощутить явное доказательство его непреодолимого желания. Мягкий черный бархат ее платья съехал, обнажив нежное тело. Шеннон совершенно потеряла голову и даже не могла вспомнить, произнесла ли за это время хоть слово.
Настойчивый стук в дверь рассеял тот восхитительный туман, в котором пребывала Шеннон. Она понятия не имела, как долго все это продолжалось, но по голосу Роджера догадалась, что он стучит уже давно:
— Шеннон! Шеннон! Блейку звонят с радиостанции! Они не могут дозвониться ему на сотовый. Ты не знаешь, где он?
Шеннон бросила смущенный взгляд на мужчину, который держал ее в объятиях.
— Хм-м, — произнесла она громко. — Он сказал Блейк или Блейз? Мне кажется, я где-то слышала это имя. Как ты думаешь, он здесь?
— Я здесь, — промычал Блейк и вновь припал в поцелуе к губам Шеннон, а затем, закатив глаза, открыл дверь и раздраженно сказал: — Послушай, Роджер, скажи им, что я перезвоню через несколько минут, хорошо? В моем сотовом сели батарейки.
Не дожидаясь ответа, Блейк закрыл дверь перед любопытным носом Роджера, затем вернулся к Шеннон и снова начал целовать ее вспухшие губы и раскрасневшиеся щеки.
— Послушай, Блейк, — запротестовала она. — Я не думаю…
— Вот и хорошо! Когда ты не думаешь, я чувствую себя увереннее.
Он молча продолжал целовать ее, и мысли опять спутались в ее голове. Осталось одно лишь ощущение блаженства от прикосновения его губ.
Блейк неохотно оторвался от Шеннон, покорно взглянул на часы и тяжело вздохнул:
— Я действительно должен идти. — Он на мгновение замолчал и посмотрел ей в лицо. — Я увезу тебя в лодке, завтра в час. Я знаю отличное место на острове, которое сгодится не только для того, чтобы совместно есть сандвичи.
Шеннон с глупым видом согласно закивала, в эту минуту она не могла ясно мыслить. Блейк уже прошел часть коридора, когда до нее наконец дошел смысл его слов. Было уже поздновато бежать или кричать ему вдогонку, что он чересчур уверен в своей неотразимости.
Разозлившись на себя и на Блейка, Шеннон быстрым шагом подошла к тумбочке, чтобы собрать вещи, и вдруг заметила конверт, выглядывавший из-за сумочки.
— О нет! Только не это!
Она в страхе стала озираться в пустой гримерной, как будто ожидая, что ее обожатель появится так же неожиданно, как и это письмо. Она была твердо уверена, что до того, как начались фотосъемки, письма здесь не было. Силясь вспомнить, не мелькали ли здесь незнакомые люди, Шеннон прошлась по комнате. Все, кого она видела сегодня здесь, были ей знакомы или кем-то представлены. Хотя если бы кто-нибудь прошмыгнул внутрь помещения и стал за прожекторами, как Блейк, то вполне мог бы остаться не замеченным ею.
— Ну, хорошо, мой дружок по переписке, — произвела Шеннон шепотом, — давай посмотрим, что у тебя на уме сегодня.
Дрожащими руками она вскрыла конверт и извлекла из него лист бумаги. Как и в прошлый раз, на нем были напечатаны стихи и больше ничего. Ни имени, ни даты — ничего. Шеннон тихо вздохнула и прочитала про себя:
— Просто не знаю, что с тобой делать, — произнесла вслух Шеннон, обращаясь к своему невидимому поклоннику. — Похоже, ты не собираешься отстать от меня по собственному желанию. Я же не смогу урезонить тебя, если не буду знать, кто ты, не так ли?
«А на самом ли деле ты хочешь знать, кто он?» — мысленно спросила она себя. Ответ был отрицательным. Но с другой стороны, только глупец будет сидеть, ничего не спрашивая и не предпринимая. Что, если этот парень и в самом деле попытается перейти от слов к делу? А если он псих, а не просто какой-нибудь одинокий слушатель, как она думает?
Шеннон обдумывала все свои предположения, пока переодевалась, но и потом, когда отправилась в студию, мысли об этом не выходили у нее из головы. Может быть, показать стихи Биллу и посмотреть,
