плаще. Его желтоватое лицо было плоским и блестящим, как у пресмыкающегося, имя которого он носил.
-- Как далеко они успели уйти? - спросил узурпатор, отшвырнув горсть драгоценностей, взятой из шкатулки королевы.
-- Яра задержал их, но они уже прошли половину пути, - сообщил Змея.
-- Если бы Николас был с нами, они пошли бы на дно вместе со своими корытами! - Лоакинор вцепился в подлокотники. - Мне нужен этот ублюдок! Живой!
-- Да, господин, - бесстрастно отвечали двое прислужников. Они понимали, что заключенный в слабое человеческое тело господин не может сдерживать эмоций. Они же, холоднокровный и мертвый, были абсолютно безучастны к потере своего товарища. Они не могли жалеть о нем, но и не испытывали бессильной ярости, как их хозяин.
-- О, я буду убивать его медленно, - продолжал Лоакинор. - Я буду пить его кровь, пока он не станет слабым и беспомощным. А потом буду пытать, пока он не потеряет рассудок. И возможно, после этого оставлю его жить при дворе, как домашнюю собачонку.
Упырь посмотрел на Змею. Тот оскалился, обнажив два длинных желтых клыка.
-- Пошлите рэи! - приказал Лоакинор, успокоившись, после того как излил немного ругательств и проклятий.
Глава пятнадцатая
'Защитник'.
27е. Второй весенний месяц.
Ужинать Николь и Виктору пришлось лишь в компании Джека. Королева была нездорова после разговора с сыном. Он сообщил ей, что не намерен брать в жены княжну, чем очень расстроил мать. Теперь она лежала в своей спальной, изливая печаль новой подруге. Мадлена слушала ее, иногда кивая, хотя сама думала о разговоре с принцессой. Она еще и еще раз прокручивала в голове все, что знала о происхождении Николь и ее новой дружбе с принцем, происхождение которого не было тайной. Королева не мешала ей думать, попивая приготовленный волшебницей целебный чай и иногда жалуясь на сына.
Сам же Виктор тем временем объяснял Джеку разницу между несколькими видами кинжалов. Он выложил их на обеденный стол, после того как Николь собрала посуду. Джек был так увлечен и старателен, что получил один в подарок. Едва не лопнув от навалившегося счастья, он получил еще и поцелуй от Николь, после чего удалился к себе, полностью довольный судьбой.
-- Славный парень, - заключил Виктор, когда они остались одни.
-- Да, Джек всех очаровывает, - кивнула Николь, садясь на софу у окна.
Буря утихла, как и предполагал принц, но стало неимоверно жарко. Подул ветер с юга, принося тепло и влажный воздух из Иджу.
-- Хотел бы я, чтоб у меня был такой сын, - улыбнувшись, добавил Виктор. Он собрал оружие и вернул в шкаф в спальной.
-- А у тебя еще нет? - спросила Николь, вспомнив Тристана, сына Кристиана, о котором она узнала абсолютно случайно. Воспоминание о графе больно кольнуло в груди.
Виктор вернулся и вопросительно посмотрел на нее.
-- Ой, простите, Ваше Величество, - встревоженно произнесла Николь, прикусив нижнюю губу и виновато опустив голову, продолжая наблюдать за принцем исподлобья.
-- Ты не рассказываешь о себе ничего, кроме того, что уже всем известно, - сказал Виктор, опускаясь на стул перед ней. - А от меня просишь таких ответов.
Николь подобрала под себя ноги. Она вновь надела мужской костюм, хотя Мадлена вернула ее платью более-менее приличный вид. Теперь на девушке была только легкая тонкая рубашка и белые бриджи. Неудобные сапоги она сняла, только лишь узнала, что королева не придет к ужину.
-- Я забылась, простите, - девушка лукаво усмехнулась, едва ли раскаиваясь.
-- Нет, - сдался принц. - У меня нет детей.
-- Вы так уверены? - Николь понравился ее новый тон, подобострастный, но ироничный. Виктора он тоже немало забавлял, потому что он едва сдерживал улыбку.
-- Знаете этих служанок, - продолжала Николь, прекрасно изучив нравы знати на примере своего возлюбленного. - Кто за ними уследит?
-- Служанок? - Виктор скорчил такую гримасу, словно она обвинила его в связи с ненавистной ему волшебницей, или еще хуже, с эльфом.
-- Ты уж прости, Николь, - начал он, качая головой. - Не в обиду твоему происхождению, но вступать в романтичные отношения с чернью это уж слишком. Я же не сельский феодал.
Николь прыснула и покатилась со смеху.
-- Рад, что веселю тебя фактами своей личной жизни, - немного обиженно произнес мужчина, сложив руки на груди.
Николь лежала на софе, повторяя 'сельский феодал' и опять начинала смеяться, держась за живот.
-- Объясни мне, может, и я посмеюсь? - Виктор наблюдал за ней, снисходительно улыбаясь.
-- Теперь я знаю, как буду называть графа, - сквозь смех ответила она и немного успокоилась, продолжая лежать, обхватив себя за бока.
-- Ты больше не плачешь о нем? - осторожно спросил Виктор.
-- Нет, - ответила она серьезно и села. - Хотя пытаюсь.
-- Пытаешься? - не понял принц, расстегнув верхнюю пуговицу на рубашке. Он не позволял себе ходить в таких непринужденных нарядах, как Николь, оставаясь в кителе даже в жару.
-- Я смотрю на желтую луну, - начала она, немного погрустнев. - На корабли позади, вспоминаю его, но не плачу.
-- Странно это, - заключил принц, тоже помрачнев. В их каюте стало тихо, и снаружи теперь доносился плеск волн и скрип мачт.
-- А ты не скучаешь по Бьянке? - спросила Николь.
Она даже не могла точно вспомнить, когда они с Виктором начали так откровенничать, но теперь они могли разговаривать обо всем. Словно всегда были знакомы и знали проблемы друг друга.
-- Не больше, чем по Дику, - фыркнул принц, закатив глаза и отвернувшись.
-- Странно это, - повторила его слова принцесса, подражая тону.
-- Не смейся надо мной, - он погрозил ей пальцем и встал.
-- Не угрожайте мне, Ваше Величество, - Николь тоже встала и пошла за ним следом. - А то знаете, я ведь потомок грозных эльфов.
Виктор обернулся и, едва сдерживая смех, опять погрозил ей.
-- Ну все, вы сами напросились, - девушка начала делать руками пассы, словно разгоняя мух, следуя за принцем в смежную комнату.
-- Не поранься, - посоветовал он, садясь на край кровати и расстегивая китель.
Николь закончила насылать на него заклинания и, смеясь, села рядом.
-- Я уже мертв? - спросил Виктор, осматривая себя с серьезным видом.
-- Да, - заверила его девушка.
-- Жарко, - от смеха и пантомимы Николь он покрылся испариной.
Принцесса закатила глаза, потом встала и стянула с него китель.
-- Так лучше? - спросила она, швырнув его на стул. - Еще бы треуголку надели, Ваше Величество.
