Не хочу давать ей повод наябедничать милорду.
-- Вы очень добры, Ваше Высочество, - Изольда поднялась, чтоб проводить гостью.
Вероника посмотрела на княжича. Он по-прежнему лежал с закрытыми глазами и тяжело дышал. Девушка погладила его по щеке и убрала мокрые волосы со лба.
Княгиня вышла следом за принцессой, продолжая разговор, и они остались одни.
-- Бенедикт, как вы? - спросила Вероника, склонившись ближе. - Вы слышите?
Она оглянулась на дверь и быстро, пока не вернулись взрослые, поцеловала княжича в сухие бледные губы. Потом села на прежнее место, словно ничего не делала. Княгиня вернулась, продолжая улыбаться.
-- Как ваш дядя? - спросила она.
-- Хорошо, княгиня, - ответила Вероника, щеки ее еще горели после смелого поступка, который она себе позволила, пользуясь моментом. Она давно обратила внимание на Бенедикта, еще когда они с Джеком искали принцессу. Дорога в Холоу была долгой и на постоялых дворах, пока лорд не видел, они разговаривали. Княжич был необычным мальчиком и сразу ей понравился, хотя иногда пугал ее своими странностями.
-- Кем он вам приходится? - спросила Изольда после паузы. Ей нравилась эта девочка, но не нравились ее родственники.
-- Опекуном, - Вероника сама была не в восторге от де Ланье. - Он взял меня, когда мои родители умерли.
-- А кто были ваши родители? - княгиня помнила о намерении лорда взять девочку в жены. Ей, как и принцу Тибальду, не очень нравилась эта идея, но она привыкла к таким бракам, прожив всю жизнь в Вандершире. Там никто особо не интересовался мнением девушки, если ее хотели выдать замуж. А лорд был богатым и влиятельным человеком при дворе Теодора. Теперь его положение уже не было таким выгодным, но он прилагал все усилия, чтоб обжиться в Холоу.
-- Мой отец был двоюродным братом покойной леди де Ланье, - ответила Вероника. - Лорд несколько раз был в нашем доме, пока папа был жив. Но после его смерти у меня не осталось родственников.
-- Ты знаешь, какое состояние осталось после смерти твоих родителей? - поинтересовалась княгиня.
-- Нет, но мои родители не были бедными людьми, - ответила Вероника. - Мой отец - герцог Лоусон.
-- Я слышала это имя, - княгиня задумалась. - Я встречала ваших родителей при дворе.
Бенедикт открыл глаза.
-- Сынок, - княгиня быстро склонилась над ним, трогая лоб. - Как ты напугал нас.
-- Вероника, - сказал он тихо и слабо улыбнулся.
-- Да, мисс пришла проведать тебя, - в глазах Изольды блеснули слезы счастья. Она уже не надеялась увидеть его улыбку.
-- Пожалуйста, поправляйтесь, - попросила девушка, тоже улыбаясь ему.
-- Спасибо, - сказал княжич, прикоснувшись к своим губам. Вероника вспыхнула.
Итилиан.
5е. Третий весенний месяц.
В доме старейшины Халида было тихо, только в гостиной беседовали хозяин и гость, приехавший из Вандершира. Утреннее солнце заливало скромно убранную комнату ярким светом. В ветвях деревьев за окном пели птицы. Но солнечное утро было слабым утешением. Новости из столицы очень опечалили Халида и совет старейшин. Через несколько часов совет вновь должен был собраться во дворце, чтоб решить, как будет действовать Итилиан.
-- А Велиамор, что он говорит? Где он? - спросил Халид у молодого мужчины, сидящего напротив за столом. Это был Кайна. Хозяйка дома накрыла завтрак, но гость только выпил чая.
-- Мы не знаем, - ответил он, подняв глаза на темнокожего собеседника. - Но он жив, а значит, скоро вернется. Возможно, с помощью.
-- Помощь будет очень кстати, вот только кто окажет ее магу? - вздохнул Халид. - Уж точно не Холоу. Их войска уже на границе. Не удивлюсь, если они теперь захотят сровнять Итилиан с землей. Больше им ничего не мешает это сделать.
-- Эрик не посмеет, - ответил Кайна, хотя больше было похоже на вопрос. - Разве ему мало того, что он уничтожил всех истинных литиатов? Полукровки ему тоже неугодны?
-- Ему неугоден любой, кто обладает неподвластной ему силой, - ответил Халид. - Магия всегда страшила Кальтбэргов. Тщеславие у них в крови. А вы никогда никому не подчинялись, не чтили наших богов. Такое не всем по душе.
-- Покинув наш город, литиаты хотели только одного - помогать людям, стать частью вашего мира, а что получили взамен? - Кайна все больше мрачнел, не глядя на собеседника. - Пытки и смерть.
-- Этого уже давно нет, все изменилось, - возразил Халид, протянув руку и накрыв ею руку гостя. - Ваша магия теперь в нас, она не исчезла, а приумножилась. Мы вытесним темных, а может, в этот раз избавимся и от Лоакинора.
-- Все зависит от людей, - литиат улыбнулся, чувствуя, что человек искренен с ним. - Магов слишком мало, чтоб воевать. Победит тот, кто заручится поддержкой большей армии. Это ваша война, мы просто оружие.
Воцарилась тишина, нарушаемая лишь пением птиц и шумом молодой листвы. Хозяин задумчиво попивал из своей чашки, литиат съел немного каши. Халид намеренно не продолжал разговор, желая чтоб гость поел как следует. Выглядел он неважно, был бледен и слишком мрачен, как для жизнерадостного литиата. Старейшина понимал, что в сложившейся ситуации у магов мало поводов для веселья, но все же это были беззаботные существа, для которых солнечное утро уже повод улыбнуться.
-- Ну, у нас есть, что противопоставить арбалетам и мечам Вандершира и Холоу, - усмехнулся Халид, когда тарелка гостя опустела. - Да и Вандершир еще не весь подвластен темным.
-- Да, север и восток свободны и укрепляют свои города, - кивнул литиат.
-- А запад? - старейшина налил ему еще чая.
-- Северо-запад, но, боюсь, его надолго не хватит, - гость опять помрачнел. - Лоакинор пойдет на Эвервуд, а из людей западных владений сделает свою армию, живую или мертвую, ему все равно.
-- Вы отправили кого-то в Эвервуд? - встревоженно поинтересовался Халид. - Их король недавно был убит, когда в Вандершире начались все эти нападения. А Лингимир еще совсем ребенок. Не думаю, что он справится с Лоакинором в одиночку.
-- Да, я знаю, - литиат опустил взгляд. - Мы отправили туда Аллеля.
Халид улыбнулся, заметив смущение на лице гостя. Вновь стало тихо. Вошла хозяйка и поставила перед ними блюдо с десертом. Халид поблагодарил жену и она быстро удалилась.
-- Велиамор рассказывал мне о вас, - произнес он. - Не похоже, что его это радует.
Кайна молчал, глядя в свою кружку с остывшим чаем.
-- Но я не разделяю его мнение, - продолжал старейшина. - Итилиан никогда не был бы тем, чем стал, если бы делил людей на богатых и бедных, магов и эльфов, черных и белых, мужчин и женщин. Все здесь равны, и имеют равные права. Я думал, мы унаследовали это от первых литиатов.
